Страница 12 из 36
Я с трудом сглотнула. Из прочитанного я знала, что сожжение было традиционным способом расправы с ведьмами.
– Говорили, что это сделала другая ведьма, а не обычный человек, – продолжала Элис.
– А Мейв Риордан? – спросила я.
– Она была дочерью местной верховной жрицы, женщины по имени Макенна Риордан. В четырнадцать лет Мейв вступила в Белвикет под именем Брэдхэдэр, что означало «разжигающая огонь». Очевидно, она была очень сильная, очень, очень сильная.
Моя мать.
– Как бы то ни было, жизнь в Бэллинайджэле становилась для ведьм все более и более невыносимой. Им приходилось ездить за покупками в другие городки, сроки договоров аренды истекали и не продлевались, но им как-то удавалось с этим справляться.
– Почему они не уехали? – спросила я.
– В Бэллинайджэле был источник силы, – объяснила Элис. – Во всяком случае, для этого ковена. Чем-то таким обладала эта местность – возможно, просто потому, что магией здесь занимались веками. Большинство в Белвикете жило на этой земле на протяжении стольких поколений, что и счет им потеряли. Их семьи всегда жили здесь. Наверное, трудно было думать о том, чтобы перебраться куда-то еще.
Все это было трудно уразуметь американке, чьи фамильные корни уходили в прошлое лишь на какую-то сотню лет. Глубоко вздохнув, я оглянулась в поисках Робби. Мне было слышно, что он все еще разговаривает с той девушкой в другом конце магазина. Я взглянула на часы. Половина шестого. Пора возвращаться домой. Но я наконец-то узнала кое-что о своем прошлом, о своей семье и никак не хотела отвлекаться.
– Откуда вы все это знаете? – спросила я.
– Люди говорили об этом на протяжении многих лет, – сказала Элис. – Видишь ли, такое легко может случиться с любым из нас.
Меня пробрала холодная дрожь, и я уставилась на нее. Для меня магия была чем-то прекрасным и радостным. Элис же напоминала мне, что бесчисленное множество женщин и мужчин поплатилось за нее жизнью.
– Мейв Риордан все же уехала, – продолжала Элис. Ее лицо было печальным. – Однажды ночью устроили массовое… истребление, больше никак это и не назовешь.
Я содрогнулась, почувствовав леденящий холод, осевший у меня в ногах.
– Ковен Белвикет был практически уничтожен, – продолжала Элис таким голосом, словно ей было трудно произносить эти слова. – Осталось неясным, что обрушилось на ковен и смело его с лица земли: то ли горожане, то ли некий темный, могущественный магический источник, но только в ту ночь сгорели дотла дома, машины, были разорены поля, затоплены лодки… И были убиты двадцать три человека – мужчины, женщины и дети.
Я поняла, что задыхаюсь, а мои внутренности сводит судорогой. Мне было дурно: кружилась голова, накатывал страх. Слушать это было невыносимо.
– Но Мейв спаслась, – прошептала Элис, глядя на что-то очень далекое отсюда. – В ту ночь Мейв удалось бежать. Ей и молодому Ангусу Брэмсону, ее парню. Мейв было двадцать, Ангусу двадцать два, и они бежали вместе, сели в автобус до Дублина, потом на самолете улетели в Англию. Потом они приземлились в Нью-Йорке, а оттуда добрались до Мешома-Фолз.
– Они поженились? – спросила я охрипшим голосом.
– Этому нет никаких свидетельств, – ответила Элис. – Они поселились в Мешома-Фолз, устроились на работу и совершенно отказались от магии. Два года они, по всей видимости, не занимались Виккой, не обращались ни к какой силе, не творили никакого волшебства. – Она печально покачала головой. – Наверное, это было похоже на жизнь в смирительной рубашке. Или на жизнь в тесном ящике без воздуха. А потом в местной больнице у них родился ребенок. Мы думаем, что преследование началось сразу после этого.
Мне показалось, что нечем дышать. Я оттянула ворот свитера, потому что он меня душил.
– Началось все с малого – с рун, означающих опасность и угрозу. Их начертили на боковой стене их домика. Недобрые знаки, руны, специально заколдованные с какой-то целью, нацарапали на дверцах их машины. Потом была дохлая кошка, которую подвесили у них на крыльце. Если бы они пришли в местный ковен, то им можно было бы помочь. Но они не хотели иметь ничего общего с колдовством. После разгрома Белвикета Мейв больше не хотела заниматься магией. Хотя это, конечно, было у нее в крови. Невозможно отрицать свою сущность.
Я была почти подавлена ужасом. Мне хотелось с воплем выскочить из магазина. Элис посмотрела на меня.
– «Книга теней» Мейв была найдена после пожара. Люди прочитали ее и передали другим то, что было в ней написано.
– А где она теперь? – спросила я. Элис покачала головой.
– Я не знаю, – мягко сказала она. – История Мейв заканчивается тем, что она и Ангус сгорели в сарае.
По моим щекам медленно катились слезы.
– А что случилось с ребенком? – еле выдавила из себя я.
Элис с участием посмотрела на меня. Прожитые годы оставили свой отпечаток мудрости на ее лице. Она протянула мягкую, пахнущую цветами и травами руку и коснулась моей щеки.
– Этого я тоже не знаю, моя дорогая, – сказала она так тихо, что я едва расслышала.
– Что же случилось с ребенком?
Туман поплыл у меня перед глазами, и мне захотелось или упасть, или помчаться по улице с криком.
– Эй, Морган! – Это был голос Робби. – Ты готова? А то мне пора домой.
– Прощайте, – прошептала я, повернулась и бросилась вон из магазина.
Робби последовал за мной, и я ощутила излучаемые им волны беспокойства.
У себя за спиной я скорее почувствовала, чем услышала слова Элис:
– Я не прощаюсь, моя дорогая. Ты еще вернешься.
8. Гнев
1 ноября 1980 года
Какой великолепный Самхейн получился у нас вчера! После мощного круга, который Ма разрешила мне вести, мы танцевали, слушали музыку, наблюдали звезды и мечтали о лучших временах. Это был вечер, изобилующий сидром, смехом и надеждой. Последнее время мы жили очень спокойно. Неужели зло оставило нас, прошло стороной? Может, нашло себе другое пристанище? Богиня, молю тебя, не надо. Я не хочу, чтобы другим пришлось пережить то, что пережили мы. Но я благодарна за то, что мы больше не вздрагиваем при каждом шорохе.
Ангус подарил мне чудесного котенка – крошечного белого котика, которого я назвала Дагдой. Это имя его ко многому обязывает! Он малюсенький и очень милый. Я люблю его, и как славно, что Ангусу пришла в голову такая мысль. Сейчас мой мир благословен и полон покоя.
Хвала Богине за то, что щедро поделилась с нами своими дарами.
Хвала волшебству, из которого проистекает всякая благодать.
Хвала моему сердцу – я следую туда, куда оно ведет.
Благословенны будьте.
Брэдхэдэр
Вот Дагда сейчас мяукает – просится выйти!
– В чем дело? – спросил Робби, когда мы сидели в машине.
Я шмыгнула носом и провела рукой по лицу:
– Элис рассказала мне печальную историю о нескольких погибших ведьмах.
Он прищурился.
– И ты плачешь, потому что… – подсказал он.
– До меня только что дошло, – сказала я, стараясь говорить небрежным тоном. – У меня очень доброе сердце.
– Ладно, можешь не рассказывать. – В его голосе послышалось раздражение.
Он завел машину, и мы отправились обратно в Видоуз-Вэйл.
– Ну, просто… я пока не могу говорить об этом. Ладно, Робби? – почти шепотом сказала я.
Он немного помолчал, потом кивнул.
– Ладно. Но если тебе когда-нибудь понадобится чье-то плечо, то я здесь, рядом.
Это было так мило с его стороны, что меня обдало теплой волной. Я протянула руку и похлопала его по плечу.
– Спасибо тебе. Это помогает. Правда.
Пока мы ехали, стемнело, и к тому времени, как мы вернулись к школе, на улицах зажглось освещение. Мои мысли вертелись вокруг судьбы моей родной матери, и, когда Робби остановился, я с удивлением узнала школьное здание и увидела свою машину, одиноко стоявшую на улице.