Джонас

— Кейт? Вы же вместе провели всю ночь. Уж конечно, не в бирюльки играли. Что ж ты сделала такого, что наутро он уехал?

— Ничего, — растерянно ответила Кейт, вдруг осознав, что это и есть ответ. Она не сделала и не сказала ничего, что могло бы остановить его.

В дверях вдруг появилась Клер.

— Он уехал? — спросила девочка.

— Да, Клер. Он уехал в Индию.

Губы девочки задрожали, она побежала в свою комнату, повторяя:

— Я знала, знала…

Женщины бросились за ней. Когда они влетели в детскую, Клер выбрасывала за окошко Пьеро. Мэй отправилась поднимать бедного артиста, а Кейт осталась утешать безудержно рыдающую девочку.

Вопреки всем предсказаниям Джонаса, ненависть Кейт куда-то испарилась. Она даже задумывалась о способах, какими могла бы позвать его домой. Она сомневалась, что он напишет ей, когда устроится на новом месте. Но он наверняка напишет брату. Правда, обращаться к лорду Эшли женщине не хотелось. Она ведь даже не была ему представлена…

Глава 18

Через две недели к дому Кейт подъехала незнакомая карета. Из кареты вышла знатная леди приятной наружности и постучала в дверь.

— Добрый день. Чем могу помочь? — недоуменно спросила Кейт.

— Вы — миссис Хоупли? — чуть холодно, слегка надменно спросила леди.

— Да, я — миссис Хоупли.

В деревне она для большинства своих знакомых была просто Кейт. Некоторые звали ее миссис Хоупли, но только сейчас Кейт полностью прочувствовала и приняла свое новое имя.

— Меня зовут леди Эшли, — представилась гостья. — Мы с вами в некотором роде сестры.

Кейт обомлела.

— Не пригласите меня войти? — поинтересовалась гостья.

— Д-да, конечно… Может быть, чаю?

— С удовольствием. Дорога была длинной.

— Кейт!.. Кто там? — вдруг появилась из кухни Мэй. — Ой… простите… миледи… миссис Хоупли…

— Мэй, принеси чай, пожалуйста.

— Сейчас.

— Клер, это ты там прячешься? — вдруг обратилась по-французски леди Эшли к кому-то наверху лестницы. Девочка спустилась вниз и присела в реверансе.

— Тетя Эмма, здравствуйте.

— Клер, милая, иди ко мне, — Эмма расцеловала девочку. Кейт только дивилась: вот эта ласковая женщина и есть та самая скандальная Холодная Леди из светской хроники?

— Я привезла тебе новую шляпку, милая моя, но она в карете. А теперь ты позволишь нам с Кейт поговорить? — Эмма улыбнулась девочке. Кейт просто не могла подобрать слов. Богатая, светская леди так тепло относится к своей внебрачной племяннице? Покупает ей новые шляпки?

Тем временем Мэй принесла чай и удалилась на кухню. Кейт разлила его по чашкам. Больше всего она сейчас стыдилась своего черного платья. Одно-то Джонас порвал, но у нее было и второе… Но леди Эшли ни единым взглядом не дала понять, что убожество наряда хозяйки хоть как-то ее трогает.

— О чем вы хотите поговорить со мной, миледи?

— Прошу вас, миссис Хоупли, давайте оставим церемонии. Называйте меня Эммой, а я буду называть вас Кейт, хорошо?

Кейт вынужденно кивнула.

— А поговорить с вами я хочу о Джонасе. Видите ли, он не уехал в Индию. Он прислал Теодору письмо, и я читала его. Корабль вышел из порта, но каким-то образом получил пробоину и вынужден был вернуться в гавань через несколько часов после отплытия. Так что ваш муж сейчас в Портсмуте, в гостинице. И, насколько я поняла из письма, оставаться там надолго он не планирует. У вас осталось очень мало времени, чтобы вернуть его.

Кейт нервно сглотнула.

— Я не понимаю, какой вам прок с того, что я помирюсь с мужем?

— Никакого, разве что я смогу чаще встречаться с Клер, она милая девочка. Если вы помиритесь, вы будете чаще бывать в Эшли-парке. Вы знаете, Кейт, в этом году я думаю устроить в Эшли-парке рождественский бал. Мне будет очень приятно, если вы сможете приехать.

Кейт была совсем сбита с толку. Эмма рассмеялась:

— Да, теперь я очень хорошо вижу, что замуж вы выходили не по расчету. Дорогая, ваш муж — первый в очереди на титул. Ваш ребенок, возможно, будет бароном, если мне вдруг посчастливится родить девочку. Чему же вы удивляетесь? У вас появилось право самой блистать на балах вместо того, чтобы тихо скучать в своей комнате, как положено гувернантке. С вашей красотой, право, грех безвылазно сидеть в глуши.

— Я в трауре, — несмело ответила Кейт. Леди Эшли так вкусно расписывала, что Кейт должна была сама себе напомнить о здравом смысле.

— Я тоже. Я потеряла дочь полгода назад, — чашка в руках Эммы вдруг зазвенела, и леди поставила чашку на стол. Через мгновение она взяла себя в руки. — И все-таки я планирую этот бал, хотя многие, возможно, меня осудят, ведь не прошло и года… Но год, или два, или десять пройдет — это неважно. Я все равно буду скорбеть и помнить.

— Все-таки я не понимаю, — опять пробормотала Кейт. Эмма вздохнула.

— Мне кажется, Джонас все больше становится похож на своего брата. Если я не ошибаюсь, то вы просто не представляете себе, что теряте!

— На лорда Эшли? В таком случае, благодарю покорно, я лучше поживу одна.

Леди Эшли вдруг как-то сразу замерла, выпрямилась.

— Не смейте говорить таким тоном о моем муже. Вы не знаете его.

— П-простите, Эмма…

— И вы, Кейт, попробуйте поверить. Ваша ненависть ранит Джонаса сильнее, чем вы можете себе представить.

— Его измены ранят меня сильнее, чем он мог бы представить.

— И много ли их было? Если не считать его первую жену, одна, насколько мне известно. И я знаю, что он раскаивается.

— Откуда?!

— Я подслушала их с Теодором разговоры, — невозмутимо призналась Эмма. — Ему не было никакой надобности жениться на вас.

— Я была беременна.

Леди небрежно пожала плечами.

— Не вы первая. И он у вас не был первым. У него не было перед вами никаких обязательств, тем более в финансовом плане он вашу жизнь вполне устроил. И у него уже есть два внебрачных ребенка. Он женился на вас потому, что хотел этого, Кейт. Он выбирал вам подарки, чтобы порадовать, а не пробраться в вашу постель.

Лицо Кейт порозовело.

— А, я вижу, он все же сделал это, — удовлетворенно отметила Эмма. — Ну и как, вы готовы отказаться от этого неземного удовольствия только потому, что в неком неопределенном будущем он изменит вам?

— Это вы посоветовали ему? — Кейт была унижена тем, что леди в курсе всех ее интимных дел.

— Нет. Не сердитесь, Кейт, что я вмешиваюсь в вашу жизнь. Просто, глядя на вас сейчас, я вижу себя, какой была четыре года назад. Печальное зрелище. Мне хочется, чтобы вы не повторяли моих ошибок. Прошу вас, не цепляйтесь за свою ненависть. Рискните. Может быть, Джонас и вправду разобьет вам сердце, но вы хотя бы будете знать, что попытались изменить свой брак в лучшую сторону.

Джонас, будучи заядлым игроком, верил в удачу и верил в знаки судьбы.

Когда поврежденное судно вернулось в порт, он досадовал на неудачу и вспоминал тот первый раз, когда он пытался уплыть в Индию. Тогда Теодор отдал ему свои последние деньги, чтобы Джонасу было на что устроиться в Индии. Корабль вернулся в порт, Джонас возвращался в комнаты, которые старший брат снимал для него в Лондоне, и его ограбили.

Сейчас, возвращаясь в гостиницу, Джонас был намного осторожнее, чем тогда, да и наличных денег при нем было не так много. Но совпадение ему не понравилось. До гостиницы добрался вполне благополучно.

Он никак не мог решить: дождаться, пока починят этот корабль или купить билет на другой. Судьба распорядилась странным образом. На следующий день в Портсмуте пришвартовалось его собственное судно — то, второе, о котором не было никаких известий. Потрепанное, едва залатанное, потерявшее часть груза, оно все-таки доползло до родных берегов.

Джонас был вынужден задержаться в Портсмуте, чтобы уладить дела с этим кораблем и продать все, что еще можно было продать, включая и сам корабль. Вырученная сумма не окупила всех его затрат, но оказалась довольно большой. И потому Джонас был в растерянности. Теперь ехать в Индию было совершенно незачем, как и оставаться в Англии.