Страница 44 из 52
Будущее показало, что Пакт не отвечал интересам обороны СССР: страна получила общую протяженную границу с фашистским агрессором и в значительной степени покрывала потребности Германии в ценнейших видах сырья в течение почти двух лет. Не будет преувеличением сказать, что перевооружение Вермахта и успешная война с союзниками были бы невозможны без советской помощи. Надо сказать, что Сталин и не рассчитывал на то, что Пакт поможет укреплению мира. «История Второй мировой войны» сообщает, что уже «1 сентября 1939 г. Верховный Совет СССР принял Закон о всеобщей воинской обязанности, который закрепил переход армии и флота на кадровый принцип комплектования и организации. Закон установил новые сроки службы для рядового и младшего начальствующего состава: в сухопутных войсках и авиации – до трех лет, на флоте – до пяти лет. Призывной возраст по новому закону понижался с 21 года до 19 лет, а для закончивших полную среднюю школу – до 18 лет» (том 3, с. 416).
Отмечу, что Верховный Совет умудрился принять этот весьма знаменательный закон (страна откровенно готовилась к Большой войне) в день германского нападения на Польшу и всего лишь неделю спустя после подписания Договора о ненападении. А ведь депутатам – передовым пастухам, героям-стахановцам и прочим советским законодателям надо было еще добраться до Москвы и Кремля! Да и текст такогозакона пишется не день, не неделю и даже не месяц: его принятию должна была предшествовать тщательная и долгая работа Генштаба. В общем, если к началу Второй мировой РККА насчитывала около двух миллионов военнослужащих, то к 22 июня 1941 года в ней служили уже около пяти с половиной миллионов самых здоровых и подготовленных в военном отношении мужчин СССР. Как ни крути, а у властей Страны Советов не было ни малейших иллюзий по поводу мирной жизни. Тем более что они, как могли, сами и раздували пожар новой войны. И даже, как свидетельствуют приведенные высказывания Сталина и прочих советских деятелей той поры, не делали из этого особого секрета…
Основные вехи сталинской «борьбы за мир» в Европе
17 сентября 1939 года части Красной Армии перешли границу и ударили в спину погибающим в неравной борьбе с немецкими агрессорами вооруженным силам «шляхтетской Польши». Отметим, что, осудив фашистов и объявив им войну, Англия и Франция по поводу советского вторжения даже не пикнули, а наоборот, отнеслись нему «с пониманием». К 25 сентября были захвачены территории площадью свыше 190 тыс. кв. километров и с населением в 12 млн человек. На «освобожденных» землях тут же началась ускоренная советизация в лучших большевистских традициях: с грабежами, изнасилованиями, арестами, «экспроприацией» недвижимости, земли и фабрик, расстрелами и ссылками.
26 ноября 1940 года настала очередь «милитаристской Финляндии»: здесь Сталин использовал такую же провокацию, что и Гитлер в отношении Польши, инсценировав обстрел советских войск советскими же войсками. Думаю, в данном случае сыграло роль сталинское «черное» чувство юмора. Также подозреваю, что Гитлер вполне его оценил – так же, как и верный соратник фюрера Геббельс. Последовала трехмесячная война с «белофиннами» (пусть читатель угадает, где была создана, кормилась, а потом была за ненадобностью распущена загадочная нация «краснофиннов»), в ходе которой СССР понес неожиданно большие потери, но заполучил Карелию, острова и полуострова (в том числе и важнейший – Ханко) в Балтийском море. За бомбардировки мирного населения СССР исключили из Лиги Наций. Попавшие в руки финнов «устаревшие» советские танки Т-28 и БТ верой и правдой служили тамошним «милитаристам» вплоть до конца 50-х годов прошлого века.
К лету 1940 года у «оплота мира» дошли руки и до «буржуазных» Латвии, Эстонии и Литвы. Как пишет моя любимая «История Второй мировой войны», «первым покончил с профашистским режимом ( который тем не менее разрешил еще более «профашистскому» СССР создать на своей территории военные базы. – Прим. авт.) трудовой народ Литвы». Там «народное демократическое правительство» было создано 17 июня 1940 года. Та же участь затем постигла «профашистов» Латвии, где правительство «народного фронта» появилось 20 июня 1940 года. Эстонскому «диктатору» Пятсу дали ногой под зад уже 21 июня. В общем, со всей Прибалтикой разобрались в течение одной рабочей недели .Напомню: это «освобождение», за которым последовала полувековая оккупация, произвело на народы трех республик столь сильное впечатление, что они до сих пор считают героями своих соотечественников, служивших в войсках СС.
Следуюший раздел «Истории…» озаглавлен «Мирное решение вопроса о Бессарабии и Северной Буковине». До «боярской» Румынии Сталин добрался сразу после Прибалтики. Здесь не стали церемониться с созданием «демократических» правительств «народного фронта». Прочитайте, пожалуйста, следующую изрядно повеселившую меня цитату составителя «Истории…», напряженно искавшего оправдание аннексии значительной части румынской территории: «В период финляндско-советского вооруженного конфликта румынский король Кароль II заявил в Кишиневе, что Румыния обладает сильной армией, которая сможет дойти до Москвы. При этом король разглагольствовал о том, что настало время подумать об «освобождении братьев-молдован» (том 3, с. 370). Вот уж, наверное, испугались Сталин с Ворошиловым! Небось по утрам подбегали к замерзшим кремлевским окнам и тревожно дышали на стекла, пытаясь разглядеть, не заняли ли уже Красную площадь румынские танки FT-17 (для справки: их выпуск закончился в 1919 году, вес – 6,9 тонны, мощность двигателя – 35 л. с., скорость – 7,7 км/час, вооружение – один пулемет или 37-мм «курносая» пушка). Так и представляю себе бравого румынского танкиста, бодро вылезающего из люка антикварной жестянки с двигателем от «горбатого», оглядывающего орлиными глазами аккуратно очищенную от снега дворниками-чекистами брусчатку и бросающего таким же лихо выглядящим подчиненным: «Вы тут пока примите у Сталина безоговорочную капитуляцию, а я – в «Метрополь», позавтракать…» Даже если упомянутая цитата румынского короля правдива (а ссылка дается на работу с подозрительным названием – «Борьба трудящихся Бессарабии за свое освобождение и воссоединение с советской Родиной», изданную в Кишиневе в 1970 году), то могу представить себе степень интоксикации бедного Кароля в тот злополучный день и что ему на следующее утро сказала жена… В общем, не прошло и полгода, как «созрели предпосылки», и 26 июня Советское правительство передало румынам ноту, краткий смысл которой сводился к тому, чтобы те в два дня очистили указанную им территорию.
В этот раз потомки воинственных даков решили не вспоминать про «поход на Москву» и связываться с «оплотом мира» не стали: «После обмена нотами между правительствами СССР и королевской Румынии, – сообщает юморист из числа составителей «Истории…», – Бессарабия и Северная Буковина были возвращены Советскому Союзу… 28 июня 1940 г. южная группировка войск под командованием генерала армии Г.К. Жукова перешла Днестр и вступила на территорию Бессарабии и Северной Буковины». А уже 2 августа «возвращенные» территории (Северная Буковина никогда Российской империи не принадлежала) вошли в состав Молдавской и Украинской ССР. Окончание боевого похода Ворошилов, Буденный и прочие высокопоставленные «освободители» отпраздновали купанием в бассейне, наполненном молдавским вином, в компании юных особ женского пола, не являвшихся их женами: «Кому война, а кому мать родна…» Немцы отнеслись к очередному «враждебному поглощению» советских друзей без малейшего энтузиазма. Вот что пишет по этому поводу У. Ширер: «В Берлине возникла определенная тревога, которая распространялась и на штаб ОКВ на Западе. Вермахт зависел от румынской нефти, а Германия, кроме того получала из этой балканской страны продовольствие и фураж. Все это будет потеряно, если Красная Армия оккупирует Румынию» («Взлет и падение III рейха», с. 816).
Сборник «Канун и начало войны» приводит содержание донесения посла Шуленбурга в германский МИД от 23 июня 1940 года: «Я сказал Молотову, что такое решение ( предстоящий ультиматум Румынии. – Прим. авт.) советского правительства является для меня неожиданным. Я считал, что советское правительство будет настаивать на своих претензиях к Бессарабии, нами не оспариваемых, но не предпримет самостоятельных действий для их реализации. Я боюсь, что внешнеполитические трудности Румынии, которая в настоящее время снабжает нас значительным количеством важнейшего для военной и гражданской промышленности сырья ( Румыния являлась единственным крупным европейским источником нефти для Рейха, без нее германские самолеты, машины и танки встали бы уже через два-три месяца. – Прим. авт.), серьезно затронут германские интересы» (с. 188). В итоге Германия скрипя зубами согласилась «посоветовать румынскому правительству уступить требованиям советского правительства…» (Риббентроп – советнику Шмидту 27 июня 1940 г.), но осадок, как говорится, остался… Да такой, что уже 22 июля 1940 года Гитлер принял решение – готовиться к нападению на СССР.