Страница 6 из 15
Если бы Джордж узнал, что за его душой вновь начали охотиться два высококлассных шемобора, он бы отговорил их от этой глупой затеи: желания и эмоции были у него по-прежнему под контролем, не подкопаешься. Но он так и не понял, кто живёт рядом с ним, несмотря на то что Анна-Лиза и Дмитрий Олегович вели разговоры о работе прямо при нём, зачастую даже пуская его под защитный колпак. Но какое ему было дело до бизнеса этих двоих, какое ему было вообще дело до бизнеса – у него теперь была настоящая самостоятельная работа, настоящая самостоятельная жизнь и настоящая самостоятельная тоска по родному городу.
Дмитрий Олегович поджидал друга за круглым столом в гостиной: Анна-Лиза отлучилась по своим делам, и надо было воспользоваться этим шансом, чтобы выведать, выспросить, вызнать, а может быть, сразу и договор заключить, чтобы два раза из гамака не вставать.
– Тебе ещё не надоело быть обслугой? – кинул он пробный камень. И попал. Вернее, попался.
– О чём ты говоришь! – энергично воскликнул Джордж. – Самому работать – это совсем не то же самое, что руководить!
– Да что ты говоришь? Просто потрясающее открытие.
– Серьёзно. Это гораздо-гораздо интереснее!
– Кто бы мог подумать! Отчего же тогда тысячи тысяч мальчиков и девочек только и мечтают о том, чтобы руководить, а не работать?
– Когда я ещё ничем не руководил, я тоже мечтал командовать, ты же помнишь, – усмехнулся Джордж и сел напротив. – И эти твои тысячи тысяч тоже наверняка просто не знают, как горек хлеб топ-менеджера.
– Бедненькие топ-менеджеры, вынужденные есть горький хлебушек по две тысячи рублей за буханку. Едят и давятся, давятся и едят – а то как же. Вопрос престижа. Впрочем, постой, топ-менеджером всё же был твой папа. А ты просто присматривал за доверенным тебе рестораном, который ты так хорошо, надо признаться, оформил.
– Не спорю, – легко согласился Джордж. Освободившись от папиного подарка и став свободным человеком, он теперь спокойно воспринимал все упоминания о прежней своей несамостоятельной жизни. Эта история уже закончилась, она осталась там, далеко, в Петербурге, а Джордж теперь стал героем нового фильма, сценарий которого написал сам.
– Ты хоть знаешь, что стал кумиром местных школьниц? – лениво поинтересовался Дмитрий Олегович, отметив, что старые методы на друга больше не действуют, значит, надо срочно придумывать новые способы его растормошить. – У тебя целый сонм поклонниц, и некоторые из них даже имеют наглость звонить в дверь нашей квартиры. Кажется, мои скудные познания в финском языке приводят их в восторг.
– А чего ты хотел, если до сих пор не можешь выучить никаких слов, кроме «спасибо» и «вот дерьмо», – пожал плечами Джордж. Сам он оказался куда более способным.
– Ты знаешь, вот как-то мне до сих пор хватало моего скромного словарного запаса, – огрызнулся господин Маркин, не заметив, что роли поменялись: теперь не он поддразнивал своего старого школьного друга, а ровно наоборот. – Если ты у нас такой полиглот, – объясни бедным девочкам, что ты законопослушный обыватель и им нечего с тобой ловить…
– Завидуешь, что ли? – прищурился Джордж. – Нечему тут завидовать. Во-первых, я в этом городе, кажется, действительно стал законопослушным, как заяц из «Ну, погоди!». А во-вторых, крошки понятия не имеют, какой я есть. Они видят молчаливого иностранца, который приехал неизвестно откуда, варит им кофе, улыбается, говорит с очаровательным акцентом и вообще является неким таинственным лирическим героем, на девяносто процентов выдуманным ими самими!
– С какой любовью ты себя описываешь, – даже заслушался Дмитрий Олегович. – Я, кажется, начинаю понимать, что они в тебе находят. Неплохо устроился. А мы-то ещё думаем, почему ты вечно так поздно возвращаешься с работы. Теперь будем радоваться, что ты вообще удостаиваешь нас своего драгоценного внимания, о молчаливый иностранец с очаровательным акцентом!
– Где я устроился, где? – разозлился Джордж. – А тебе кто мешает устроиться так же? Что, я уже не имею права по городу погулять? Должен перед вами за каждый чит отчихиваться? Тьфу, за каждый чих отчитываться?
Дмитрий Олегович ненадолго задумался – заставить Джорджа отчитываться за каждый чих было бы забавно, хотя и утомительно: он ведь старательный, начнёт и вправду километровые отчеты писать.
«Не нужны нам твои отчёты. У тебя всё и так на лбу написано», – подумал он чуть погодя.
«Тогда читай по буквам: О.Т.В.А.Л.И.»
«Какое-то незнакомое финское слово. Лень идти за словарём».
Хлопнула входная дверь, затем послышалась затейливая ругань на всех языках мира. А вскоре в гостиную, на ходу скидывая шубку, шляпку и ботфорты, ворвалась Анна-Лиза. Не обращая внимания на своих соседей, она потянулась к бару.
– Всё в порядке? За тобой не гонятся? – спросил Дмитрий Олегович, вклиниваясь между «мёрде» и «доннерветтером».
– Чёрт бы побрал этих чёртовых суеверующих крестьян! Строящих из себя чёртову богему!
– Так за тобой никто не гонится? – повторил Дмитрий Олегович чуть настойчивее.
Анна-Лиза наконец-то нашла то, что искала, налила в стакан виски, одним глотком опустошила его и потянулась за следующей порцией, бросив через плечо:
– Не писай в кипяток. Никто за мной не гонится.
В полном молчании она выпила ещё два стакана, потом подобрала брошенную на пол одежду и унесла её в гардероб. Вернулась она совершенно в другом настроении – о недавней буре напоминали только бутылка виски и пустой стакан на полке бара.
– Теперь представляйте себе, что было, – весело сказала Анна-Лиза, усаживаясь за стол между Джорджем и Дмитрием Олеговичем. – Ты, Йоран, подвинься. А ты, Димсу, не сутулься. Слушайте, как я поехала по делу. Клиент захотел встречаться на бензоколонке в Западной Пакиле. И знаете, зачем ему это понадобилось? Чтобы накапать на меня святой воды. Так нет, он не накапал, как приличный человек, он плеснул в меня из трёхлитровой банки! Макияж на свалку, причёска на свалку! Спасибо, хорошо подписали договор.
– То есть не подписали, – уточнил Дмитрий Олегович.
– Да, Димсу, браво-бинго! ты угадал, не подписали. Целая банка воды зимой – это вместо договора!
– Святой воды? Ты сказала – святой воды? О, это крайне серьёзно! – Дмитрий Олегович с притворным волнением вскочил с места. – Я должен немедленно тебя осмотреть.
– Что ещё такое?
– Ах, что за безответственность, дружочек? Нам с тобой очень опасно подвергаться воздействию так называемой «святой воды». Учёные доказали, что она содержит в себе изотопы водорода, плохо влияющие на людей нашей профессии. Причём, в зависимости от стажа работы усиливается и опасность. Ну вот, что я говорил – у тебя на руке ожог!
– Это было в насмешку? – оттолкнула его Анна-Лиза. – Отстань, я обожглась ещё утром!
– У меня где-то был отличный крем от ожогов, – поднялся с места Джордж. – Надо только найти, я сейчас принесу.
– Тебя облили святой водой, это понятно, – уже серьёзным тоном произнёс Дмитрий Олегович, как только за Джорджем закрылась дверь его комнаты. – Что было дальше? Что ещё творил этот беспредельщик?
– Крестное знамение творил. Молитвы читал. С тобой не бывало ещё? У меня уже это не впервые. Один стрелял серебряной пулей, но пуля застряла в стволе. Ведь она была самодеятельная, из чайной ложки. Но сегодняшний просто бешено меня довёл! Он был борцом против мирового зла, а знаешь, кто был злом? Я! Возмущён?
– До глубины души!
– Он сказал, что выманил меня нарочно. В незаселённое место, где адское пламя без вреда меня может поглотить.
– На бензоколонке в Западной Пакиле, – кивнул Дмитрий Олегович. – Самое место для адского пламени. Он уже раскаивается?
– Если к нему пришло сознание. Я применила к нему запрещённый удар, потому что у него за спиной стояло ещё две канистры. Не хотелось знакомиться, что там внутри – святая вода или адский бензин. Прощаясь, я сказала: «Ты купил фальшивую святую воду у китайцев, и от неё я стала ещё злее! Ты ещё приплатишь мне за это шапито! Я ухожу невредимая, а до тебя доберусь во сне!»