Влюбленные враги

— Спасибо. — Каприсия не стала напоминать ему, что по происхождению она все-таки из Англии, как и он сам. А Тони продолжал развивать мысль о том, что до сих пор многие считают австралийцев неотесанными дикарями. К ней-то, конечно, это суждение никак не относится, вежливо добавил он. Она-то просто очаровательна.

Каприсия еще раз сказала «спасибо», затем, к счастью, Тони отказался от третьего бокала шерри, и они отправились в Хазерли, населенный пункт недалеко от Ферринфилда, в гостиницу «Герб».

Там им подали отлично приготовленный ужин. «Герб» не уступал в гостеприимстве «Короне», кое в чем он был даже еще более утонченным. Многие приезжали сюда издалека, чтобы как следует провести время. Публика в «Гербе» состояла главным образом из хорошо одетых, приятных парочек и групп молодых людей, постоянных поклонников здешних кухни и винного погреба.

Каприсия настроилась мило провести вечер, хотя нельзя было сказать, что ей так уж нравился Тони. Когда она спрашивала себя, почему приняла его приглашение, то не могла найти удовлетворительного ответа. Разве потому, что Ричард Винтертон не одобрял это знакомство…

После ужина они потанцевали под оркестр из трех музыкантов. Тони обнаружил склонность слишком крепко обнимать ее в танце, как только представлялась такая возможность. Он часто обращался к бутылке бренди, стоявшей на их столике, и пытался уговорить ее делать то же самое. Однако, несмотря на юность, проведенную в «дикой» Австралии, Каприсия была очень умеренна при употреблении напитков, и никакие уговоры кавалера не могли заставить ее «кутить напропалую», как выражался Тони.

Наконец он отвез ее домой на своей мощной спортивной машине. Если бы ее попросили засвидетельствовать его способности управлять автомобилем после хорошо проведенного вечера, она могла бы утверждать однозначно — его возможности отнюдь не отвечают требованиям. Временами в зыбком свете луны он закладывал столь крутые виражи в столь узких переулках, что ей становилось по-настоящему страшно, и она с облегчением перевела дух, когда впереди показались очертания темного массивного Ферринфилда.

Машина Тони вихрем промчалась по заросшей аллее и резко остановилась недалеко от подъезда в тени ветвистых деревьев. Конечно, теперь листья уже почти облетели, но тень от кроны была достаточно густой. Тони выключил мотор, фары, и внутри машины стало абсолютно темно.

Мистер Морсби, шумно дыша, благоухая парами бренди, приблизил свое лицо к Каприсии и одновременно потянулся, чтобы обнять ее. Ей удалось избежать этого, отодвинувшись в самый дальний уголок сиденья.

— Ну, не прячьтесь от меня, — протестующе забормотал он, шаря вокруг руками и пытаясь достать ее. — Я думал, мы с вами уже хорошие друзья…

— Сейчас очень поздно, — торопливо проговорила Каприсия, отыскивая дверную ручку. — Гораздо позднее, чем я думала. Мне пора идти.

— Глупости. — Тихо засмеявшись, он поймал ее за руку и потянул к себе. — Еще нет и одиннадцати, а вам завтра вовсе не надо рано вставать, чтобы бежать на работу. Вы праздная леди… владелица поместья.

Она почувствовала, как горячие руки скользнули по ее плечам.

— Каково это быть — главной наследницей Джошуа? Я думаю, неплохо. Знать, что всегда тебе хватит денег и на мелкие расходы, и на крупные, и на всякие…

— Прошу вас! — Она решительно увернулась, едва удерживаясь от желания наградить его полновесной пощечиной. — Мы приятно провели вечер, и я благодарна вам за приглашение, но мне вовсе не хочется сидеть тут и обсуждать с вами мое наследство. Я хочу спать! Спокойной ночи, мистер Морсби.

— Тони! — уточнил он с горьким упреком, словно она обидела его до глубины души. — Почему вы заговорили так официально? Это для меня неожиданность. И что за спешка? Вы очень привлекательны, и я не могу покинуть вас вот так сразу. Я хочу узнать вас получше…

— Вы и так знаете меня, мистер Морсби, — резко возразила она. — И вряд ли вам удастся узнать обо мне что-нибудь новое. Мне было приятно провести с вами вечер, но думаю, нет необходимости одаривать меня вашей особой благосклонностью. Я уже предполагала сама заплатить за свой ужин, и с готовностью оплачу ваш бензин, если вы того желаете.

— О, какие жестокие слова, — воскликнул он. — Чем же я вас обидел? Неужели я бы мог позволить вам заплатить за ужин…

— Я рада сделать это, если так будет спокойнее.

Он нахмурился, пытаясь разглядеть в темноте выражение ее лица.

— Разве в Австралии, когда мужчина приглашает девушку в ресторан, девушка платит сама?

— Она делает это, если хочет сохранить с ним дружеские отношения.

— Что это значит?

— То, что я сказала. Дружеские отношения. Она наконец сумела открыть дверцу и быстро выбралась из машины.

— Спокойной ночи, мистер Морсби… и еще раз спасибо.

Позволив ей выйти из автомобиля, он и сам открыл дверцу, быстро обежал вокруг машины и очутился прямо перед Каприсией, преграждая ей путь. Она скорее почувствовала, чем увидела обращенный на нее взгляд, полный укоризны.

— Я вам не нравлюсь, вот в чем дело, — упрекнул он свою спутницу.

— Напротив, я хорошо отношусь к вам. — Каприсия уже начала терять терпение. — Но поймите, я устала. Позвольте же мне войти в собственный дом.

Он взглянул вверх на темные окна.

— И вы не пригласите меня на чашку кофе? Или на бокал шерри?

— Мне кажется, мистер Морсби, сегодня вы уже достаточно много выпили.

Он внезапно захохотал, словно она сказала что-то невероятно остроумное.

— Вы странная… но ужасно привлекательная. Мне больше всего нравятся в женщинах их странности. А ваши делают вас непохожей на остальных.

Он потянулся рукой к ее щеке, она отшатнулась, и он нахмурился.

— Сколько должно пройти времени после знакомства с мужчиной, чтобы вы разрешили ему вас поцеловать? — спросил он с любопытством. Похоже, его на самом деле заинтересовал этот вопрос.

— Я не разрешаю мужчинам целовать себя.

— Но для кого-то вы делаете исключение?

— Я ни для кого не делаю исключений. Он снова рассмеялся. Интересно, сколько резкостей надо наговорить, чтобы заставить его уйти и получить наконец возможность попасть домой, подумала Каприсия. Но к ее большому удивлению, следующие его слова выразили чрезвычайное удовольствие:

— Что же, этому я рад… очень рад.

И не успела она понять, что задумал Тони, как он схватил ее за плечи и неловко поцеловал. Поцелуй пришелся в щеку. Это страшно разозлило ее… еще больше, чем когда застал ее врасплох и вызвал взрыв негодования своим поведением Ричард Винтертон. Винтертон поцеловал ее так, словно имел на это право. Поцелуй Морсби был неуверенным и опасливым, как рискованный опыт.

Этот свой опыт он попытался повторить, но она оттолкнула его от себя с такой силой, что и без того нетвердо держащийся на ногах Тони потерял равновесие и чуть не растянулся перед ней на дорожке. В конце концов не растянулся он лишь потому, что помешала машина, которая задержала его падение, и Морсби ухватился за нее, ища опоры.

Не испытывая ни малейших угрызений совести, Каприсия повернулась, взбежала по ступеням и схватилась за массивную дверную ручку. К счастью, дверь незамедлительно распахнулась. Оказавшись внутри, она первым делом ощупью, так как в холле было темно, закрыла дверь на цепочку и двинулась к лестнице, спеша подняться в свою комнату.

Когда она поднялась по лестнице, на галерее со стороны апартаментов Ричарда Винтертона показалась темная фигура, которая небрежно кивнула ей. Это и был сам Винтертон. Проходя мимо нее, он мельком бросил взгляд на ее вечернее шелковое платье.

— Приятно провели время? Жаль только, что ваши кавалеры так легко теряют голову. Вам стоит научиться приводить их в чувство хорошим ударом в ухо, а не просто хлопать по щекам или швырять на автомобиль. Такие привлекательные девушки, как вы, рано или поздно оказываются в подобных ситуациях, и тут ничего так не помогает, как пара приемов дзюдо.

Каприсия почувствовала, как краснеет от удивления и неловкости. Несмотря на полумрак галереи, она разглядела, что его глаза смотрят на нее откровенно насмешливо. И уже в который раз она подумала, какие они у него неприятные.