Страница 2 из 47
Вот в том-то и фокус. Старое, привычное становится новым и непривычным, если посмотреть с новой, непривычной точки зрения.
Как раз в этом и заключается суть возможностей, открываемых удлинительными кольцами: они позволяют взглянуть на привычное в необычном масштабе — с близкого расстояния, крупным планом.
Взглянуть и... узнать много нового о том, что раньше не казалось заслуживающим внимания.
Да ведь и на самом деле, как мало мы знаем пока еще об окружающем нас мире! И о самих себе...
Три главных открытия
В книгах своих я уже писал о том «историческом» дне в моей жизни, когда впервые вышел во двор московского дома с фотоаппаратом, заряженным цветной обратимой пленкой, и с удлинительными кольцами, которые были навинчены между объективом и корпусом.
Наклонившись над обыкновенным одуванчиком, на котором копошился обыкновенный шмель, я увидел в видоискателе своего «Зенита» большого неуклюжего мохнатого медвежонка со слюдяными прозрачными крыльями. Почему-то он забрался в огромную цветочную корзину, наполненную шелковистыми желтыми лилиями... По-хозяйски перебирал эти лилии своими странными черными согнутыми в сочленениях тонкими лапами и совал в каждую короткий черный хобот... Миндалевидные блестящие выпуклые глаза его не обращали на меня ровно никакого внимания, а длинноворсовая «шуба» была перепачкана чем-то желтым. Цветочная пыльца! — догадался я.
Даже сейчас, через много лет, когда я вспоминаю о том первом дне, о той минуте, о миге, когда впервые заглянул в потрясающий мир, который совсем рядом с нами — под ногами! вокруг! — у меня перехватывает дыхание.
И златоглазку увидел я в тот вечер — она похожа была на странную сказочную балерину...
И муху, сидевшую на плоском листе настурции, — не муха, а современный реактивный лайнер, только почему-то на шести ногах и мохнатый...
И жука с длинными и словно бы стальными усами...
Да, о том первом дне не устаю вспоминать. И вот чему радуюсь снова и снова. Не приелось! Не притупилось! Может быть, шмель, златоглазка, муха, жук уже не волнуют меня так, как раньше, но другое, другое есть! Бескрайний простор для исследователя, наблюдателя. Страна, где столько еще «белых пятен», где можно путешествовать и путешествовать...
И вот три истины, которые мне в результате уже первых путешествий открылись.
Первое. Удивительное разнообразие красок и форм. Жуки, бабочки, гусеницы, пауки, цветы и листья, паутина и капли росы... Как мало красоты мы видим в сутолоке повседневной жизни, среди каменных и железобетонных коробок, на плоском сером асфальте, в чаду автомобильных выхлопов, заводских, фабричных дымов... И какое бесконечное разнообразие красоты там, в природе! Даже в самых скромных ее островках — подчас действительно в городском дворе... А уж тем более — в лесу, на лугу, среди поля, у реки, у озера, у берега моря, если он, конечно, не превращен в чрезмерно «окультуренную» железобетонную набережную или в свалку... Сколько труда затрачивает художник, скульптор, чтобы сотворить прекрасное на холсте или в гипсе, в камне, в металле! В природе же талантливое, гениальное — на каждом шагу, подчас на каждом квадратном сантиметре. Вот откуда пошло искусство, ясно же. От природы! Теперь, как никогда раньше, мне это понятно. Усилиями талантливого человека можно, конечно, увидеть, запечатлеть, передать другим что-то свое увиденное, прочувствованное. Но превзойти невозможно. Человек — это всего только часть природы. А часть никогда не сможет стать больше целого. Да и, собственно, к чему ей пытаться стать больше, к чему?
Итак, первое мое «великое» открытие: природа полна красоты.
Второе. Потрясающее разнообразие в поведении даже самых маленьких существ, необычайные их возможности, до сих пор в значительной мере неведомые нам, захватывающие тайны их жизни... Ну, что тут много говорить! Достаточно вспомнить, к примеру, что самец ночной бабочки находит самку при помощи своих усов-антенн на расстоянии в несколько километров! Некоторые опыты дали цифру прямо-таки фантастическую — 18 километров! Представьте себе, каково это для бабочки, длина тельца которой меньше десяти сантиметров: это же все равно что для нас больше трех тысяч километров! И без всяких приборов — при помощи собственных усов-антенн. Вроде бы по запаху, а мне что-то не верится. По-моему, здесь все же нечто еще недостаточно понятое, не до конца открытое... А способность к размножению, или, выражаясь по-научному, биологический потенциал, одной только, например, самки тли, «рост» которой едва превышает миллиметр? Ученые утверждают, что если бы все потомство этой самочки выживало и всем хватало бы пищи, то она одна в течение года покрыла бы земной шар слоем своих потомков толщиной в полметра. Трудно в это поверить, еще труднее представить, но это ведь подсчитано учеными... А скорость полета, например, бабочки-бражника? В нашем исчислении это чуть ли не 60 километров в час, но ведь сама-то бабочка маленькая, и если мерить эту скорость как бы «с ее точки зрения», то есть подсчитывая количество длин тела, пролетаемых в единицу времени, то бабочка-бражник летит гораздо быстрее, чем самый современный реактивный лайнер... А превращения, индивидуальное развитие одного какого-нибудь маленького существа (по-научному — онтогенез)! Ну, к примеру, как бабочка становится бабочкой? Очень, очень непросто. Смотрите: сначала крошечное яичко, из яичка вылупляется гусеничка, ползает, растет и, наконец, окукливается. Этакая неподвижная мумия-куколка висит где-нибудь в укромном месте (бывает, что и лежит в земле, под землей!), определенное время (иногда несколько лет!), и только потом наконец из куколки вылупляется бабочка. Почему так сложно? Много еще здесь неясного... И вот это разнообразие поведения, образа жизни, удивительные возможности маленьких существ я называю вторым своим открытием. Хотя я читал, конечно, обо всем этом раньше, и в школе мы это проходили, но по-настоящему прочувствовал все лишь тогда, когда начал фотографировать удивительный мир. И чем больше видел и узнавал, тем больше поражался. Казалось, это какой-то совсем иной мир, хотя он и существует рядом, одновременно, параллельно с нами...
Третье. Это «иной» мир тем не менее сплошь да рядом напоминает наш, человеческий мир. Трудно удержаться, чтобы не сравнить муравьев, например, с алкоголиками или наркоманами, когда они «пьянеют», теряют голову от дурманящих выделений жучка-ломехузы. Некоторые пауки — это же просто хитрые обманщики, настоящие соблазнители-аферисты! Подумайте сами: вместо мухи самец иногда преподносит самке в качестве «свадебного подарка» завернутую в паутину щепочку, делая вид, что это именно муха... Что же это такое, как не хитрый обман? И ведь до такого додуматься надо! Разве не напоминает это нам, людям, что-то до боли знакомое? Некоторых жуков можно с полным правом назвать бессовестными жуликами. Других же, наоборот, поставить в пример людям как образец заботливых родителей. Третьих так и хочется заподозрить в склонности к щегольству и кокетству. У четвертых не мешало бы поучиться трудолюбию и скромности... Паразит наездник-мегарисса очень-очень напоминает своим образом жизни нечто распространенное, увы, и в нашей, человеческой среде. Жизнь за чужой счет — и никакой благодарности! Наоборот, личинка мегариссы сначала потихоньку высасывает, а в конце концов бессовестно съедает своего «благодетеля» — личинку рогохвоста...
Не стоит, конечно, слишком увлекаться и сравнивать напрямую, но... Не говорит ли это — в который уж раз! — что мы ближе друг к другу, чем думаем, — люди и животные, даже самые крошечные, — ведь законы нашей жизни во многом схожи...
Итак, три истины, три открытия. А сколько вариаций, частностей, сколько наблюдений, над которыми еще думать и думать...