Уничтожить всех

Иван Стрельцов

Уничтожить всех

Не тот сильный, кто бьет, а тот, кто выдерживает.

Аравийская пустыня дышала зноем, в сером мареве неба висело солнце, похожее на раскаленную добела монету. Исходящий от нее жар делал воздух густым — он нависал над барханами подобно прозрачной субстанции.

Появляющийся между песчаными холмами хулиганистый бродяга-ветер подхватывал пласты воздуха, гнал их к воде, чтобы хоть немного охладить. Местные жители, смуглые бедуины, были привычными к здешнему климату, чего нельзя было сказать о командированных в этот ад военных.

Эд-Даммам — город-порт королевства Саудовская Аравия в Персидском заливе. Главная перевалочная база снабжения расквартированных частей экспедиционной армии США. Сюда каждый день прибывали десятки судов, доставляющие джи-ай все самое необходимое — от боеприпасов до кока-колы и туалетной бумаги. Наемный солдат демократии ни в чем не должен испытывать дефицита, в противном случае он имеет право расторгнуть контракт…

Свернув с главной дороги и заехав в тень высоких пальм, возле контрольно-пропускного пункта порта остановилось такси. Из салона автомобиля выбрался моложавый капитан пехоты американской армии. Козырнув одуревшему от жары американскому капралу, здоровенному рыжему детине с широким в крупных веснушках лицом, офицер представился:

— Капитан Сальваторе Харьеро.

— Капрал Джон Смит, — козырнул в ответ военный полисмен.

— У меня предписание в дивизию «Пума». В комендатуре мне сказали, что из порта в дивизию направляется конвой.

— Да, действительно, — подтвердил капрал, — они сейчас грузятся снарядами у одиннадцатого причала. Только поторопитесь, погрузка уже заканчивается.

— Постараюсь, — ответил капитан, проходя через КПП в указанном капралом направлении. Безалаберность дежурного была преступной, он даже не проверил у незнакомца документы.

Полуденное аравийское солнце немилосердно жгло, офицер едва не задыхался под слоем грима, который сам же на себя наложил два часа назад, чтобы придать максимальную схожесть с фотографией на документах покойного Харьеро.

Пройдя в нужном направлении, капитан оказался в тени бетонного мола, разделяющего порт пополам на гражданскую и военную части. Одиннадцатый причал был обозначен огромным серым сухогрузом, возле которого выстроилась кавалькада тяжелых грузовиков. Портовые краны извлекали штабеля боеприпасов из недр трюма и опускали их в кузова тяжелых автомобилей. Подходы к причалу охраняло жидкое оцепление. Стоя на солнцепеке, солдаты с эмблемой на рукавах в виде стремительной дикой кошки изнывали от жары не меньше, чем военная полиция на контрольно-пропускном пункте. Их задачей было — не допустить прохода к колонне местных жителей, поэтому на человека в офицерской форме никто не обратил внимания.

Пройдя беспрепятственно через боевое охранение, «капитан Харьеро» подошел к высокому парню с рваным шрамом на щеке и нашивками сержанта на форме. Тот, заметив приближение к нему незнакомого офицера, круто развернулся и козырнул:

— Сержант Чак Орал. Слушаю вас.

Представившись, Харьеро в двух словах объяснил причину своего появления.

— Вам нужно в штаб дивизии? — переспросил сержант. На мгновение задумавшись, добавил: — Вам бы следовало повидаться с начальником колонны, но он с отрядом охранения. А бронегруппа уже на исходной позиции, и до базы мы не остановимся, существует вероятность нападения террористов. Если вы согласны ехать с нами, полезайте в кузов.

Сержант указал на ближайший грузовик.

— У меня нет другого выхода, — согласился капитан.

— Да, если приспичит нужда, опорожняйтесь прямо по ходу за борт, — хохотнул верзила. Офицер понимающе улыбнулся и поспешил в голову колонны.

Через полчаса погрузка была закончена, солдаты споро затягивали брезентовые тенты. Бойцы оцепления грузились в боевые машины М2 «Брэдли», которым следовало прикрывать хвост колонны на марше.

Харьеро, забросив свой кейс в кузов грузовика, взобрался следом. В затянутом брезентом кузове было душно и сильно пахло оружейным маслом. Почти все пространство было заложено алюминиевыми контейнерами со снарядами. Харьеро рассмотрел маркировку, черные цифры на продолговатом теле огромного снаряда сообщали — фугасный снаряд калибра 203 мм. Дивизия «Пума» входила в состав частей тяжелой пехоты, воинское соединение, предназначенное для штурмовых операций в глобальных войнах…

Поудобнее расположившись на одном из контейнеров, капитан закурил. Сейчас, находясь за брезентовой шторой, он мог немного расслабиться и почувствовать себя снова Майклом Тришем. Дымя тонкой темно-коричневой сигареллой, Он с любопытством рассматривал мощные фугасные снаряды. Достаточно одного такого «поросенка», чтобы разнести в пыль мощный дот, отправить к праотцам роту солдат, разрушить крупный мост или потопить средних размеров боевой корабль…

Затушив окурок, Майкл внимательно осмотрел ближние контейнеры со снарядами. Многие были в грязи, комьях земли, в масле и налипших на них древесных опилках. Эти боеприпасы были изготовлены в шестидесятые годы прошлого века и предназначались для Третьей мировой войны. Но она так и не началась, а Вьетнамская кампания, оккупация Гренады и свержение Норьеги в Панаме были слишком незначительными конфликтами, чтобы использовать такой калибр. «Буря в пустыне» вообще больше напоминала скоротечное Вавилонское столпотворение, тогда применили то, что оказалось под рукой. А вот теперь готовились долго и основательно…

«Американцы — рачительные хозяева, ничего просто так не выбросят, они даже линкоры Второй мировой войны держат на длительном хранении и модернизируют, чтобы в любой момент корабль можно было спустить на воду и он был бы готов к современной войне», — подумал Триш, внимательно рассматривая почти метровой длины стальные болванки. Он не понаслышке знал: когда во время той же «Бури» стало ясно, что штатные супертяжелые авиабомбы не в состоянии уничтожить зарытые на большую глубину толстостенные бетонные саркофаги бункеров Саддама Хусейна, ученые нашли простое и в то же время оригинальное решение. Сняли с орудийного лафета ствол двухсотвосьмидесятимиллиметровой мортиры начала прошлого века и залили внутрь две тонны сверхмощной взрывчатки октол. Затем, приварив стабилизаторы, испытали, сбросив с «летающей крепости» «Б-52». Успех превзошел все ожидания — бомба пробила тридцать метров песка, пять метров фортификационного бетона и, взорвавшись внутри, уничтожила командный бункер целиком. Майкл считал, что оружие морально не устаревает, просто для эффективного применения каждому образцу требуются подходящие для него условия и, соответственно, специалист. Он сам, профессиональный военный, долгие годы воевавший и постоянно совершенствующий диверсионное ремесло, как раз был таким специалистом, который мог пользоваться любым оружием. Открыв кейс, Триш достал швейцарский многофункциональный складной военный нож. Вытащив из широкой красной рукоятки портативные пассатижи, склонившись над крайним контейнером, стал откручивать заглушку на острие снаряда. Несмотря на почтенный возраст боеприпаса, текстолитовый болт легко провернулся и стал отвинчиваться. Когда заглушка оказалась в ладони диверсанта, он достал из кейса фломастер-маркер, быстро разобрал его и извлек небольшое устройство радиовзрывателя с прикрепленным к нему миниатюрным зарядом взрывчатки. Опустив взрывное устройство в отверстие снаряда, вернул на прежнее место заглушку. После того как работа была закончена, сразу же отошли на второй план жара, духота и прочие неудобства. Диверсант, опершись спиной на штабель с контейнерами, зевнул.

Через полчаса к гулу грузовиков добавился рев танковых двигателей из группы сопровождения. «Ну вот и охрана подоспела, можно и поспать», — подумал Майкл, проваливаясь в темноту сна…

— …Эй, подъем, приехали, — откуда-то издалека до Триша донесся зычный голос сержанта.