Страница 7 из 74
— Дело вот в чем, Султан Ибрагимович. Дымовая гарь отравляет кварталы вокруг завода. Мы, наконец, сконструировали пылеуловитель. Но как поднять и установить его на заводскую трубу? Не строить же в самом деле леса высотою в шестьдесят метров! Да и как поднимешь конструкцию весом в семь тонн? Вот у меня идея…
Тут вернулась из кухни мама, и отец заторопился:
— Может, приедете к нам на завод? Обсудим на месте, посмотрим, посоветуемся…
Жансултан разговаривал с отцом, а сам все посматривал на Инну Андреевну. Игорь это хорошо видел, да и мама, наверно, кое-что заметила, потому что, когда все собрались уходить, она сказала Лере и мальчикам:
— Взрослые сами найдут дорогу. А вы останьтесь, доешьте торт.
Учительница и Жансултан ушли вместе. И тогда отец устроил Игорю форменный допрос. Пришлось выложить ему все, кроме, разумеется, мандариновой корки.
— Теперь ты видишь, Игорь, как нехорошо делать что-либо в тайне от товарищей. Ты им рассказал о своих делах, и это спасло тебе жизнь. И счастье, что они оказались настоящими друзьями, не трусами.
Тут Симка с набитым ртом продекламировал:
— Что? — удивился отец.
— Акмэ пион! — повторила Лера и вызывающе посмотрела на Игоря.
А тот подумал: «Уже разболтали».
— Постойте, постойте. Это что-то знакомое… Мы получали для завода такое оборудование. — Отец потер лысину и вдруг засмеялся.
Симка обиделся.
— Это наш девиз. Мы прочитали его на ящиках в Энергострое.
— Ну да, понимаю. Понравились вам непонятные слова. А это всего-навсего сокращенное обозначение, АКМЭ — арматурные комплекты межстанционного электрооборудования, а ПИОН — перемычки, изоляторы, опорные накладки. Хорош девиз, нечего сказать!
Взрослые засмеялись. Даже тетя Настя, которая убирала со стола.
Ребята смутились. Лера насмешливо посмотрела на мальчиков, а те — друг на друга. Симка, как всегда в затруднительных случаях, толкнул Славку под бок, объясни, мол.
И первый ученик не подвел. Он только на секунду наморщил лоб, соображая.
— Ну и что же? Это по-вашему. А по-нашему АКМЭ ПИОН — означает: АКтивисты Молодцы — Это ПИОНеры. Короче говоря, — один за всех, все за одного.
Глава шестая
ВЕТЕР С ЗАЛИВА
— Добрый день, ребята. Садитесь. — Инна Андреевна прошла к столику у классной доски и повторила чуть смущенно:
— Садитесь же.
Тридцать учеников смотрят на свою учительницу. Честное слово, она стала выше ростом. Ага, у неё сегодня туфли на высоких каблуках. А вместо вечного коричневого платья на ней светло-серая юбка и белая блузка, тонкая и шелковистая. Кажется, будто Инна Андреевна вся светится.
— Какая вы сегодня… — начинает шепотом толстуха Нинка и вдруг заливается краской от подбородка до челки.
Учительница, чувствуя на себе любопытные взгляды, торопливо, поспешнее, чем всегда, раскрывает классный журнал и листает его быстрыми пальцами с коротко остриженными ноготками.
— Так… Воронов Серафим,
Симка встает и идет к доске. Славка трагически декламирует:
Все хихикают. Игорь показывает Славке кулак. Но у Инны Андреевны сегодня очень хорошее настроение. Вместо того чтобы сделать замечание Славке, она говорит:
— О! Да ты, я вижу, отлично знаешь Пушкина. — И смеется. — Давайте проверим нашего первого ученика, ребята. Пусть Вячеслав идет к доске. А ты, Серафим, садись. Извини, пожалуйста.
Симка делает благородно-печальную мордочку: будто он знает урок на пять, а отличиться не пришлось.
Славка чувствует какой-то подвох и пробует выкрутиться:
— Да ведь у нас сегодня уже была литература. Сейчас ведь надо идти в физический кабинет?
Лера спрашивает насмешливо:
— Струсил?
— Бери мел, — приказывает Инна Андреевна, — пиши.
И Славка волей-неволей выводит на доске под диктовку учительницы:
— Хорошо. Ты написал две строки из «Евгения Онегина». Ты знал их раньше, помнишь их, Вячеслав? Только честно.
Славка колебался не больше секунды.
— Не знал, Инна Андреевна. Честно.
— Допустим. В этом нет ничего удивительного: нельзя же помнить наизусть всего «Евгения Онегина». — Учительница обводит веселыми глазами класс. — Но вот дальше идут две строки, которые знают и помнят все. Итак, какие это строки, Вячеслав?
Славка молчит.
— Может, кто-нибудь скажет?
Все молчат. В классе — тихо. Слышно, как Симка лихорадочно листает учебник литературы.
— Никто не знает? Ну, так и быть, я помогу вам. Подскажу первое слово третьей строки:
И весь класс — будто его осенило — хором подхватывает:
Славка возвратился за парту. Инна Андреевна взглянула на часы.
— А можете ли вы сказать мне, кто такие — баи?
Все смотрят удивленно: а этот вопрос, к чему он имеет отношение? Славка поднимает руку.
— Баями, Инна Андреевна, назывались бывшие помещики в нашей Средней Азии. Они заставляли бедноту работать на себя. Теперь им давно крышка.
— Молодец, Вячеслав. Ещё вопрос. Кто такие басмачи? Нет, ты Вячеслав, садись. Вот Нина хочет ответить.
Толстуха Нинка встает и говорит несмело:
— Я видела кино, Инна Андреевна. «Тринадцать» называется. Там показывали про басмачей. Это… форменные разбойники. Они переходили наши границы на Ближнем Востоке и убивали всех советских людей. — Нинка оглядывается на Славку и договаривает: — Им теперь тоже крышка.
— Отличный ответ.
Инна Андреевна опять бросает взгляд на часики, встает.
— За последние два дня произошли интересные события. Наши мальчики, представьте, сумели все-таки пробраться за стену школьного двора. Они узнали, что делают в мастерских Энергостроя. Мало того, смелые исследователи… — Тут учительница засмеялась и сделала паузу. Все завертели головами, вопросительно посматривая друг на друга: кто же исследователи? Симка напустил на себя равнодушно-таинственный вид, — Исследователи познакомились там с бригадиром монтажников Жансултаном Алиевым, о котором я вам читала, И вот сегодня Султан Ибрагимович приглашает нас к себе в мастерские. Там он расскажет о своей работе. Это будет вместо практического урока физики. Собирайте ваши портфели, ребята.
По набережной шли строем. Лера, как староста класса, — впереди. Игорь переглянулся со своими друзьями и спросил:
— Почему обязательно — попарно? Лучше бы по трое.
Но Инна Андреевна не разрешила. Наоборот, она взяла да и оставила Симку Воронова в пару с толстухой Нинкой, — та вечно отстает.
— Ты последи, Серафим, чтобы с нею ничего не случилось.
Действительно, мимо то и дело проносились с грохотом самосвалы, автопогрузчики; на заводской железнодорожной ветке тонко вскрикивал кургузый паровик. Он тужился, сопел, отплевывался, стараясь протолкнуть в ворота четырехосную платформу с углем. Конечно, здесь надо смотреть в оба! Но что он, Симка, нанялся в няньки, что ли? «Ты последи за ней, Серафим», — ещё новое дело! Да и папа с мамой хороши! Дали какое-то шестикрылое имя. С какой стати оно пионеру?