Околдованные любовью

Его пальцы повторили контуры ее лица, и, когда они коснулись ее век, он сказал:

— У тебя необыкновенные глаза, невероятно красивые. Я не видел таких ни у одной из женщин. Ты это знаешь, Тилли?

— Нет, сэр, — с трудом выговорила она.

— Тилли, не говори мне больше «сэр». Слышишь?

Она молча подняла на него глаза.

— Не говори мне «сэр», по крайней мере когда мы вместе, как сейчас, а в другое время старайся только соблюдать приличия. Меня, как ты знаешь, зовут Марк. Скажи Марк, Тилли.

— Я… я не могу. Если я… — она тихонько рассмеялась и повторила. — Нет, сэр, я не могу.

— Тилли, Тилли Троттер, это приказ. В дальнейшем ты будешь обращаться ко мне по имени. Как можно делить ложе с тем, кого называешь «сэр», Тилли? — он помолчал. — А я тебе не совсем безразличен?

— Нет, сэр, вы далеко не безразличны мне.

— Спасибо, моя милая, спасибо. Я хочу признаться тебе, Тилли, и ты должна мне верить… Дело в том, что я люблю тебя. Слышишь? Я тебя люблю. Я не испытывал такого чувства ни к первой жене, ни ко второй, ни к детям. С первой минуты, как я тебя увидел, я знал, что буду околдован, — в ответ на ее беспокойное движение, он крепче прижал ее к себе. — Это чувство появилось в тот день, когда я предложил тебе место няни. Мне не хотелось отводить от тебя глаз и хотелось, чтобы ты на меня смотрела. Тогда я не понял, что это любовь. Но это была любовь, Тилли. Я люблю тебя… люблю, Тилли. О, Тилли, как я люблю тебя.

По ее телу пробежала легкая дрожь. Он заговорил уже другим тоном.

— Ты знаешь, на что идешь? Могут быть последствия, от которых я не в силах буду тебя оградить, за исключением денежной поддержи. Ты это сознаешь?

Она немного отстранилась, чтобы видеть его лицо, освещенное светом свечи.

— Сейчас я мало о чем думаю. Мне только хочется доставить вам радость.

— Тилли, милая. Ты, как дар Божий. Ты знаешь об этом? Ты такая юная и красивая… Я с трудом верю, что ты здесь. Скажи, тебя не смущает… мое состояние?

— Вы имеете в виду тот несчастный случай, ваши ноги?

— Да, именно.

— Нет, нисколечко. Вы для меня замечательный человек, вот и все.

И она подтвердила свои слова. Когда его изуродованная нога легла осторожно между ее ног, она не вздрогнула, не отшатнулась, а крепко обняла его. Губы его нашли ее рот, а когда рука скользнула по ее бедру, она всем телом откликнулась на ласку, и он ответил ей радостным стоном. В этот самый миг в ней и родилась любовь к нему.