Чудище поганое

— Да, Сереженька, пацаненок-то посильней тебя оказался, хотя в десанте не служил…

Это Димку несказанно воодушевило. Если он сильнее даже парня, который в десантных войсках служил, то уж с Хрюком несчастным как-нибудь справится!

Конечно, топать в горку Димка стал намного медленнее, но усталости ни в руках, ни в ногах не ощущал. Он уже почти полдороги до деревни прошел, а остальные только-только еще за околицу села выбрались. Со склона холма это хорошо видно. Еще больше приободрившись, Лосев без труда прибавил шагу и через несколько минут уже входил в деревню.

Дом деда Крюкова стоял третьим с краю.

Первое, что обрадовало Димку, — велосипед оказался целехонек. Как видно, Хрюк и Галька оставили его у забора, а сами зашли в дом. Сначала Лосев хотел просто положить вещи на землю, забрать велосипед и отправиться домой. Но потом подумал, что лучше все-таки отнести все в дом. Небось Хрюк и Галька опять куда-нибудь смоются, а Николаю Васильевичу с артритом и радикулитом или маломощному Галькиному папаше придется с этими вещами корячиться. И Димка решительно вошел в калитку, поднялся на крыльцо.

Как видно, Хрюк услышал скрип калитки и шаги по двору, потому что встретил Димку на крыльце. В руке у него был здоровенный кусок белого хлеба, намазанный прошлогодним вареньем, которое Колька без спроса взял из дедовских запасов. Из-за спины Хрюка с любопытством выглянула Галька, тоже уплетавшая подобный бутерброд.

Вообще-то Хрюк сильно прибалдел, увидев Димку со своим багажом. Он никак не мог подумать, что эта мелкота сумеет донести до деревни то, что сам Хрюк еле-еле дотащил от вокзала до поезда, а потом — от поезда до автобуса. И уж тем более не мог поверить, что парень управился так быстро. Хрюк-то рассчитывал, что пока все медленно добираются до деревни с тяжелыми вещами, они с Галькой и крыжовенное, и малиновое, и клубничное варенья попробуют, а потом укатят на велосипеде.

— На, забирай свои шмотки! — Димка подал Хрюку чемоданы. Хрюк, изумленно хлопая белесыми ресницами, принял сперва один чемодан, потом второй и пыхтя оттащил их на терраску. Димка тем временем снял рюкзак и тоже передал его Кольке.

— Како-ой сервис! — с легкой издевочкой произнесла Галька, дожевав бутерброд с вареньем. — На велосипеде доехали, багаж носильщик доставил…

Это злоехидное выступление сильно разъярило Димку. Наверно, у него в мозгах что-то не в ту сторону сдвинулось, потому что он свирепо сверкнул глазами и произнес слова, о каких еще минут пять назад даже не мог и подумать:

— Между прочим, сервис не бесплатный. С тебя, Хрюк, полтинник за прокат велика и столько же — за доставку багажа. Итого, сто рублей.

— Что-о?! — Поросячьи глазки Хрюка чуть из орбит не вылупились. — Ты что сказал, мелкота?! Крыша, что ли, поехала?!

И Колька замахнулся открытой пятерней, чтоб одним тычком спихнуть Димку с крыльца. Но Димка ловко отскочил назад, и Хрюк своей пятерней толкнул не Димку, а воздух. В результате Колька, большущий и тяжелый Хрюк, потерял равновесие и носом нырнул с крыльца, больно приложившись коленками и животом о деревянные ступеньки. Мог бы и нос разбить, но спасла выставленная вперед растопыренная ладонь. Правда, поскольку ступеньки крыльца некрашеные и шероховатые, Хрюк эту ладонь ободрал да еще и занозы под кожу загнал. Пока он охал и ругался, Димка не спеша вышел за калитку, подхватил велосипед, пересек улицу наискосок и очутился во дворе бабушкиного дома. Все-таки он еще недостаточно поверил в свои силы, чтоб по-настоящему драться с Хрюком. Как-никак, у Кольки рост почти метр семьдесят, а у Димки — всего только метр сорок пять. Да и вообще тяжести таскать — это одно, а драться всерьез — совсем другое. Наверно, если б Хрюк погнался за Лосевым и захотел расквитаться, то драка все же состоялась бы. Но Хрюк делать этого не стал. То ли потому, что подумал: никуда Димка не денется от расплаты, — то ли потому, что с минуты на минуту должны дед с дядькой прибыть, и требовалось замести следы преступления — кражи варенья.

Глава XI

«ОТВЕДИ МЕНЯ НА БОЛОТО…»

Бабушка и мама возились в огороде, пропалывали грядки. Поэтому Димка, закатив велосипед в дровяной сарайчик, поспешил в комнату, где отсыпался Чурачука. На всякий случай литровой банкой зачерпнул воды из ведра.

Божок, услышав Димкины шаги, осторожно выглянул из-под подушки. Ух ты! Мордаха у него приобрела размеры небольшой дыньки, типа «колхозницы». А когда Чурачука вылез целиком, то оказалось, что он без малого до метра вытянулся.

— Принес водички? — требовательно спросил Чурачука и тут же ухватился лапами за банку. — Молодец, но мне мало. Сейчас я ее выпью, и еще одну банку принесешь! Понял?!

Божок мгновенно осушил банку, и Димка сбегал за второй. Чурачука и ее убулькал в два счета, как всегда, удовлетворенно погладил себя по пузечку, а затем спросил:

— Ну что, почувствовал силушку? Почти шестьдесят килограммов меньше чем за полчаса дотащил! Два километра! Понял, что со мной дружить надо?! Вот так. Одно плохо — морду Хрюку не набил. Пожалел, что ли?

— Да он и так с крыльца грохнулся! — усмехнулся Димка. — Почти что носом!

— А ты и убежал, испугался! — издевательски заявил божок. — А надо было по морде ему, по морде! Вот так!

И Чурачука, вскочив на ноги, принялся показывать, как следовало лупить Хрюка руками и ногами. Лосев чуть со смеху не помер, когда на это смотрел, — уж больно комично видеть, как метровая кукла драку изображает.

— Насчет ста рублей — это ты хорошо придумал, — похвалил Чурачука. — Правильно, за услуги платить надо. На велосипеде твоем Хрюк покатался, да еще и сестрицу до деревни провез — пусть прокат оплачивает. Вещи ты за него дотащил — тоже бабки плати! Но если ты его не отлупишь, он тебе этот должок никогда не отдаст. А вот если отлупишь и скажешь, как настоящий мужчина: «Гони сто рублей сейчас же, а то на счетчик встанешь!», — тогда он поймет, что с ним не шутят.

Димка, конечно, слышал, что такое «счетчик». Это если кто-то, допустим, бандитам деньги задолжал и не вернул в срок, то с каждым днем сумма долга увеличивается. Например, если долг вчера составлял сто рублей, то сегодня будет уже сто двадцать, завтра — сто сорок, послезавтра — сто шестьдесят, и так далее. Получалось, что Чурачука предлагал Димке поступать так, как делают бандиты. А Лосев в бандиты не собирался.

— Да не нужны мне эти деньги, — отмахнулся Димка. — Это я так, в шутку, сказал, чтоб его позлить. Тем более что у Хрюка этих ста рублей нет. Откуда они у него возьмутся? Он же в школе учится, сам не зарабатывает. Может, дает ему мать на мороженое, но уж точно не по сотне в день. Они не миллионеры…

— А откуда у него деньги на сигареты и пиво берутся? — хитренько прищурив левый глаз, спросил божок. — Могу рассказать. Он около школы останавливает ребят, которые послабее, и отбирает у них деньги. Надо его за это наказать или нет? Надо!

С Димкой тоже такое случалось в городе. Приходили из другой школы, а может, даже вообще нигде не учащиеся, и требовали: «Выворачивай карманы!» Наверно, если б среди них такой, как Хрюк, оказался, то ему бы даже семиклассники сопротивляться не стали… Как Димка про эти дела вспомнил, так злость вовсю разыгралась. Ух, попался бы ему сейчас этот Хрюк поганый!

— Вот, это хорошо! — порадовался Чурачука. — Злись, злись! Очень полезно! Но с Хрюком ты потом разберешься — никуда он из деревни не денется. Наоборот, еще захочет тебе накостылять за то, что сам, по своей дурости, с крыльца свалился. Вот тут-то ты его и отоваришь… Мне сейчас другое интересно. Насчет Дырявой горки!

Димка понял, что Чурачука со своей телепатией уже прознал о встрече Лосева с отцом Михаилом и дедом Николаем.

— А чего там интересного? Сказка какая-то, болото со змеюками да горка с каким-то камнем. В этом болоте когда-то идола языческого утопили, и на том месте Дырявая горка выпучилась, а из дыр змеи полезли…