Страница 8 из 29
— Я всегда знала, что вы приверженец домостроя.
— Точно, — согласился он, решив не вступать в битву снова. — По-моему, так любая жена должна сидеть дома и рожать детей, говорить, лишь когда спросят, и подавать мужу обед, как только он вернется домой из бара, где пьянствовал, рассказывал похабные анекдоты и играл в бильярд.
— Не обязательно перегибать палку.
— А такой интеллигентной и умной леди не обязательно делать скороспелые выводы, — парировал он. — Не знаю, в какой семье вы выросли, но женщины в семье О'Нил всегда были на равных с мужчинами. Возможно, это Голливуд делает акцент на вольных ковбоях и преступниках, но истина в том, что, если бы не упорство наших женщин, которые всегда готовы рискнуть ради мужей и детей своим комфортом, кто знает, может, граница США до сих пор оставалась бы на восточном побережье Миссисипи. И если вы не знаете, Вайоминг называют штатом Равенства потому, что мы были одними из первых, кто дал право голоса женщинам.
— Впечатляющая речь, — признала Джуд.
— Для ковбоя слишком длинная, вы хотели сказать, верно? — усмехнулся он. — Нет, я не собирался произносить речей. Я просто думал, что Кейт было бы неплохо провести некоторое время у нас на ранчо вместе с сыном.
— Может, вы и правы, — признала она. — Но у нее нет выбора, ведь им нужны деньги.
— Джек богатый парень. У меня такое впечатление, что он тратит на свои модные итальянские костюмы больше, чем наше ранчо выручило за последнее полугодие.
— Да, дела у него идут, но жизнь в Нью-Йорке дороже, чем в Вайоминге.
— Тогда, может, лучше уехать из Нью-Йорка?
Джуд не ответила, посчитав вопрос риторическим.
— Их трудности связаны в основном с его родителями. Большая часть денег идет на их содержание.
— Его родителей? — Лаки вспомнил симпатичную нарядную пару, которую он встретил на свадьбе сестры. Алисия и Джон Петерсон щеголяли своим южным загаром и дорогой одеждой. Да, очень дорогой.
Джуд вздохнула и снова провела рукой по светло-пепельным волосам.
— А вы не знали?
— Конечно, нет.
Она положила ногу на ногу, и мысли Лаки тут же переместились в иное русло. Черт возьми! Он снова поймал себя на игривых образах.
Он вырос в стране контрастов, где земля могла быть то белой высушенной пустыней, то золотисто-коричневой от июльского солнца, поэтому Лаки любил контрасты, где бы они ни встречались. Сейчас контраст расположился по соседству. Короткая серая юбка и ослепительно жемчужная шелковая блузка, застегнутая на все пуговицы до самой шеи, впрочем, оставлявшая достаточно места для воображения.
Она поймала его взгляд и покраснела, доставив ему тем самым немалое удовольствие.
— Мы говорим о Кейт, — напомнила она ему, невольно натягивая подол юбки на колени.
— Если вы хотите, милая леди, чтобы мужчина всегда думал о деле, тогда не надо одеваться так, чтобы ему хотелось откусить кусочек от ваших соблазнительных ножек.
Ее щеки покрылись багровым румянцем, а глаза метали молнии, которые на сей раз были далеки от гневных вспышек. Лаки заподозрил даже, что не он один страдает от чувственных видений, столь некстати вторгающихся в их путешествие.
— А что, в Мон… — она запнулась, — то бишь в Вайоминге все мужчины столь прямолинейны? — поинтересовалась Джуд и покраснела до корней волос, очень удивив этим Лаки, который думал, что городские давно отвыкли краснеть.
— Не могу ручаться за всех, но я времени даром не теряю и не бросаю слов на ветер.
Ну настоящий Клинт Иствуд в молодости! Сошел с экрана. Или Гари Купер. Уж если она и уйдет из журнала, то пусть уйдет с шумом и овациями. Ее последней надеждой был Лаки.
У каждого мужчины своя гордость.Она почти услышала голос отца.
— Я уже говорила вам, сколько мы платим нашим моделям?
Лаки поморщился.
— Какая разница?
— Почему бы вам сначала не услышать цифру? — мягко предложила она и назвала сумму, которую они обычно платили Харперу Стоуну, хотя раньше намеревалась заплатить меньше.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
— Шутите?!
Впервые с того времени, когда он вошел в ее офис, Джуд почувствовала твердую почву под ногами. Он был по-настоящему удивлен, да что там, поражен.
— Мистер О'Нил, деньги — это не та вещь, с которой шутят.
— Всего лишь за то, что какой-то парень снимет одежду перед камерой для какого-то журнала?
— Во-первых, не какой-то парень и далеко не всякий. Во-вторых, не для какого-то журнала. Я же говорила, на нас большой спрос.
— Ну да. Вы же стали международными.
Лаки нахмурился. Да знает ли она, что деньги, ею предложенные, покрыли бы расходы их ранчо на следующие полгода да еще осталось бы на оплату закладной на дом, который пришлось заложить из-за прошлогоднего падения цен на говядину! Они с Баком спорили до хрипоты, стоит ли это делать, но в конце концов пришлось, потому как выбора все равно не было.
— Мы заключим с вами очень выгодную сделку. — Джуд спешила ковать железо, пока оно горячо. — Как я уже говорила, с этим номером у нас связаны большие надежды.
Лаки потер свой тяжелый подбородок и посмотрел на нее долгим испытующим взглядом.
— Есть еще кое-что, чего я до сих пор не понимаю.
Джуд решила набраться терпения и не впадать в отчаяние: ну что он там еще придумал? Неужели откажется от столь выгодного предложения?
— Что именно?
— Не понимаю, почему женщины хотят смотреть на фотографии обнаженных мужчин?
— Можно подумать, вы сами никогда в жизни не просматривали «Плейбой» или «Пентхаус»!
— Это совсем разные вещи. — Лаки и сам не смог бы объяснить, почему.
— Женщинам могут нравиться разные типы мужчин. — Джуд решила встать на защиту интересов слабого пола. — Однако, как мне кажется, читатели, наши подписчики, ищут некий определенный образ мужской красоты… ммм…
— Что же, теперь выслушайте мою точку зрения, — упрямо заявил Лаки. — Если простой парень соглашается получить деньги за то, что он разденется перед камерой, он перестает быть пожарником или полицейским. Он уже модель. Самая настоящая модель.
— Но не каждый мужчина-модель — голубой, как думают многие.
— Я не имел в виду ничего подобного. — Лаки уже устал от этого разговора. — Просто я хотел сказать… — он снял свою шляпу и растрепал рукой густые каштановые волосы с золотистым оттенком, — я хотел сказать, что деньги на жизнь таким образом зарабатывают одни неженки.
Она звонко рассмеялась на это откровение.
— О, поверьте, увидев вас, ни одна на свете женщина не заподозрит в вас неженку, это точно.
Когда такси затормозило у ворот терминала, Джуд, внимательно наблюдавшая за Лаки, заметила в его глазах чуть возросшую заинтересованность и решила, что время для атаки пришло.
— Естественно, я понимаю, что мужчина вашего воспитания может иметь некоторые предубеждения против журнала «Мужчина месяца», тем более против появления его фотографии на обложке…
— Это еще мягко сказано.
— Ваша гордость, конечно, пострадает, но, Лаки, я не просто предлагаю вам деньги. Я предлагаю возможность показать всему миру образ настоящего ковбоя достославного Дикого Запада.
Он покачал головой и усмехнулся.
— Вы знаете, мисс Ланкастер, мне кажется, вы родились не в то время.
Выходя из машины, она снова мелькнула ножками, а у него во рту пересохло, словно он наглотался пыли.
— А из вас получилась бы взрывная торговка змеями. Я уверен.
Ее гнев достиг предела, но она лишь стиснула зубы и промолчала.
— Если вы таким образом хотели задеть меня, надеясь, что я заберу свое предложение назад и побегу в свой офис, это не сработает. Издание журнала — нелегкий бизнес, и я научилась терпению. К тому же за столь долгое время стала непроницаемой для обид. Кроме всего прочего, — она ослепила его одной из наиболее своих соблазнительных улыбок, — у меня есть целый арсенал аргументов, которые я еще не использовала.
Закончив речь, она повернулась и прошествовала к терминалу. Не зная, злиться на нее или смеяться, Лаки следовал за ней, с удовольствием наблюдая сзади за ее покачивающимися бедрами. Покупая билеты, они снова поссорились. На сей раз из-за места. Джуд хотела оплатить ему рейс первого класса, а Лаки вовсе не собирался быть первым из О'Нилов, за которого платит женщина. Джуд решила поберечь силы на другой случай, более важный, и отступила в этой маленькой потасовке.