Страница 17 из 63
— А вот и я!
— Я здесь, наверху, — крикнула Карен совсем как в добрые старые времена.
Она услышала, как Дженни поднимается по лестнице. Девочка просунула голову в родительскую спальню, где Карен ни с того ни с сего начала наводить порядок в платяном шкафу.
— Привет, — сказала Карен. — Я тут белье раскладываю.
— Привет. Ой, черт! Забыла сказать, чтобы ты не клала мою красную рубашку в сушилку.
— Я повесила ее на веревку.
— Спасибо, мам.
— Как прошла встреча?
— Отлично. Пойду положу альбом на место.
Девочка тронулась к своей двери, и Карен, немного поколебавшись, последовала за ней. Она смотрела, как Дженни засовывает альбом на полку, между книг.
— Значит, вы хорошо провели время?
— Просто превосходно. Все говорили, говорили, не могли остановиться.
— Что ж, это замечательно.
— Это просто невероятно, сколько у нас общего. Трудно поверить.
— Ей понравились фотографии?
— Да, очень. Она все рассматривала снимки, на которых я совсем маленькая. Говорила, что я была очень хорошенькая.
— Это правда.
— Ну, не знаю, — улыбнулась Дженни и достала из сумочки фотографию, на которой Линда была запечатлена с котом.
— Вот, это она мне подарила. Самая последняя из ее фотографий. Кота зовут Пусси.
Карен взяла снимок и посмотрела на Линду: голубые глаза с легким оттенком грусти, мягкая улыбка.
— Хорошая фотография.
Дженни взяла фотографию и сунула ее за рамку зеркала.
— Ладно, когда закончишь, спускайся вниз, поможешь мне резать овощи, — сказала Карен. — Хочу приготовить на ужин твое любимое куриное рагу. — Уже на ходу она обернулась и спросила: — А может быть, ты так сыта, что не хочешь есть?
Дженни покачала головой:
— Нет, я так психовала, что почти ничего не ела. Куриное рагу — это шикарно. Сейчас спущусь.
Улыбаясь, Карен спустилась вниз и начала готовить ужин. Настроение у нее значительно улучшилось, все было почти нормально. Несколько минут спустя, весело напевая, в кухню вошла Дженни.
— Что резать? — спросила она.
— Порежь кабачок.
Дженни взяла нож и принялась за работу. У нее с раннего детства была привычка резать овощи с аккуратностью ювелира. Карен пошутила по этому поводу, после чего наступило сосредоточенное молчание. На улице начинало смеркаться, яркое сияние весеннего дня постепенно тускнело. Карен поглядывала в окно на эту привычную картину с обостренным чувством благодарности: как драгоценны все эти обыденные краски и звуки, улыбающиеся лица тех, кого любишь… Ей не хотелось нарушать воцарившийся мир, но необходимо было задать один вопрос. Глядя в сторону, чтобы Дженни не видела ее лица, Карен как бы между делом спросила:
— Вы еще будете встречаться?
— Конечно, будем. Думаю, мы будем видеться каждый день, пока она здесь.
Карен судорожно вздохнула, но заставила себя улыбнуться.
— Что ж, очень хорошо. Вы сможете познакомиться получше.
— Да, а когда наступят каникулы, я поеду к ней в Чикаго, поживу там немного.
Карен резко обернулась к дочери.
— Как это так? Кто сказал, что ты поедешь в Чикаго?
— Мама, но ведь она живет в Чикаго, — сказала Дженни, недоуменно пожав плечами, словно разговаривала с умственно отсталой. — Естественно, мне придется туда поехать.
— Дженнифер Ньюхолл, одного твоего желания еще недостаточно, чтобы тебе позволили ехать в Чикаго.
— Я уже не маленькая. Ты не можешь мною так командовать. Я имею полное право съездить в гости к своей родной матери.
Ну вот, снова началось. Каждый раз это словосочетание — «родная мать» — заставляло Карен морщиться, хотя возразить на это что-либо было трудно. И тем не менее у Карен было такое ощущение, словно внутри у нее все переворачивается.
— Интересно, откуда ты возьмешь деньги на авиабилет?
Дженни отложила нож и сузила глаза.
— Мы об этом уже говорили, — с торжеством в голосе заявила она. — Она вышлет мне билет. Сама предложила и очень этого хочет.
Открылась дверь черного хода, и в кухню вошел Грег, бросил на столик газеты и ключи от микроавтобуса.
— Привет. Как поживают мои девочки?
Карен и Дженни мрачно смотрели друг на друга, ничего не отвечая.
Грег вздохнул. Он уже привык к тому, что Карен и дочка все время ссорятся.
— Милая, — сказал он, делая вид, что ничего не замечает, — давай поужинаем пораньше. Мне нужно встретиться с клиентами, которым я обещал сегодня вечером дать предварительную смету.
Ответом ему было гробовое молчание. Тогда, поняв, что чему быть, того не миновать, Грег спросил:
— Ну ладно, что тут у вас произошло?
— Ничего. Твоя дочь только что сообщила мне о своих планах на летние каникулы.
— Да! — с вызовом подхватила Дженни. — Когда кончатся занятия, я съезжу к Линде в Чикаго.
— Минуточку, минуточку! — поднял руку Грег.
Но Карен уже разозлилась не на шутку:
— Я тебе вот что скажу, маленькая мисс. Решение здесь принимаешь не ты. Во всяком случае, до тех пор, пока ты здесь живешь.
Глаза Дженни вспыхнули огнем.
— Ну что ж, может быть, я не всегда здесь буду жить. Может быть, я возьму и перееду к своей настоящей матери!
— Не смей нам угрожать! — взорвался Грег.
Дженни выбежала из кухни.
— Немедленно вернись сюда и извинись! — заорал он.
— Не буду! — крикнула в ответ Дженни и взбежала вверх по лестнице.
Грег обернулся к жене, которая с потерянным видом вытирала руки полотенцем.
— Она просто болтает.
Карен покачала головой.
— Нет, — тихо ответила она. — Это серьезно. Именно этого-то я и боялась.
— Нельзя позволять, чтобы она вертела нами, как хочет, — раздраженно бросил Грег, доставая из холодильника банку пива. — Ничего, все утрясется. Эта женщина вернется в Чикаго и забудет про Дженни.
Карен сощурилась, словно ей трудно было сфокусировать взгляд.
— Ты что, ничего не понял? Или тебе все безразлично? Мы теряем свою дочь. Я теряю ее!
— А по-моему, у тебя с мозгами не в порядке. Это все депрессия из-за выкидыша. Если бы не она, ты бы поняла, что все это выеденного яйца не стоит.
— С тобой невозможно разговаривать!
— С чего ты взяла, что мы ее теряем?
— С чего? А с чего мы потеряли своего маленького?
— Это совсем другое, и ты сама это знаешь.
— Другое? Абсолютно то же самое. Все идет прекрасно, а потом вдруг все рушится. В жизни именно так и происходит.
Грег смотрел мимо нее, в сгущающиеся сумерки.
— О чем ты думаешь? — спросила Карен.
— Так, ни о чем.
— Ты ведь знаешь, что я права.
Грег отпил пива и опустился на табурет.
— Я уже ничего не знаю.
— Ужин будет готов через час, — ледяным тоном проинформировала его Карен.
— Хорошо. Пойду умоюсь. А заодно просмотрю кое-какие расценки.
Карен не слушала его. «Это моя проблема, — с горечью подумала она. — Что ж, я сама с нею и разберусь».
Глава 8
— Слава тебе господи, — воскликнула Марго Хофстедер, возвращаясь от двери к стойке регистратуры. — Наконец-то Кнудсен соизволил приехать, чтобы починить автомат для льда. Вон его грузовичок подъезжает.
Эдди, осоловевший после обеда и выпитого пива, взглянул на часы.
— Что-то он поздновато. Уже почти полвосьмого.
— Лучше поздно, чем никогда.
Марго взяла из коробки еще одно печенье и уставилась в телевизор — показывали старый детектив.
— Я звонил насчет прутьев для ограды, — доложил Эдди. — До следующей недели завоза не будет. Еще какие-нибудь есть поручения?
Марго протянула ему коробку.
— Возьми-ка печенье. Очень вкусно. Я купила его на благотворительном празднике пожарников.
Эдди отмахнулся:
— Не надо мне печенья, которое испекли пожарники.
Марго хихикнула и провела пальцем по списку:
— Ничего особенного, только пара перегоревших лампочек.
— А это что? Не могу прочесть, тут все жиром заляпано.
— Дай-ка.