Железные лилии

Изольда и Ирис слышали все эти слова, и сердца их охватило волнение. Хотя они и знали о своем скором отъ-езде, но в душе все же теплилась надежда, что все решится каким-то другим образом. Конечно, было интересно по-ехать в новые края, увидеть незнакомых людей и начать другую жизнь. Но пусть бы это произошло чуть попозже. Через год или через месяц хотя бы. Но так сразу! Неожи-данно. Им даже не дали толком привыкнуть к мысли о рас-ставании с родным домом. Волнение и беспокойство охва-тило их сердца.

Но все уже было решено и приготовлено без них. Пока девушки приходили в себя, их вещи выносили и укла-дывали в повозку. Один большой сундук с трудом тащили двое слуг.

— Леди Регина, — голос женщины, подошедшей сзади к застывшим от волнения девушкам, заставил их вздрогнуть.

— Будем знакомы, — продолжила леди Регина, — вы такие милые!

— Меня зовут Изольда, — ответила старшая, на-стороженно посмотрев на новую знакомую, — а это моя сестра Ирис.

— По дороге я расскажу вам о ваших обязанностях в нашем обширном хозяйстве, — заговорила женщина уже быстрее. — Мне было сказано, что вы знакомы с ковротка-чеством?

— Да, под нашим руководством уже выткали одиннадцать ковров, — гордо ответила Ирис. — Мы ткем керман с медальоном посередине и богатым орнаментом.

— А орнаменты замечательно рисует наша Ирис! — заметила Изольда.

— Я очень рада, что вы такие талантливые, — за-улыбалась леди Регина, — это хорошо, что у нас будет соб-ственный художник.

— Я вижу, вы уже нашли общий язык, — сказала подошедшая к ним Селина, — я надеюсь, и в дальнейшем леди Регина будет добра к нашим девочкам.

Все в нашем замке будут любить их, — заверила ее гостья, — да и может ли быть иначе! Они так прелестны!

Несмотря на воркование старших женщин, волне-ние не покидало сердце Изольды. Каким-то странным обра-зом решалась их судьба. Во всей этой спешке скрывалась какая-то тайна.

Однако уже по полудни все было готово к отъезду. Барон и его супруга торжественно стояли посередине дво-ра. Даже плачущих девочек — детей Селины, няньки выве-ли во двор. Собрались все обитатели замка. На глазах у женщин заблестели слезы. Все любили милых девушек, трудно было представить, что их звонкий смех не огласит больше суровые стены замка Кембелл. Внезапно налетел невесть откуда взявшийся ветер. Взвилась в небо пыль с мостовой, зашелестели юбки, женщины прикрыли лица руками. Порывистый ветер разбросал аккуратно уложенные женские прически, а потом, превратившись в небольшой вихрь, поднял высоко в небе карусель из гусиных перьев, соломы и остального мусора.

— Впрочем, нам пора, — сказала леди Регина и подтолкнула Изольду и Ирис к раскрытой дверце.

— С богом, — прошептала Селина, и рука ее не-уверенно очертила в воздухе крест. Уже в следующее мгновение она вытирала слезы.

Раздались щелчки кнутов, и звук фанфар заглушил скрип больших колес повозки. Скоро за поворотом исчезли знакомые стены, и за окнами поплыли холмистые поля, густо поросшие пшеницей.

Квентин напился

Ближе к вечеру барон Кембелл изрядно выпил. После прощания с сестрами на него нахлынули уныние и разоча-рование. Был один верный способ снять подавленное настроение и избавиться от угрызений совести. Что может быть лучше нескольких бокалов вина!? Обычно тихий, он никогда не лез в женские дела на кухне. Этими вопросами всегда занимались Селина и девушки. Но сегодняшним вечером барон чувствовал неодолимое желание выплеснуть на кого-нибудь свое плохое настроение.

— И это вы собираетесь ставить на стол? — барон указал опешившей от такого заявления помощнице повара на тушку поросенка.

— Но, господин барон… — женщина сконфуженно опустила руки.

— Почему он такой маленький? — барон пальцем ткнул тушку.

— Но, милорд, ведь это же молочный поросенок! Он намного вкуснее, чем годовалый!

— Он очень маленький!

— Они все маленькие в два месяца!

— Нет! Не все! А этот паршивый и тощий! — Ба-рон размахнулся, и тушка полетела на пол. — А почему пирог такой плоский?

— Но это же только тесто, милорд! Оно еще даже не подошло!

— У вас тут такая грязь! Где моя жена? Она вам покажет!

Женщина промолчала в ответ. Спорить с пьяным бароном было бесполезно. Это знали все слуги.

— Неряхи… — добавил барон пьяным голосом и, сделав еще несколько жадных глотков вина из большого серебряного кубка, поставил его на стол.

— Вам плохо, милорд? — Арианна внимательно посмотрела на него.

— Мне? — барон вытер рукавом своего нарядного камзола влажный рот. — А ты сама как думаешь? Все из-за проклятых денег! Я своими собственными руками продал в рабство своих сестер!

— Что вы такое говорите, милорд?

— Да-да! Именно так! Как я мог? Я последний не-годяй! — Барон закрыл голову руками.

Арианна никак не могла понять, почему барон так убивается. Ей стало очень интересно. Она тихо и вкрадчиво спросила.

— Милорд, о каком рабстве вы говорите?

Барон не смотрел на нее. Ему надо было хоть кому-то выговориться.

— Все из-за Селины! Зачем я вообще ее допустил к разговору?

— Не переживайте так, милорд! Все будет в конце концов хорошо.

— Не будет ничего хорошего. Теперь мои девочки в услужении у знатного графа. Что же я наделал?

— А что плохого в этом? — Арианна чувствовала, что барон что-то не договаривает, и ловкими словечками вытягивала из охмелевшего хозяина все новые подробно-сти.

— А ты продала бы в наложницы свою дочь? Даже если бы срочно нужны были деньги?

— Господь с вами! — Арианна перекрестилась. — Никогда и ни за какие деньги. Лучше мы с голоду все ум-рем.

— А я сделал это. Подлец!

Арианна в ответ закрыла рот обеими ладонями и покачала головой. Ей, как и всей прислуге, было известно, в каком плачевном состоянии находится поместье. Арианна была доброй женщиной. Вдруг ей стало жалко этого сла-бого человека.

— Милорд! Вот увидите, все образуется!

— Ты так считаешь? — барон поднял на нее свои большие печальные глаза, слегка покрасневшие от выпито-го вина

— Да! — кивнула повариха, стараясь вложить в свой жест как можно больше уверенности и оптимизма

— Ты добрая женщина. Иди сюда! — барон не-много повеселел. — Ты такая аппетитная, Арианна!

Женщина довольно хихикнула и поправила свой фартук, который когда-то был белым. Он, кажется, поза-был, что она его старше в полтора раза.

Барон подошел к толстухе и обхватил за бедра чуть ниже ягодиц и поднял.

На что женщина кокетливо завизжала.

— Отпустите, милорд, я тяжелая, надорвете живот! — она начала шутливо отбиваться.

— Ты думаешь, что твой господин слаб как ребе-нок?! Я очень сильный! Очень! — барон покраснел от на-пряжения — женщина была очень полная. — Вот это пуп-сик! Как я кормлю своих людей! А?

— Отпустите! Я не успею все приготовить! Отпус-тите! Кристен идет, милорд!

В дверях показалась девочка-подросток с двумя большими корзинами. Проворная девчушка была правой рукой Арианны. Девочка поставила тяжелые корзины, пол-ные яблок и с улыбкой смотрела, как немолодая женщина отбивается от хмельного хозяина. Над выпившим бароном можно было и посмеяться. Он обычно ничего не помнил на следующий день.

Барон оглянулся на девочку и отпустил Арианну. Появился новый объект для выливания своих эмоций.

— О! Кристен! А ты вышла замуж?

— Мне всего пятнадцать лет, милорд. Мать гово-рит, что еще рано. — Девочка залилась краской.

— Пятнадцать? А я думал, тебе больше! Хорошая девочка! Ладно! Я вас покидаю! Смотрите тут, без меня, надеюсь, справитесь! — барон ласково потрепал девочку по щеке и, держась за стену, направился к выходу.

— Ваше вино, милорд! Вы забыли! — Арианна протянула кубок

— Ба! А я думаю, чего-то в руке не хватает! — ба-рон одной рукой потянулся за вином, а другой по-прежнему опирался на стену. — Какие вы у меня хорошие! — его лицо озарилось довольной пьяной улыбкой.