Страница 41 из 65
— Да. Только не у каждой девушки такие мечты. что их запретили бы к показу на канале для взрослых.
Абигайль откинулась на спинку стула и улыбнулась.
— Прости меня, Дотти, дорогая, но времена изменились. Теперь девушка может любить секс и не читать три раза «Аве Мария», стоит взыграть ее либидо.
— Ты так говоришь, что можно подумать, будто секс изобрело твое поколение, — мстительно ответила Дот. — Ты забываешь, что именно во времена моей молодости свободную любовь признали официально.
— Да, и с тех пор ты ее верный последователь, — добродушно подколола ее Абигайль. — Знаешь, хотела бы я, чтобы Эдди тоже был за свободную любовь — можно было бы устроить оргию.
Я вспомнила бархатистые обои и зеркальные потолки в квартире Эдди, подумав, что и он, возможно, дитя семидесятых. Нетрудно представить, как в этом доме в безумной страсти сплетается множество тел, а на заднем плане булькают психоделические лампы. Может, мечты Абигайль не так уж надуманны. Хотя мне кажется, что декор и сексуальная этика того времени не так уж близки. Если ты ездишь на «порше», это не обязательно значит, что ты его владелец.
— Хотя с другой стороны, — не унималась Абигайль, — будь это оргия, мне пришлось бы делить его с другими, а я хочу это великолепное тело только для себя.
— Прошу прощения, но ты говоришь об одном из моих лучших друзей, — не выдержал Бен.
— Ах, так ты опять прибыл на нашу планету? А я думала, что интеллектуальная забава полностью тебя поглотила. — Она насмешливо взглянула на почти не тронутый кроссворд. — Если ты собираешься притворяться интеллектуалом, Бенджамин, по крайней мере не справляйся с кроссвордом в «Тайме», а не в этом безобразии. — Она наклонилась ко мне: — И он никогда не пользуется подсказкой — это было бы слишком просто!
— Так вот, значит, как ты восхищаешься любимым мужчиной, — усмехнулся Бен.
— То, что она встречается с Кровавым Джерри, уже говорит о многом… — заметила Дот.
— Как ты думаешь, он сегодня придет? — Абигайль еще не спустилась на землю.
Бен почесал нос.
— Не думаю, сегодня вторник, он обычно в «Бетти»…
— Вот жалость-то. — Личико Абигайль омрачилось. — А я хотела показать его Белл.
— Мы уже знакомы, — призналась я.
— Знакомы?! — Она завопила так, словно обнаружила, что у нас есть общее хобби или что-ни- будь в этом роде. — Ну и что скажешь?
— На первый взгляд он довольно милый.
— Милый? Она говорит, что он милый! Ты еще скажи, что «Давид» Микеланджело — просто скульптура. а не произведение искусства. Он великолепен! — Абигайль обмакнула палец в пластиковый контейнер со сливками и мечтательно облизала.
— Интересно, как бы он выглядел в фиговом листе?
— У Давида нет фигового листа, — заметила я.
— Нет? Так это еще лучше! Эти итальянцы знают, как делать правильные вещи. Обнаженные мужчины, мороженое и капуччино — что еще нужно девушке?
— Счет в швейцарском банке, квартира на Мейфейр-авеню и преданный раб, — не задумываясь выдала Дот. — Хорошо бы, это было государственной политикой: каждая женщина, достигшая сорокалетия, автоматически получает раба. Черт с ней, с пенсией в шестьдесят, уж лучше оторваться в сорок. Тогда можно будет сказать, что началась настоящая жизнь, правда? Во всяком случае, сексуальная.
— Твоя сексуальная жизнь началась задолго до сорока, милая, — перебила ее Аннабел.
— Ну а ты, Белл? — Дот решила отвлечь от себя внимание. — Мы уже в десятый раз все это мусолим, может, расскажешь что-нибудь о себе?
— Что именно вас интересует?
— У тебя есть кто-нибудь? — спросила Абигайль.
— Абсолютно никого.
— Не делай такое удивленное лицо, Аби. — Бен стукнул Абигайль чайной ложкой по голове. — Таких, как мы, много.
— Кстати, Эдди тоже из их команды, — не удержалась Дот.
Ага, вот и еще одно подтверждение одиночества Эдди. Запомним.
— М-м-м, — задумчиво промычала Абигайль. осматривая меня с ног до головы, — знаешь, мне пришла в голову замечательная идея. Он одинок, ты одинока, мы могли бы свести вас…
— А как же я? — вмешался Бен. — Почему ты никогда не хочешь свести с кем-нибудь меня?
— С Эдди? — удивленно спросила я. — А мне казалось, ты приберегаешь его для себя.
— Да нет, это все фантазии, проецируемые на реальность. — Абигайль пожала плечами. — К тому же у меня есть Джерри.
— У всех есть Джерри, — сказала Дот. суровость ее голоса смягчил только смех, который последовал за этим утверждением.
— Это просто сплетни… у меня до сих пор нет доказательств, поэтому он до сих пор жив и продолжает бить баклуши.
— Послушайте, — влезла я, — боюсь показаться неблагодарной, но я не уверена, что хочу, чтобы меня сводили с Эдди.
— Не уверена? — хором спросили все трое.
— Он, конечно, довольно милый…
Да, он милый, но жизнь мне милей.
— Опять это слово — «милый». — вздохнула Абигайль. — Ну да ладно, дайте ей время, скоро она сама в него влюбится и будет умолять нас о помощи, мы ведь опытные купидоны. Мы все влюблены в него, к твоему сведению. Все в разной степени, но тем не менее…
— Учти, Абигайль говорит о женской части коллектива. — усмехнулся Бен.
— Хотя у Сильвии вполне может быть вспышка страсти.
— А может, у нашей Аннабел иммунитет. — Дот раздавила в пепельнице сигарету и взглянула на меня.
Абигайль скептически хмыкнула.
— Ни у кого нет иммунитета от любви. Это как грипп — заболеваешь, чахнешь, шмыгаешь носом, обещаешь себе впредь быть осторожнее, а потом подцепляешь новый вирус.
Возможно, этим объясняются бесконечные новые приятели Ники — она просто вырабатывает у себя иммунитет, современная Мария Кюри в поисках панацеи от болезни, которой страдают все женщины и имя которой — мужчины.
Время шло, и народу медленно, но верно становилось все больше. А я и не знала, что слово «тихий» — это эквивалент довольно буйной вечеринки. Конечно, той ревущей толпы, что осаждала нас в субботу, не было, но и сложа руки мы тоже не сидели.
Я дождалась затишья и отпросилась в туалет, но вместо этого проскользнула в офис на втором этаже и принялась шарить по ящикам, пока не обнаружила ежедневник Эдди с расписанием его встреч на ближайшие восемь месяцев.
Аманде это понравится. Теперь она сможет определить его местонахождение в любую минуту любого дня.
Я устремилась к копировальному аппарату, мое сердце билось, как птица в клетке. Если кто-нибудь войдет и поймает меня за этим занятием, я просто умру. Они все так добры ко мне. Я чувствовала себя проказливой школьницей, которая затеяла скопировать экзаменационные темы, в то время как учителя изо всех сил стараются ее подготовить.
Над копировальным аппаратом висела доска с приколотыми фотографиями, сделанными в клубе. Теперь ясно, где Аманда стащила те снимки Эдди, что дала нам. Здесь висело еще несколько из той же серии: те же парни пьют и веселятся в баре «Дейзи», Эдди справа.
Когда я пригляделась, то заметила на заднем плане еще кое-что, раньше укрывшееся от моих глаз.
Я присмотрелась. Боже, не может быть! Это не… Аманда, она самая. Во всяком случае, похоже. Ее синие глаза, ее пухлые губы, только она меньше размера на три.
А еще она улыбается — не часто мне приходится это видеть.
Что ж, по крайней мере, теперь ясно, как она вообще могла понравится Эдди.
Вид у нее просто сногсшибательный, и дело тут не только в стройной фигуре. Главное — ее лицо лучится от счастья.
Она выглядит веселой — с таким человеком я захотела бы подружиться.
Что же с ней случилось? Аманда с фотографии совсем не похожа на Мисс Босс, которую знаю я.
Я взглянула на другую фотографию: Эдди с Беном, оба уже изрядно набрались. Обнимают друг друга за плечи, причем только благодаря Бену Эдди
не сползает со стула на пол. Он смотрит прямо в камеру и улыбается своей сексуальной, хитрой улыбочкой одним уголком рта.
Я делаю что-то не то.
Никогда не мешает проверить потенциального мужа на честность, перед тем как вверить ему свою судьбу. Стоит разузнать, нет ли за потенциальным партнером сомнительных сделок, прежде чем доверить ему свои кровные сбережения.