Страница 57 из 104
После своего первого разбойничьего рейда на Тили, во время которого они порядком разграбили селения на побережье острова, пути названых братьев на какое-то время разошлись. В самом деле, набеги на Тили были делом куда менее рискованным, чем нападения на поселения на Британских островах и тем более на побережье континентальной Европы, но и далеко не столь прибыльным. И когда опять настала весна, а вместе с нею и время отправляться в новый викинг, Лейф вознамерился попытать счастья в Ирландии, а Ингольф решил опять плыть на Тили.
Лейф, или, как его стали теперь называть, Хьорлейф, принял, по-видимому, более верное решение, ибо вернулся в родную гавань с уймой награбленного добра и множеством рабов.
Но затем там, в Норвегии, по всей вероятности, разыгралась какая-то драма. Быть может, вновь вспыхнула старая вражда с кланом Атли или на названых братьев было возведено новое обвинение в «избиении мужей», и были они изгнаны из Норвегии подобно тому, как в более поздние времена знаменитый Эрик Рыжий были изгнан уже из Исландии.
Оказавшись в столь чрезвычайной ситуации, Ингольф, как обычно, обратился за советом к богам, и прорицатель возвестил ему, что его судьба отныне ведет его в Исландию. После этого братья покинули родину, захватив с собой свои семьи, движимое имущество и рабов.
По неизвестной причине (быть может, все дело было в разнице мнений между двумя воинами) братья предпочли высадиться на Тили в двух разных местах побережья. И, что еще более важно, никому из них не удалось найти удобного места для поселения. Вместо этого оба выбрали места на юго-западном побережье, которое в те времена представляло собой практически необитаемую пустыню, опаленную лавой, прокатившейся по здешним равнинам. И хотя эти места были малопригодными для человеческого жилья, для мародеров-викингов, ищущих укромного убежища от преследователей, они подходили как нельзя лучше.
Ингольф перезимовал в Ингольфсхефди (как это место называется и в наши дни), открытом всем ветрам и волнам скальном уступе, площадь которого не превышала нескольких акров. Уступ этот лежал в тени покрытого глетчерами вулкана Ороэфа, находящегося в каких-нибудь шестидесяти милях к западу от мыса Горн. Этот клочок суши, сегодня соединенный с островом узкой семимильной песчаной косой, по которой то и дело перекатываются приливные волны, сегодня служит приютом только для тюленей и морских птиц. При отливе сюда можно добраться посуху с острова, пробираясь между озерками пресной и соленой воды, перемежающейся с текучими дюнами и болотистыми трясинами. Истошно кричащие стаи поморников преследуют всякого, кто осмелится вторгнуться в их владения на этих скудных землях.
Хьорлейф отверг место, выбранное его названым братом, предпочтя вулканическую скалу на ослепительно стерильной прибрежной равнине, лежащей у основания Мирдалур Глетчер, что в семидесяти милях к западу от Ингольфсхефди. Этот треугольный скальный монолит покрыт толстым слоем черного песка и защищен с трех сторон крутыми утесами [79].
Ингольфсхефди с суши почти неприступен. Хьорлейфсхефди тоже почти не уступает ему в этом. На Ингольфсхефди нет никаких средств к существованию; на Хьорлейфсхефди их крайне мало. Однако попасть на оба этих пиратских гнезда как с суши, так и с моря настолько трудно, что громилы, рискнувшие обосноваться на них, могли чувствовать себя в полной безопасности, независимо от того, сколько врагов породили на Тили их разбойничьи вылазки.
Викинги отнюдь не были мазохистами. Маловероятно, что они по доброй воле решили бы выбрать столь пустынные и бесприютные места, если бы могли перезимовать в какой-нибудь более удобной гавани, лежащей на востоке или на западе.
Историки обычно соглашаются с высказанной в хрониках версией о том, что Вестманские острова [80]получили свое название в память о расправе, учиненной Ингольфом над рабами, убившими его названого брата Хьорлейфа. Однако, как мы уже убедились в главе 14, Вестманнаэйяр, то есть Вестманские острова, еще с середины VII в. были заселены людьми, которых норвежцы называли вестменами (людьми с запада). На основании этого я прихожу к выводу, что именно этим людям маленький архипелаг и был обязан своим названием, что вест-мены, жившие там, приютили у себя беглых рабов — убийц Хьорлейфа, и что мстительный Ингольф совершил набег на Хеймай, самый большой и единственный обитаемый из островов этой группы, и предал смерти коварных рабов и некоторых из его обитателей.
Следствием такого рейда неизбежно должна была стать акция возмездия со стороны уцелевших островитян, а также жителей соседних островков у побережья Тили. На мой взгляд, именно этим возмездием и объясняется то, почему Ингольф предпочел довольствоваться ледяным и сырым «комфортом» на Хьорлейфсхефди, где и провел вторую зимовку в относительной безопасности.
Несмотря на перспективу возвращения домой с пустыми руками, второе лето, проведенное Ингольфом на побережье Тили, оказалось столь же малоприбыльным, как и первое. И хотя на острове имелось немало хороших земель, было совершенно ясно, что захватить их ему, Ингольфу, не по силам.
Вплоть до этого момента сохранившаяся версия хроник представляет собой достаточно подробный рассказ о событиях. Однако остальная часть повести о приключениях Ингольфа сильно повреждена, в ней нередко перепутаны время и места событий, и вообще дальнейший текст выглядит этаким лоскутным одеялом, собранием вставок, внесенных в первоначально целостную сюжетную ткань. Ниже я попытался расположить эти клочки и обрывки в более упорядоченной последовательности. В это повествование включена вся информация, сохранившаяся в «Landnamabok», а также то немногое, что сказано в единственном параграфе «Hslendingabok», посвященном Ингольфу. И — никаких добавок от себя.
Следующим летом Ингольф отправился вдоль побережья на запад. Он построил дом в Скалафелле и провел в нем третью зиму. Как-то раз Карли сказал:
— На беду себе мы прошли мимо хороших земель; нам надо было устроить жилище на этом удаленном мысу.
В то же лето Вифилл и Карли нашли резные столбы — символы власти на Орнс Кнолл возле хейди (бесплодные участки, выжженные лавой). Следующей весной Ингольф перешел через хейди и основал свое жилище там, где эти столбы были выброшены волнами на берег. Он поселился к югу от Рейкьявика. Его резные столбы — символы власти и сегодня (находятся) там, в Элдхаусе (огненном доме).
После того как Ингольф захватил земли между рекой Ольфус и Хварльфьордуром, что к западу от реки Бриньудаиса, и далее между ними и рекой Акс, и все мысы к югу оттуда. Ингольфсфьялл к западу от Ольфус Ривер — это было место, где он захватил земли для себя самого. Некоторые говорят, что здесь он и был погребен.
Ингольф даровал Вифиллу свободу, и тот поселился в Вифиллстофте; и от него получила свое название гора Вифиллфел. Здесь он поселился на долгое время; он был муж прямой и честный. Карли же бежал вместе с невольницей. Но Ингольф увидел вдалеке, у Ольфус Уотер, дым и, отправившись туда, нашел Карли.
Ингольф был самым прославленным из всех переселенцев Исландии, ибо он пришел туда на необитаемые земли и стал первым из тех, кто устроил там настоящее жилище, и все другие, которые прибыли после него, вдохновлялись его примером.
Можно представить себе досаду Ингольфа, когда в третье лето своего пребывания в Исландии он отправился на северо-запад в водах между Вестманскими островами к Ольфус Уотерс — устью Ольфус Ривер. У этого побережья расположены одни из наиболее плодородных земель на Тили, однако их жители вовсе не были расположены позволить Ингольфу поселиться там.
Вместо того чтобы перед лицом надвигающейся третьей зимы возвратиться обратно в Ньорлейфсхефди, Ингольф решил направиться на запад вдоль побережья полуострова
Рейкьянес. Этот полуостров, представляющий собой длинный пустынный язык вулканических скальных пород, на добрых тридцать миль выдается в воды Атлантики. Он испещрен хейди (полями лавы) сравнительно недавнего происхождения. Сегодняшним туристам, прилетающим в Исландию и совершающим посадку в аэропорту Кефлавик, приходится миновать практически весь полуостров, чтобы попасть в столицу страны — Рейкьявик. Так вот, на пути в город на них производит сильное впечатление панорама этого почти лунного ландшафта. Действительно, трудно найти более мрачное и неприветливое место. Только изгои и преступники, нарушившие все человеческие законы, могли решить поселиться в столь бесприютной пустыне.
79
По всей видимости, братья остановились, а возможно, и провели зимовку на одной или двух стоянках, где они уже бывали в ходе прежних плаваний. Некоторые географы отмечают, что оба этих скальных объекта во времена Ингольфа и Хьорлейфа вполне могли быть островками.
80
Название Вестманнаэйяр эти острова носят до сих пор. Исландские историки обычно сходятся во мнении, что большинство существующих на сегодняшний день на острове топографических названий возникли в период активного расселения здесь норвежцев и в большей или меньшей степени сохранились неизменными.