Страница 35 из 143
Какой именно изотоп (или смесь изотопов) явился источником излучения неизвестно. Лабораторный датчик фиксировал бета-излучение, являвшееся следствием распадов атомов; альфа- и гамма-излучения обнаружены не были.
Насколько велики зафиксированные излучения и какую опасность они представляли владельцам одежды? В принципе, обнаруженная активность была совсем невелика и неопасна. Небольшой пример: к началу 60-х гг. отечественная радиология уже имела представление о таком весьма опасном для здоровья человека явлении, как накопление в костях изотопа стронция-90 (Sr-90), способного попадать в тело с радиоактивной пылью после ядерного взрыва. Так вот для стронция-90, попавшего в лёгкие человека при дыхании и начавшего своё путешествие по организму, была установлена предельная доза допустимой активности, равная 2 миллиКюри (2 мКи). Переведя миллиКюри в Беккерели, мы увидим, что советская медицина считала величину в 74 миллиона Беккерелей пороговой. Всё, что было ниже считалось допустимым. В нашем же случае счёт идёт на сотни Беккерелей, в принципе, это сущий пустяк. Можно сослаться и на современные представления из этой области: согласно нормам радиационной безопасности, действующим в России с 1999 г. (НРБ-99/2009), в строительных материалах удельная эффективная активность естественных радионуклидов не должна превышать 370 Бк/кг. А в соседней Беларуси грибы с такой же удельной активностью допустимы к приёму в пищу.
Однако, следовало принять во внимание, что одежда долгое время — по мнению следствия примерно с середины апреля 1959 г. — находилась в воде и радиоактивная пыль с неё постепенно вымывалась. По крайней эта точка зрения постулировалась следствием.
Но может быть, следствие в этом вопросе ошибалось и радиоактивность попала на одежду именно из снега, воды или грунта? Может быть, единственная проба грунта не показательна и очаг заражения на самом деле находился именно в овраге? Ведь не очень далеко — всего-то в 1250 км севернее находился ядерный полигон на Новой Земле. Могли радиоактивные изотопы быть занесены оттуда?
Именно это совершенно умозрительное предположение отстаивает господин Буянов, один из самых компетентных исследователей трагедии группы Игоря Дятлова. Но рассуждения господина Буянова не только ничего не доказывают, но напротив — лишь свидетельствуют о его собственной полной неосведомлённости в данном вопросе.
Прежде всего, необходимо подчеркнуть то обстоятельство, что все ядерные взрывы в СССР, сопровождавшиеся выбросом радионуклидов в атмосферу, планировались и осуществлялись с таким расчётом, чтобы образовавшиеся облака с радиоактивной пылью уносились потоками воздуха за пределы страны (т. е. в арктические зоны США и Канады — в случае взрывов на Новой Земле, и в Китай — при взрывах на Семипалатинском полигоне). Как нам достоверно известно из документов JCAE (Комиссии по атомной энергии Конгресса США), Советский Союз в последние недели перед введение моратория на ядерные испытания в ноябре 1958 г. усиленно взрывал атомные и теромядерные боеприпасы в северных районах. С 20 сентября 1958 г. по 17 октября 1958 г. на новоземельном полигоне были взорваны 12 термоядерных зарядов различной мощности, 2 из которых — мегатонного класса. С 18 по 25 октября 1958 г. — т. е. всего за одну неделю — на Новой Земле взорваны ещё 6 ядерных боеприпасов, из них 1 атомный малой мощности и 5 термоядерных мегатонного класса. Наконец, 1 и 3 ноября 1958 г. в Сибири осуществлены подрывы ещё 2-х атомных зарядов малой мощности.
Ну, а после этого Советский Союз вплоть до 1 сентября 1961 г. находился в состоянии моратория на ядерные испытания и ничего такого, что могло дать радиоактивные осадки, не взрывал.
Несмотря на большую серию атомных и термоядерных взрывов в атмосфере, осуществлённых в СССР в период сентября-ноября 1958 г., при всём желании г-на Буянова с Новой Земли в район Отортэна ничего надуть не могло — весь радионуклидный «букет» получили господа из НАТО.
Но даже если стать на точку зрения г-на Буянова и поверить в то, будто в силу некоего технического или метеорологического сбоя, облако радиоактивной пыли залетело в окрестности горы Холат-Сяхыл и пролилось там обильным дождём, заразив грунт, всё равно с «грязью» из ручья выходит нестыковка принципиального характера. Дело в том, что ядерные и термоядерные взрывы производят короткоживущие изотопы. Их активность снижается очень быстро. Существует мнемоническое «правило семёрок» наглядно демонстрирующее скорость снижения радиоактивности продуктов ядерного взрыва. Согласно ему, уровень радиации на местности снижается в 10 раз через отрезки времени, равные степени с основанием 7 часов (погрешность этого наблюдения не превышает 25 %). Другими словами, через 7 часов после взрыва радиоактивность снижается в 10 раз, а через 7*7 часов — в 100 раз. Через 7*7*7 часов (т. е. 2 недели) падение радиоактивности составит уже 1000 раз. Этому нас учит курс «Гражданской обороны», с которым господин Буянов — увы! — незнаком, но отменить который он не в силах. Даже эпицентр мегатонного термоядерного взрыва на пятые сутки доступен для людей, лишённых средств индивидуальной защиты, без серьёзной угрозы для здоровья.
Именно по этой простой причине стёртые американцами с лица земли Хиросима и Нагасаки были очень быстро восстановлены и стали абсолютно безопасны для проживания спустя несколько месяцев с момента бомбардировок.
Итак, даже если поверить на минуту, будто осенью 1958 г. на Сев. Урал и залетела радиоактивная пыль с Новой Земли, то за период с 3 ноября 1958 г. (объявление моратория на ядерные испытания) до 1 февраля 1959 г. (когда одежда «дятловцев» оказалась в овраге) эта пыль до такой степени потеряла свою активность, что никак не могла накапливаться на одежде очагами, превышающими окружающий фон в разы.
И этот вывод прямо подтверждается заключением радиологической (физико-технической) экспертизы: грунт, изъятый на месте обнаружения трупов, пройдя должную проверку, не показал сколько-нибудь заметной радиоактивности. Ну, т. е. вообще — в таблице мы видим прочерки.
А потому с абсолютной надёжностью можно утверждать, что в ручье радиоактивная пыль с одежды погибших «дятловцев» именно смывалась, а не намывалась. Процесс этот продолжался довольно долго — от 6 до 14 суток. Как достоверно установила судмедэкспертиза по состоянию лёгких, ногтей, волос и эпидермиса именно столько тела Дубининой и Тибо-Бриньоля находились в воде. А значит, первоначальный уровень радиоактивной загрязнённости одежды Кривонищенко, найденной на них, был существенно выше того, который зафиксировала физико-техническая экспертиза в мае 1959 г. В много раз, возможно даже, на порядки — точно сейчас никто уже не может сказать.
Именно поэтому радиоактивная одежда автоматически становилось проблемой государственной безопасности.
Никто не мог хранить такую одежду дома и ходить в ней в походы. Вовсе не потому, что вредил тем самым своему здоровью — как раз это меньше всего беспокоило КГБ — а потому, что радиактивная пыль могла многое рассказать о месте работы владельца вещи.
И вот тут следствие должно было забить настоящую тревогу, ведь речь шла не о мифических манси или «огненных шарах», которые ни для кого не представляли опасности! Теперь вопрос должен был стоять так: найдено объективное подтверждение существующей угрозы государственной безопасности, что делать?
Феерический ответ на него последовал незамедлительно — закрыть дело! 28 мая 1959 г. родилось постановление о прекращении следствия. Всю существенную часть этого документа можно свести к нескольким строкам, которые приведём дословно: «Учитывая отсутствие на трупах наружных телесных повреждений и признаков борьбы, наличие всех ценностей группы, а также принимая во внимание заключение судебно-медицинской экспертизы о причинах смерти туристов, следует считать, что причиной гибели туристов явилась стихийная сила, преодолеть которую туристы были не в состоянии. (…) не усматривая в данном деле состава преступления, руководствуясь пунктом 5 и 4 УПК РСФСР, постановил: уголовное дело о гибели группы туристов дальнейшим производством прекратить.»