Страница 59 из 85
- Да. И, как я предполагаю, это была ее напарница по команде.
Мужчина удивленно присвистнул.
- Ну тогда действительно, вряд ли Лиза решится на разборки с полицией. Вы говорили, у вас скоро соревнования? - Тимошин молча кивнул. - Да-а, плохо дело. У нее еще и рука потянута, вы в курсе? Травма, конечно, не сегодняшняя, но отголоски еще явно есть.
- Да? - Парень отчетливо скрипнул зубами. - Она уверяла, что уже давно не болит. На репетиции неудачно прыгнула.
- Какое-то ходячее недоразумение у вас, а не девушка, - усмехнувшись, покачал головой врач.
- Еще бы она была моей девушкой, - вздохнул Тим. - Ладно, я попробую ее уговорить и на обследование и на заявление, но ничего не обещаю.
- Хорошо. Пойду я. Телефон вам оставил, если что, звоните. Кстати, вот уже полчаса хочу спросить: пациентка моя случайно не Амели?
- Увлекаетесь уличными танцами? - Удивился Тимошин.
- Да нет, - рассмеялся Даниил Петрович. - Дочка все уши прожужжала. У нее даже на заставке компьютера фотография вашей команды стоит. Так она ведь?
- Она. Но мы из разных команд. Главные соперники, так сказать.
- Забавные вы, ребята, - покачал головой врач, застегивая спецовку. - Ладно, бывай, Тимофей. Лечи свою... не девушку.
- До свиданья.
***
- А потом Тим заявляет: народ, мне хана! Я, кажется, забыл предупредить, что еду в Москву...
Я едва заметно улыбнулась. Совершенно не удивлена, это вполне в духе Тимошина. Безответственный обормот. Как он только командой своей руководит?
Карина вот уже пять минут развлекала меня тем, что рассказывала историю о первой поездке 'Анклава' в Москву на какой-то конкурс. Учитывая, что от нас до дружественной столицы три дня пути на поезде, его 'забыл предупредить' звучало скорее по-идиотски, чем весело. Представляю себе, как волновались его родные...
- И Тимошин после этого выжил? - Озвучила я свое удивление.
- Как видишь, - пожала плечами девушка, - но старший брат тогда ему хоро-ошую взбучку устроил. А потом, вроде, еще и неделю с ним не разговаривал.
- У Тимошина есть старший брат? - Переспросила я. Вот ведь, человек! Требует доверия, а сам никогда о себе ничего не рассказывает.
- Двоюродный, почти ровесник, - послышалось от дверей комнаты. Чуть повернув голову, я увидела парня, стоявшего, облокотившись на косяк. Сложив руки на груди, он, нахмурившись, наблюдал за нами. - Лиза, нам надо поговорить.
- Мне уже начинать бояться? - Невесть с чего развеселившись, фыркнула я.
- Думаю, да. Скажи-ка мне, хорошая моя, - приторно-сладким голосом пропел Тимошин, заставляя меня поперхнуться и действительно слегка струхнуть. Что я уже натворить-то успела? Мысленно прокрутив в голове события последних полутора часов, ничего не криминального со своей стороны не вспомнила, зато снова накатила жалость к себе. Вообще-то это я тут жертва! И меня утешать и успокаивать нужно, а не ругать!
На глаза уже в который раз за вечер навернулись слезы. Давненько я столько не рыдала...
- Твою мать, ну, Лиза! - Рыкнул Тимошин. После чего едва слышно добавил: - Как все-таки жаль, что я девушек не бью. Говорят, пара пощечин здорово помогает...
- Да-а? - Саркастически хмыкнула Карина, все-таки услышав его тихий вздох. - А помнится, лет двенадцать назад...
- Ты бы еще ясельный возраст вспомнила, - усмехнулся Тимошин, усаживаясь к нам на диван и взлохмачивая ей челку. - С тех пор я стал несколько воспитаннее.
Теперь уже хмыкнула я и, не сдержавшись, всхлипнула. Тимошин тут же обернулся ко мне.
- Ну что опять-то, Лиз? Болит что-то?
- Не-ет, - рыдания полились с новой силой. Я понимала, что веду себя, как законченная истеричка, но поделать ничего с собой не могла, слезы сами текли и текли, не собираясь останавливаться. Когда Тимофей вышел провожать Даниила Петровича, я умудрилась случайно кинуть взгляд на порезанную ладонь и налить три литра слез, пока Карина не спохватилась и не стала заговаривать мне зубы. Только тогда и удалось немного успокоиться. Как оказалось, ненадолго. - Ни-ничего у меня не болит, - размазывая слезы по лицу здоровой рукой, капризно провыла я.
- Боже мой, и за что мне такое наказание? - Возвел глаза к потолку Тимошин. Потом вдруг лукаво посмотрел на меня и заявил: - Мышенция, я не хочу спать на отсыревшем диване. Будешь мне тут квартиру затоплять, я тебя к родителям отправлю!
Я резко заткнулась и, удивленно открыв рот, уставилась на парня.
- Гад ты, Тимошин, - буркнула я, с трудом принимая сидячее положение. - И какого черта я вообще с тобой связалась?
- Куда собралась-то? - Котяра аккуратно, но с нажимом уложил меня обратно на подушки. - Маленькая, хоть раз будь нормальной девочкой и веди себя адекватно?
- Хамло, - обиженно буркнула я, отворачиваясь от него.
- Не дуйся, мышонок, - он наклонился и легонько подул мне в ухо. - Я же любя.
- Так, ребята, вы как знаете, а я хочу чаю, - Карина, хлопнув ладонями по коленям, поднялась на ноги. Мне стало неуютно. Что он творит-то? У него девушка рядом сидит, а он со мной нежничает! Да и Карина так спокойно на все это реагирует, еще и со мной пытается подружиться... не понимаю я их.
- М-м-м, я помогу, - подорвался Тимошин, отпуская, наконец, мои плечи. - Лиз, ты будешь что-нибудь?
- Кофе, - кивнула я.
- О'кей. Мы скоро, не скучай. Тебе телек включить?
- Не надо. Лучше дай мой телефон, там музыка есть.
Сосед полез в карман своих штанов и под моим удивленным взглядом вытащил оттуда мой телефон.
- На лестнице валялся. Уронила, видимо, - пояснил он. Я кивнула и закопалась в более чем скудный плейлист.
- Мы скоро, мышонок, не скучай, - подмигнул мне Тимошин и ушел вслед за своей девушкой на кухню.
***
Я почти успела задремать, так как тимошинское 'скоро вернемся' растянулись на добрых полчаса. Приятный тембр солиста Друга рiка успокаивал, заставляя вслушиваться в текст песни и не думать ни о чем, кроме нее. Я тихонько шевелила губами, подпевая:
Світ без тебе може бути, тільки я ніяк
День без тебе може бути, ніч без тебе жах
О, дай тобою все відчути, як в останній раз
Я візьму тебе з собою, бо не сходять без тебе сонце і зорі
когда диван слегка спружинил под весом Тимошина.
- Мышка, твой кофе, - тихо позвал он, ставя чашку на тумбочку. - Извини, что так долго. Нам с Карой, правда, очень нужно было поговорить.
- М-м-м, - потянулась я и тут же сдавленно охнула - живот отозвался ноющей болью. Обезболивающее прекращает действовать, что ли? Рановато как-то... - А где она, кстати?
- Уехала, - лаконично ответил Тимошин. - Давай, я помогу тебе сесть.
Осторожничая, он усадил меня к спинке дивана, предварительно, положив между ней и моей спиной подушку.
- Удобно?
- Угу, - я взяла в руки чашку. - Ай, горячая!
- А блюдце я для кого принес? - Невозмутимо попенял мне парень. - Давай сюда, торопыга, пусть немного остынет.
Он отобрал у меня чашку и вернул ее на тумбочку. Потом взял мои руки в свои и подул на обожженные ладони.
- Сильно больно?
- Уже не очень, - прошептала я, глядя ему в глаза. Сейчас они завораживали своей теплотой и нежностью. Хотелось закутаться в эти ощущения как в одеяло и даже носа не высовывать наружу в жестокий и странный мир.
- А вообще? Черт, мышка, я убью эту дрянь!
- И вообще тоже нормально, обезболивающее хорошо подействовало, - немного покривила душой я. Тело все-таки ныло, но нервировать и без того до сих пор бледного Тимофея еще больше мне не хотелось. - А по поводу 'убью'... давай сначала разберемся, кто это был, а потом уже будем решать, что с этим делать.