Страница 14 из 20
Вот, например, без всяких сказок лежу, голая, рядом с чужим мужем и отцом. Впрочем, Николай мне тоже что-то рассказывал о жене, которую очень любил. Говорил, как она от него ушла и забрала девочек. Ушла по расчету.
— Серая жизнь. Север. Попал туда по распределению из института. Денег — кот наплакал, в магазинах пустота, — сетовал Николай. — Ей директор магазина подвернулся. Лысый, старый. Зато шмотки, дефицит продуктовый. С дочками видеться не давала. Теперь все наоборот. Директор больной, пенсия копеечная. А у меня свой бизнес. Я в Москве. Она мне дочек запихивает, забирай, говорит, они со мной пропадут. А девочкам мама нужна.
— Простить ее не хочешь? — поинтересовалась я.
— Столько уже лет прошло, мы с ней абсолютно чужие. Жениться снова не собираюсь. К себе никого не подпускаю. Женщинам больше не верю. Только чуть приблизишь — сразу в загс тянут.
Вспомнив его слова, я улыбнулась и решила выскользнуть из постели.
Но, уловив мое движение, он во сне прижал меня к себе.
Женщины — существа бесстыдные. В этом мне приходилось убеждаться не раз. Я не исключение. Надо было ночью собраться и потихоньку уйти, а я почти до утра с ним такое вытворяла, словно в последний раз. Девчонки, наверное, слышали.
— Мне хорошо с тобой, — прошептали его губы, и я, забыв обо всем, сбросила с себя одеяло и вцепилась в него, словно кошка.
В мгновенье исчезли все угрызения совести перед Мишей, Александрой, дочками Николая. Незнакомое мужское тело томило и возбуждало, не давая насытиться. Нежно, чтобы не раздавить и не поранить, он, будто огромный медведь, ласкал меня, и эта его осторожность еще больше заводила, обещая могучий финал. Только не останавливайся, умоляла я, готовая вот-вот оторваться и улететь. Не существовало ничего, кроме желания, огромного и поглощающего, которое заполняло всю эту спальню. Я дрожала. Сквозь собственный стон, скрип кровати и телефонный звонок я услышала настойчивый стук в дверь.
— Кто там? — хрипло отозвался Николай, на мгновенье выпустив меня.
— Вас к телефону, — послышался голос Кати.
— Кого? — переспросил отец.
Девочка назвала меня по имени.
Схватив трубку, я выронила ее из рук: Александра сообщила, что прилетел мой муж.
Расплата
Быстро одевшись, мы вышли из отеля. Я дрожала теперь уже не от чувственного возбуждения, а от утреннего холода и внутреннего страха. Страха перед чем? Скорее перед кем. Перед дочерью, мужем?
Нужно было срочно что-нибудь придумать, на ходу сочинить какую-нибудь байку. Я столько раз в своей жизни описывала разные случаи, любовные истории, что можно позаимствовать. Но, как нарочно, ничего подходящего не лезло сейчас в голову.
Несмотря на теплое длинное пальто, которое теперь пригодилось, я продолжала дрожать мелкой дрожью. Сняв с себя пиджак, Николай накинул его мне на плечи поверх пальто. Я выглядела как беженка, закутанная в чужое одеяло. Он остался в одной сорочке. Спокойствие и уверенность, которые исходили от него, стали постепенно передаваться мне.
Что вообще произошло? Я вела себя как вор, на котором горит шапка.
Швейцар остановил такси. Водитель вышел, вежливо открыл перед нами дверцу. Николай переговорил с ним, и тот стал спокойно ждать.
— Я думаю, тебя провожать не стоит? — утвердительно спросил Николай и, помолчав, добавил: — Адрес я водителю дал, деньги тоже.
Я подняла на него глаза.
— Позвоню тебе в Москве. Нет, лучше заеду на работу?
Я отрицательно покачала головой.
— Я хочу встретиться с тобой, — голосом человека, не привыкшего к возражениям, заявил он.
Не в силах выговорить ни слова, я снова замотала головой.
— Ты мне нужна, понимаешь. — Взяв за плечи, он с силой встряхнул меня, словно хотел вывести из того состояния, в котором я продолжала находиться.
Я молчала.
Таксист, не садясь за руль, терпеливо стоял возле дверцы.
— Как она меня нашла? — словно очнувшись, не к месту спросила я.
— Вчера ты сама сказала, где находишься.
— И что?
— Сегодня через администратора твою дочь соединили с тобой, — пояснил он, словно бестолковому ребенку.
— Да, но я не говорила, в каком номере нахожусь.
— Я останавливаюсь в этом номере всегда. Меня здесь, — повернулся Николай к отелю и махнул рукой, — все знают. Что собственно, произошло? Ты ведешь себя не как взрослая женщина, а как нашкодившая школьница?
На мгновенье мелькнула мысль, что он прав, хотя не знал главного, думая, что я распереживалась так из-за дочери.
Мой любовник, как это ни вульгарно звучит, но буду называть вещи своими именами, все придумал за меня. Были в игровом центре с детьми. Слово «дети» он произнес с нажимом. Потом ужинали в ресторане отеля. И опять ударение на «ресторане», словно вдалбливая непонятливому ученику урок. Потом пошли в ночной клуб и находились там до утра. Я вопросительно посмотрела на него.
— У нас в отеле есть ночной клуб, — правильно поняв мой взгляд, пояснил Николай, — тебя соединили с дочерью, когда ты находилась там.
— Ты хочешь сказать, — внезапно ко мне вернулся дар речи, — что я разговаривала с дочкой из ночного клуба?
— Конечно, — достучался он до меня. — А в чем, собственно, дело?
Я села в такси. Водитель закрыл за мной дверцу, устраиваясь в кабине.
Николай показал знаком, чтобы я приоткрыла окно, и, всунув голову, дотронулся до меня.
— Может быть, позвонишь еще тут?
— Прилетел мой муж, — выдохнула я наконец.
Водитель обернулся. Я махнула рукой, давая понять, что отъезжаем, но он смотрел на Николая, не включая мотора.
Тот, кого я любила всю ночь, стоял на холоде в одной сорочке. Белая, тоненькая, с едва заметной выделкой, небрежно заправленная в брюки, она пузырилась на ветру. Николай стоял на фоне шикарного отеля с победоносно развевающимися флагами.
Мне стало казаться, что все происходящее ночью и даже сегодня утром было не со мной. Этот мужчина, скорее даже парень (сейчас он выглядел значительно моложе) провожал меня к мужу. Провожал с сожалением и любовью в глазах. И я, надо честно признаться, тоже не хотела уезжать. Меня буквально отлепили от него. Фантасмагория какая-то.
Я задумалась. Что было бы, если бы это знакомство произошло не в Лондоне, а, скажем, в Москве, где-нибудь на эскалаторе в метро? И он, Николай, оказался бы не новым русским, а обыкновенным государственным служащим, замотанным, а оттого занудным, обремененным проблемами и двумя детьми. Глядя на мужчину, каждая вещь которого для меня стоила бы целое состояние, я не могла себе представить его в поношенном костюме, с обшарпанным портфелем в руках.
Пошла бы я тогда в его маленькую хрущевку в далеком спальном районе с пьяным соседом сверху, то и дело спотыкающимся о мебель, от чего качалась бы старенькая люстра и сыпалась штукатурка с потолка?.. Я с ходу отогнала эту неприятную мысль.
Вспомнила дедушку. Грех он многообразен. Я согрешила не от похоти. Я согрешила от желания почувствовать себя наконец женщиной рядом с богатым мужчиной, берущим на себя все заботы. Мне хотелось притулиться, спрятаться за его широкую спину, ощутить себя не только любимой, но и обустроенной в этой жизни.
Хотя мы с Мишей не бедствовали, но он всегда полагался на меня, зная, что я выкручусь, добуду, принесу. С Николаем все по-другому. Стол, который накрыли вчера два официанта, мне приходилось видеть только в кино.
— Я позвоню тебе обязательно, — вырвалось у меня, и он, добившись своего, наконец дал знак водителю.
— Буду ждать.
— Пиджак! — вдруг вспомнила я, почувствовав запах мужской туалетной воды.
Водитель притормозил. Николай снова открыл дверцу и, сняв с моих плеч пиджак, обнял меня. Я прижалась к нему, словно знала тысячу лет, а вот сейчас расстаюсь навсегда.
Свадьба дочери
Свадьба по-английски — это когда столы не ломятся от разнообразных яств и их не составляют в один ряд. Никто не кричит «горько» и не ездит к памятникам возлагать цветы.