Любимец публики

С самого начала Мелли снедала тревога: пожалуй, привязанность к Дику Грейсону трудно будет преодолеть, когда пробьет час разлуки. Она решительно оттеснила удручающую мысль в глубины подсознания. Каждый день они встречались на съемках, но Дик неизменно держался с вежливой отчужденностью. Нет, Мелли вовсе не хотелось стать мишенью для сплетен и скабрезных анекдотов, и все-таки ситуация ее не радовала. Когда Мелли пересказывали очередную сплетню касательно того, с кем встречается Дик, ей хотелось закричать: «Нет, он не с ней, он со мной!» Она ужасалась собственной безнравственности: ее словно подменили!

Довольная уже тем, что они вдвоем летят по белопенным волнам, Мелли молча прильнула к любимому. Впервые за много дней напряжение, подчинившее все его существо, отчасти схлынуло. Дик безжалостно изнурял себя работой; Мелли уже знала, что выносливость его не ведает границ, и все-таки не могла не посетовать в душе на подобное самоистязание. Мыском босоножки Мелли задумчиво чертила на палубе замысловатый узор. Эта яхта — не игрушка богатого бездельника. Надежное, добротное судно, способное бороздить океаны!

Трюм был обустроен крайне рационально и опрятно. Отделка отличалась безупречным вкусом, не допускающим вульгарных излишеств.

Суперсовременные приборы — и поистине спартанская простота обстановки. Дик Грейсон на поверку оказался совсем иным, нежели представлялось на первый взгляд…

Когда Мелли предложила приготовить ланч, Дик потешно изобразил ужас.

— Не тревожься, — успокоила она, не поддаваясь на провокацию. — Самый мой амбициозный проект — это нарезать хлеб и состряпать салат. Не всем же быть гениальными кулинарами!

— Ваши таланты лежат в иной области, доктор, — поддразнил Дик, отвешивая Мелли звучный шлепок.

— Негодяй, — проворковала она, исчезая в камбузе.

— Вот поэтому я тебе и приглянулся, — фыркнул Дик вслед.

Весело напевая под нос, Мелли готовила салат. Последние три недели были самыми счастливыми в ее жизни. Несмотря на обуревающие душу страхи, несмотря на резкие перепады настроения, что совсем не отвечало ее характеру, Мелли ни за что не стала бы менять ход событий, толкнувших ее в объятия Дика Грейсона.

Спустя полчаса она поднялась на палубу с подносом. Дик тихонько присвистнул.

— Я потрясен.

— На это я и рассчитывала.

Путешественники с удовольствием подкрепились.

— Еще? — Дик потянулся к полупустой бутылке сухого вина.

— Пожалуй, хватит. А то я, чего доброго, засну: надышалась океанским воздухом, а тут еще вино… А ты всегда плаваешь один? — полюбопытствовала Мелли, откидываясь на шотландский плед и прикрывая глаза от солнца.

— Как правило. Наслаждаюсь иллюзией свободы. Я сам решаю, куда плыть и зачем. Единственное условие — остаться в живых. В этом мой долг перед кинокомпанией, знаешь ли. Наедине с океаном я яснее вижу будущее.

Мелли перекатилась на живот и подперла кулачком подбородок.

— И куда же подевался Дик Грейсон, мировая суперзвезда с роскошными автомобилями, модными клубами и еще более модными подружками?

— Надеюсь, когда я выйду из роли, публика проявит ко мне больше снисхождения, чем ты.

— Я не про фильмы, — поспешно поправилась Мелли. Она поднялась на колени и обхватила ладонями его бедра, чуть выше того места, где бахрома укороченных шорт открывала загорелую кожу. — Просто тот Дик Грейсон, которого знаю я, несовместим с тем, о котором пишут бульварные журналы. Я просыпаюсь ночью и гадаю: что такого нашел во мне Дик Грейсон? Мне нравится мой Дик, — робко призналась она. — Ужасно нравится!

Наступила тишина. Мелли прикусила губу; ей отчаянно хотелось видеть выражение его лица, но в глаза било солнце. Сердце ее бешено стучало. Их отношения были проникнуты теплом и любовью. Они много смеялись, наслаждались близостью, но Мелли отчетливо осознавала: роман этот существует только в настоящем, опоры у него нет и будущего — тоже.

И, хотя эта мысль причиняла боль, Мелли смирялась с ней, потому что любила. Ох, надо бы проверять слова, идущие прямо от сердца, еще до того, как они сорвутся с губ! Неужели Дик испугается, отстранится?

Дик притянул ее ближе и усадил к себе на колени. Губы изогнулись в лукавой усмешке, лицо сияло торжеством. Мелли обвила его рукою за шею и впервые позволила себе надеяться. Может, у них и впрямь есть будущее?

— Ты же знаешь, я не люблю выставлять чувства напоказ. — Дик улыбнулся: он тоже вспомнил их первую встречу в ресторане. Посерьезнев, он добавил: — На самом деле я тебя совсем не знаю, верно? Но то, что я уже узнал, мне очень и очень нравится.

Бесспорно, Дик неотразим, но по отношению к ней не прибегает к дешевым трюкам обольщения, не осыпает комплиментами, не торопит события. Словом, предоставляет ей свободу действий. Мелли отлично понимала, откуда эта опасливая осторожность; ведь она и сама испытывала нечто подобное.

— Про тебя я могу сказать то же самое. — Прошлое вдруг превратилось в зияющую пропасть. Сможет ли она поделиться пережитым с кем бы то ни было, пусть даже с Диком?

— Я ужасно скучал по тебе на прошлой неделе — с тех пор, как переселился на борт «Дженнифер», — признался Дик.

Мелли просияла.

А я твоего отсутствия и не заметила.

— Лгунья, — выдохнул Дик, целуя ее в щеку. — Ты знаешь, что Саймон от тебя без ума?

— Саймон?

— Ну, тот славный парнишка, писатель, симпатичный, если не считать усов, которые он упорно отращивает. Наберись мужества, Мелани: бедняга хвостом за тобой ходит, точно преданный спаниель. Даже спросил меня, есть ли у него шанс.

— Что?!

— Мне произнести по слогам? Парень от тебя без ума.

— И что ты ответил? Ты сказал ему?.. — встревожилась Мелли, судорожно вспоминая, не скомпрометировала ли себя чем-нибудь.

Лицо Дика исказилось. Хотя с какой стати ему злиться, даже если она и не желает афишировать их отношения? Не сам ли он старается сохранить роман в секрете? В горькие минуты Мелли думала про себя: ничего удивительного, ведь она не из тех женщин, что украсили бы его «имидж». И стыдилась подобных мыслей, поскольку знала: Дик вовсе не тщеславен.

— А что я должен был сказать? — рявкнул он. — «Ни малейшего шанса у тебя нет, потому что дама спит в моей постели»?!

Мелли раздраженно фыркнула.

— Так что ты сказал бедняжке Саймону?

— «Бедняжка Саймон»! Мужчины терпеть не могут подобных эпитетов, — сообщил он. — Слишком по-матерински звучит. В буквальном переводе это значит: «У тебя нет ни шанса, рохля несчастный».

— Если ты сейчас же не ответишь на мой вопрос, я сброшу тебя за борт! — пригрозила Мелли.

— Слова, слова… Ну хорошо, хорошо! — уступил Дик, закрывая голову от ее кулачков. — Я был вежлив и тактичен.

— В первый раз в жизни…

— Но не стал его поощрять.

— Неужели ревнуешь? — недоверчиво осведомилась Мелли.

Дик пожал плечами, но, к ее вящему удовольствию, отрицать не стал.

— Откуда мне знать, может, ты сама втайне по нему вздыхаешь? Думаешь, мне приятно, если восторженный юнец принимается разглагольствовать о достоинствах моей дамы? Дескать, какие у нее стройные ножки или как она добра к зверушкам и детям. Полагаю, я выказал завидную сдержанность, но недвусмысленно дал понять, что у упомянутой дамы серьезные намерения по отношению к другому человеку.

— Дать бы тебе по шее! Ты и впрямь сказал: «серьезные намерения»?

— Именно так и сказал, — подтвердил он. — А вот по шее бить меня не надо.

— Тебе разве не полагается стоять у руля? — изумилась Мелли, когда пальцы Дика скользнули под ее футболку.

— Я мечтал об этой минуте всю неделю, — простонал Дик. Он уложил Мелли на плед; от испепеляющего взгляда синих глаз ее сердце беспомощно затрепыхалось, точно пойманная пташка.

— Тогда зачем ты пригласил Кэрол? — обиженно полюбопытствовала она.

— Милая, ненаглядная моя Мелани, — рассмеялся Дик, стягивая с нее футболку. — Я просто соблюдал приличия. У Кэрол достаточно такта, чтобы отказаться.