Воздушные разведчики

– Особенно большие и важные задачи стояли перед воздушной разведкой в период подготовки к наступлению, – подчеркнул подполковник Дробышев. – Требовалось вскрыть всю систему обороны противника. Наиболее эффективно здесь – фотографирование всей тактической зоны обороны врага. Командующему фронтом для принятия обоснованного решения необходимо знать начертание оборонительных позиций, их оборудование траншеями, ходами сообщения, отсечными позициями. Эту задачу успешно решили наши экипажи, например, при подготовке Духовщинско-Демидовской операции.

Докладчик проанализировал наиболее характерные действия экипажей, участвовавших в разведке обороны немецко-фашистских войск, показал дешифрованные снимки, на которых отчетливо были видны траншеи, блиндажи, дзоты, бронеколпаки, а также пункты управления.

– Только не подумайте, товарищи, что наших данных для командования фронта вполне достаточно, – прервал начальника штаба генерал Папивин. – Полную картину об обороне гитлеровцев дают добытые вами сведения в сочетании с данными других видов нашей разведки.

– В подготовительный период, – продолжил подполковник Дробышев, – воздушная разведка должна вскрывать и тыловые оборонительные рубежи на всю глубину операции. Это необходимо командованию для правильного оперативного построения войск фронта и определения задачи вторым эшелонам, подвижной группе. При переходе войск в преследование противника воздушные разведчики должны оперативно добывать данные о выдвижении резервов врага. Такие сведения используются для нанесения незамедлительных ударов по фашистским войскам. Наши разведчики в состоянии в короткие сроки добывать самые свежие и достоверные данные о противнике.

Заканчивая доклад, подполковник Дробышев сказал:

– Мы, воздушные разведчики, приложим все силы и все свое мастерство, чтобы обеспечить любую наступательную операцию необходимыми сведениями о войсках врага.

Участники конференции поддержали своего начальника штаба дружными аплодисментами.

С содокладом на тему «Летно-тактические возможности самолета Пе-2 при ведении воздушной разведки» выступил командир эскадрильи майор Г. А. Мартьянов. Высокий, стройный, широкоплечий, он едва уместился за трибуной, которая оказалась ему по пояс. Комэск как-то доверительно, будто не на конференции, а в узком кругу боевых друзей, обратился к однополчанам:

– Многие из нас в первый год войны летали на разведку на самолетах Р-пять, По-два, СБ. Конечно, больше на СБ, которыми была вооружена Третья дальнеразведывательная эскадрилья. Скажу прямо: эти самолеты не отвечали требованиям, предъявляемым к воздушным разведчикам. Фашистские истребители, особенно «мессеры», охотились за ними, как за куропатками. Частенько сбивали их. Мы теряли людей и технику, а полностью возложенные на нас задачи решить не могли. Я понимаю, конструкторам необходимо было время, чтобы создать нужную нам машину. Так уж получилось, что наиболее подходящим самолетом для нас стал пикирующий бомбардировщик. Вы помните, как мы переучивались и убедились, что наша «пешка» – отличный самолет-разведчик. У нас теперь есть все: большая скорость полета, высокий потолок, отличное вооружение, достаточно надежное бронирование кабин экипажа, совершенное фотооборудование и высокоэффективная маневренность.

Далее Георгий Алексеевич наглядно показал, что все эти положительные качества машины могут принести желаемый результат только в том случае, если все члены экипажа – летчик, штурман и стрелок-радист в совершенстве овладели этой первоклассной техникой. Для визуального наблюдения за войсками противника наиболее выгодна высота до 4000 метров. Фотографирование, как площадное, так и перспективное, производится с малых, средних и больших высот.

Далее майор Мартьянов привел данные, из которых было видно, что удельный вес вылетов на фотографирование вражеских войск постоянно возрастал. Так, если в 1941 году он составлял в нашей авиации 10,3 процента, а в 1942—25,8, то в 1943 году – 39,6 процента.

Особенно подробно Г. А. Мартьянов остановился на использовании разведчиками высоких тактико-технических данных новой фотоаппаратуры. Первое время на эксплуатации был один лишь аппарат АФА-13, который имел фокусное расстояние 30 сантиметров, формат кадра – 18 на 18 сантиметров, продолжительность рабочего цикла 5 секунд. Коэффициент захвата фотографируемой местности равнялся 0,6 высоты полета. Таким образом, наиболее выгодной высотой применения были 4000 метров при скорости до 450 километров в час. Однако со временем на вооружение стали поступать аппараты более совершенной конструкции – АФА-1, АФА-БА, АФА-И. Это дало возможность значительно расширить диапазон высоты и скорости полета при ведении разведки.

– Из этого следует, что летно-тактические возможности нашего самолета и его оборудования, – подытожил майор Мартьянов, – позволяют успешно выполнять задачи по разведке войск и техники противника. Важно только в совершенстве владеть этой боевой техникой.

Вслед за командиром эскадрильи выступил старший лейтенант В. Г. Захожий, один из опытнейших штурманов полка. Человек он был скромный, даже застенчивый, хотя все авиаторы знали, каким богатым боевым опытом обладал.

– Я хотел бы не столько рассказать о том, как мы фотографировали вражескую оборону на ржевско-вяземском выступе и духовщинско-демидовском направлении, – начал Василий Григорьевич, – сколько сделать кое-какие выводы. Считаю, что они особенно необходимы нам, воздушным разведчикам.

Далее В. Г. Захожий подробно, с использованием наглядных пособий рассказал товарищам о том, как он готовился к вылетам: как определял необходимое количество заходов в зависимости от высоты полета и подбирал ориентиры для более точного выдерживания направления. Это имело важное значение, потому что передний край обороны противника не ровный, а извилистый, причем все эти извилины и приходилось фотографировать.

– При определении необходимого количества заходов в зависимости от глубины фотографирования, – подчеркнул старший лейтенант, – обязательно планирую кадры с перекрытием. Сами понимаете: в противном случае можно привезти «штаны».

Авиаторы рассмеялись. Многие из них поначалу действительно забывали об этом, площадь фотографировали так, что при наклейке снимков на планшет две полосы заходов плавно расходились, словно две штанины шаровар.

Василий Захожий подчеркнул также важность поступления на вооружение качающихся фотоустановок, благодаря которым значительно сократилось количество заходов на фотографирование оборонительных полос, а следовательно, уменьшилась вероятность боевых потерь самолетов-разведчиков.

– Опыт показал, – продолжал старший лейтенант, – что передний край вражеских войск всегда насыщен стрелковым оружием, которое противник максимально применяет против наших самолетов. Поэтому наиболее выгодной является высота полета в пределах от трех до четырех тысяч метров. На такой высоте огонь стрелкового оружия менее эффективен. А зенитных батарей в тактической зоне обороны врага, как правило, мало. Однако здесь большую опасность представляют истребители противника. Тут уж нужно быть всегда начеку, тем более что сбивать их – не наша задача. Для нас важно привезти необходимые данные. Конечно, лучше всего вылетать на фотографирование обороны фашистов с истребителями прикрытия, как это делалось при подготовке Духовщинско-Демидовской операции. Но и в этой обстановке не исключены прорывы гитлеровских истребителей. Вы помните, что произошло с экипажем Тимофея Саевича? Тут лучше всего, ведя оборонительный бой, прекратить фотографирование и уйти в облака, если они есть, или с пикированием повернуть на свою территорию.

Аплодисментами встретили участники конференции вышедшего на трибуну Героя Советского Союза старшего лейтенанта В. С. Свирчевского.

– Многие из нас воюют уже почти два года, – начал он выступление. – Выполнили по нескольку десятков боевых вылетов, накопили определенный опыт. В неравных боях мы теряли наших товарищей. И всякий раз скрупулезно анализировали причины неудач. Нередко приходили к выводу, что кое-кто еще недостаточно владеет летным мастерством, особенно противоистребительным маневром. А подчас экипажи притупляют бдительность. Помните случаи с Михаилом Батовским и Василием Пушкаревым? Если бы все члены экипажа в том полете вели усиленное наблюдение за воздухом, «мессер» и «фоккер» не смогли бы незаметно пристроиться к самолетам Батовского и Пушкарева и сбить их.