Страница 40 из 70
Рольф стряхнул с рубашки крошки пряника.
— И вы уверены, что она примет ваше предложение?
— Рано или поздно, да. У нее не будет выбора. Уж об этом я позабочусь. — Хитрый взгляд Вульфстана лишь усилил возникшие у Рольфа подозрения. Эйлит вернулась к столу и взяла Бенедикта на руки. Лицо кандидата в женихи прояснилось, на его губах заиграла добродушная улыбка.
— Дорогая, я приготовил для тебя небольшой сюрприз, — громогласно объявил он, призывно похлопывая по скамье рядом с собой.
Невероятным усилием воли Рольф сохранил самообладание и не вмешался Вульфстан вел себя так, словно снимал шлюху в портовом борделе. Бросив на него настороженный взгляд, Эйлит присела на дальний край скамьи и занялась ребенком.
— Ты пойдешь со мной в Вестминстерское Аббатство на церемонию коронации герцогини Матильды. Наденешь свое лучшее платье, а я подберу к нему достойное тебя золотое украшение. — Вульфстан подвинулся к Эйлит поближе и снова сжал ее колено.
Она отрицательно покачала головой.
— Благодарю за великодушное и столь лестное для меня приглашение, но я не могу пойти. Это исключено.
— А я уверен, что можешь. — Вульфстан громко расхохотался, и в его смехе отчетливо прозвучали зловещие нотки угрозы. — Я уже обсудил этот вопрос с Фелицией и Обертом. Им моя идея показалась неплохой.
Лицо Эйлит посерело, на горле вверх-вниз заходил кадык.
— Насколько я знаю, Фелиция и Оберт пока еще не мои опекуны.
— Да, но они от всего сердца желают тебе добра. Так же, как и я, — самодовольно заявил Вульфстан. — Тебе нужно развеяться, отвлечься от мрачных мыслей.
— Вы не понимаете! — Эйлит прикусила губу и тряхнула головой. — Мой муж, Голдвин, умер в день коронации герцога Вильгельма, а мое лучшее платье — это свадебный наряд Я не хочу идти на предательство..
— Им здесь и не пахнет. Если ты пойдешь со мной, то совершишь смелый, мужественный поступок. — Вульфстан похлопал ее по колену. — Можешь не отвечать сейчас Я дам тебе время подумать, подожду до завтра Ты поймешь, что я прав. Не хочешь надевать свадебное платье? Я куплю тебе другое.
Да, мастер Вульфстан был, судя по всему, порядочным скотом, но Рольф не мог не отдать должное его умению уговаривать — тому умению, когда человек совершенно не считается с мнением собеседника и просто не слышит чужого «нет». Рано или поздно он вынудит Эйлит стать его женой «Я уломаю ее», — кажется, он выразился именно так. И она примет его предложение хотя бы для того, чтобы обрести покой. Непременно примет.
Оставаясь как бы в стороне, Рольф не принимал участия в затянутой и напряженной беседе, лихорадочно обдумывая выход из ситуации. Мысли об этом не покидали его и тогда, когда вернулись Фелиция и Оберт. Их присутствие только добавило ему пищи для размышлений.
ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ
Матильда, герцогиня Нормандская и свежеиспеченная королева Англии, отличалась стройностью и хрупкостью. Даже с короной на голове она едва доставала до плеча супруга, облаченного в темно-красные одежды. Но никто из тех, кто видел Матильду в день коронации идущей бок о бок с Вильгельмом, не мог назвать эту женщину тщедушной и слабой.
Эйлит стояла в толпе, заполнившей аббатство, рядом с мастером Вульфстаном. Сгорая от любопытства и мигом позабыв о своих страхах и настороженности по отношению к спутнику, она во все глаза смотрела на новую королеву. Рольф рассказывал, что, когда молодой Вильгельм предложил юной Матильде руку и сердце, она отказала ему. И тогда он похитил и обесчестил надменную девушку, а затем дерзко потребовал у ее отца благословения на брак. Истинная страсть между ними вспыхнула уже после свадьбы. Они пронесли любовь друг к другу через годы. Это же надо! Родить девятерых детей — последний лежал сейчас в колыбели — и сохранить стройную фигуру, которую плотно облегало сейчас видневшееся из-под накидки темно-красное платье. Разглядывая королеву, Эйлит размышляла о том, до какой степени правдив был рассказ Рольфа. Она знала, что, если бы Голдвин в свое время поступил так же, как Вильгельм, ее отец с позором прогнал бы его со двора.
Вслед за королевской четой шествовали архиепископы и прелаты, за ними норманнские графы и лорды и пять-шесть смущенных английских вельмож. Затем шли бароны. Эйлит без труда отыскала взглядом густую огненно-рыжую шевелюру Рольфа. Темно-синий цвет его длинной, до колен, рубахи говорил о высоком положении и титуле ее владельца. Это же подчеркивал и алый шнурок на талии. На шее поблескивали изящный серебряный крест, молоточек Тора и разноцветный камень на тонком кожаном шнурке. По случаю знаменательного события на обоих запястьях красовались роскошно сработанные браслеты.
Выходя из аббатства, Рольф случайно встретился взглядом с Эйлит. Искренне сожалея, что не может последовать за ним, она выдавила робкую улыбку. Ей оставалось лишь терпеливо стоять в толпе, ловить на себе похотливые взгляды Вульфстана и ждать своей очереди. Она и сама толком не знала, зачем пришла сюда в обществе мастера золотых дел. Просто он оказался слишком настойчив…
«Тебя никто не заставляет идти. Если хочешь, оставайся дома, — заверила ее накануне Фелиция. — Я знаю, что ты способна расстроиться ни с того ни с сего. Но если ты все время будешь ходить с опущенной головой, то никогда не сможешь поднять ее. Все-таки советую тебе пойти. Даже если ты всплакнешь, это все равно пойдет тебе на пользу». Растерянная и сбитая с толку, Эйлит побрела в комнату и надела розово-голубой свадебный наряд. Она с достоинством отказалась от предложенных Вульфстаном золотого крестика и большой круглой броши, предпочтя им подаренные Голдвином в день помолвки стеклянные бусы и браслеты из бронзы с серебром.
Попав в город, Эйлит перестала раскаиваться в том, что уступила уговорам Фелиции и пошла на коронацию. Она очень давно не выходила за пределы дома де Реми. От буйства красок у нее зарябило в глазах, а от уличного шума заложило уши.
Теперь ей хотелось поскорее вернуться домой и поразмыслить об увиденном. Но у Вульфстана имелись свои планы. В честь коронации он гостеприимно распахнул двери нового замка на берегу Флит и пригласил туда на званый пир своих друзей, родственников и компаньонов. И он настаивал, чтобы Эйлит была там. Она сознавала, что в интересах собственного спокойствия и благополучия от этого приглашения лучше отказаться, но слишком устала и не имела сил сопротивляться. Кроме того, она понимала, что Фелицию, с нетерпением ждущую праздника, вероятнее всего, расстроит ее отказ.
Поэтому Эйлит сдалась. Спрятав в укромном уголке души свои мысли и желания, она предстала перед всеми такой, какой ее хотели видеть Вульфстан и прочие, — улыбчивой и устойчивой Эйлит.
— Взгляните-ка на Эйлит, — негромко сказала Фелиция Вульфстану, когда он снова наполнил чашу медовой настойкой. — У нее странный блеск в глазах. Не следует больше давать ей выпивку: она к ней не привыкла.
Мастер неопределенно пожал могучими плечами.
— Сегодня праздник. Пусть повеселится. Она слишком долго ходила в трауре. А сейчас, как мне кажется, вполне довольна и счастлива.
Не успокоенная таким ответом Фелиция нахмурилась. Она уже сожалела, что уговорила подругу принять приглашение. Во время коронации Эйлит выглядела совсем иначе: ее лицо было оживленно, глаза с интересом наблюдали за происходящим. Теперь они словно потухли, взгляд стал отстраненным и непроницаемым. Даже улыбка казалась неестественной.
Оберт дорожил знакомством с Вульфстаном и считал его одним из лучших клиентов. Мастер слыл любителем вина и закупал его в изрядных количествах, что приходилось по вкусу его многочисленным друзьям и вызывало благосклонное отношение со стороны норманнов. Благодаря ему Рольф завел несколько ценных знакомств в среде торговцев и ремесленников. С точки зрения выгоды брак Вульфстана и Эйлит был бы идеальным.
Погрузившись в раздумья, Фелиция надула губы. Она прекрасно понимала, что перед Эйлит они находились в гораздо большем долгу, чем перед Вульфстаном. Ей пришла в голову мысль, что, возможно, Эйлит следовало отвезти домой прямо сейчас и вообще до поры до времени оставить мысли о ее замужестве.