Смерть по объявлению

Часы показывали 12.45, поток служащих проходил через холл, некоторые спускались со ступеней верхних этажей, чтобы умыться и привести себя в порядок перед ленчем.

От мистера Брэдона прибыло сообщение, что он спустится вниз через несколько минут. Чтобы чем-то занять себя, Памела стала рассматривать проходящих мимо сотрудников. Она узнала мистера Смейла, менеджера группы по «Дэйрифилдс». Это был проворный и опрятный молодой человек с безукоризненно причесанной головой с черными волнистыми волосами, темными усами и красивыми белыми зубами. Затем мимо прошмыгнул мистер Харрис, занимающийся наружной рекламой: крупный мужчина с лысиной и с красным, хорошо выбритым лицом, на его пиджаке красовалась масонская эмблема. Третьим оказался мужчина около тридцати пяти лет, с кокетливыми светлыми глазами, неустанно блуждающими с одного предмета на другой, — мистер Толбой, работающий с директорами «Нутракса». Через несколько секунд после него показался мистер Дэниэлс, худощавый пожилой человек. Сразу за Дэниэлсом шли двое мужчин: человек невысокого роста с приятной внешностью и светлыми волосами — мистер Коул, менеджер группы «Хэррогейт Брос», мыльной компании, он разговаривал с мистером Праутом, фотографом, рыжеволосым мужчиной с квадратной челюстью и вздернутым носом. Вскоре женщина обратила внимание на симпатичного и немного обеспокоенного седовласого мужчину в возрасте чуть больше сорока, мистера Армстронга, который сопровождал безукоризненно одетого пожилого джентльмена, мистера Джоллопа, на дорогой обед. Контрастом этой пары показался неопрятный человек с руками, засунутыми в карманы, — мистер Инглеби — тот явно никуда не торопился и не опаздывал. Вслед за ним из кабинета появился мистер Копли, худой сутулый мужчина с хищной внешностью и желтоватыми белками. Настал черед и мистера Уиллиса. Тот выглядел нетерпеливым и постоянно поправлял рукой свои непослушные светлые волосы. Увидев Памелу, он замер на месте, потом постарался быстро отойти в сторону. Мисс Дин взглянула на него и холодно кивнула, он также ответил ей кивком.

Томпкин, клерк в приемной, который никогда ничего не пропускал, и на этот раз заметил смятение, взгляды, кивки между Памелой Дин и мистером Уиллисом и отметил про себя дополнительную нужную информацию о человеческих отношениях. Потом выглядел худощавый мужчина около сорока лет, с длинным носом и светлыми, соломенного цвета волосами. На нем были очки в дорогой роговой оправе. Одет он был в красивые, хорошо скроенные серые брюки. Мужчина подошел к Памеле и сказал, более как утверждение, чем вопрос:

— Мисс Дин.

— Мистер Брэдон?

— Да.

— Вам не следовало приходить сюда, — проговорил мистер Брэдон, покачав головой. — Это неправильно, знаете. Но в любом случае... Здравствуйте, Уиллис, вы меня искали? — обратился Брэдон к подошедшему мужчине.

Преодолев нервное напряжение, Уиллис наконец обернулся и почему-то, смотря на Памелу, произнес:

— Нет, совсем нет. — Он сказал это столь покорно, что Томпкин был вынужден нырнуть под стойку, чтобы скрыть свое покрасневшее лицо. Брэдон улыбнулся и Уиллис, минуту поколебавшись, прошел в дверной проем.

— Простите, — сказала мисс Дин. — Я не знала, что...

— Ничего страшного, — ответил Брэдон. Потом он повысил голос и спросил: — Вы ведь пришли за вещами вашего брата, не так ли? Я захватил их с собой. Я теперь работаю в его комнате, вы, наверное, не знали. Я бы, э... Я бы хотел Вам предложить пообедать где-нибудь вдвоем, как вы на это смотрите?

Мисс Дин ответила согласием. Брэдон взял свою шляпу, и они поспешно вышли.

— О! — проговорил Томпкин и ущипнул самого себя. — Умница, молодец! Одному молодому человеку подала надежду, а с другим отправилась на прогулку. Восхитительно шустрая девчонка! Не знаю даже, можно ли ее винить за это!

Мистер Брэдон и мисс Дин, спускаясь в лифте, молчали, не давая таким образом подумать ничего лишнего лифтеру Гарри. Но как только они оказались на улице, девушка повернулась к своему спутнику и произнесла:

— Я была приятно удивлена, когда получила ваше письмо.

Мистер Уиллис задержался на пороге соседнего табачного магазина, услышал ее слова и нахмурился. Потом, натянув шляпу по самые брови и плотно прижимая к себе свой макинтош, последовал за ними. Брэдон и Памела шли под проливным дождем к ближайшему такси. Мистер Уиллис дождался, пока они отъехали, и сел в другую машину, обратившись к таксисту:

— Следуй вон за тем такси, — сказал он прямо как герой книжного романа. А водитель, словно только что сошедший со страниц романа Эдгара Уэлласа, отвечал:

— Так точно, сэр, — и поддал газу.

Слежка оказалась неинтересной. Мистер Уиллис оплатил свой проезд и последовал за парой в «Симпсон» на Стренде [2], на второй этаж заведения, где леди позволяли мужчинам себя развлекать. У них оказался столик рядом с окном. Мистер Уиллис, игнорируя попытки официанта посадить его в более тихий угол, умудрился проскользнуть за столик совсем рядом с ними, где мужчина с женщиной, которые, очевидно, хотели пообедать вдвоем, укоризненно пропустили его вперед. Ему было хорошо видно и девушку, и Брэдона, которые сидели к нему спиной, но их разговор был едва различим.

— За соседним столиком много места, сэр, — снова обратился к нему официант.

— Мне и здесь хорошо, — резко произнес Уиллис. Сосед по столику продолжал возмущенно на него смотреть, а официант сделал вид, отчетливо говоривший: «Глупец — ну что я еще могу поделать». Уиллис заказал блюдо из баранины под смородиновым желе с картофелем и уставился на худую спину Брэдона.

— ... очень хорошая сегодня, сэр.

— Что?

— Цветная капуста, сэр, — сегодня особенно хороша.

— Все, что вам угодно.

Маленькая черная шляпа, казалось, очень приблизилась к ее желтому берету. Брэдон что-то достал из своего кармана и показал девушке. Кольцо? Уиллис напряг зрение.

— Что вы будете пить, сэр?

— Легкое пиво, — коротко ответил Уиллис.

— «Пилсенер» или английский «Барклай»?

— «Пилсенер».

— Темное или светлое, сэр?

— Темное... Светлое... Нет, светлое, я имею в виду.

— Большая порция светлого «Пилсенер», да, сэр?

— Да, да.

— Налить в кружку, сэр?

— Да нет! Черт! Принесите уже что-нибудь, из чего можно пить. — Казалось, вопросам официанта не будет конца. Памела взяла предмет в руки и начала с ним что-то делать. Что? Что же, ради бога?

— Печеный или отварной картофель, сэр?

— Отварной. — Слава богу, официант наконец ушел, Брэдон держал Памелу за руку... Нет, он крутил тот самый предмет, который лежал на ее ладони. Женщина, сидевшая напротив Уиллиса, вытянулась, чтобы взять сахарницу, ее голова перекрыла ему весь вид. Потом она подалась назад. Брэдон все еще изучал предмет.

Огромные тарелки, от которых исходили неоднозначные ароматы, под большими серебряными крышками, были уже рядом с ним. Крышку подняли — аромат жареной баранины ударил ему в лицо.

— Еще немного прожарить, сэр? Или вам нравится немного недожаренная?

Господи! Какие чудовищные услуги они оказывают в этом месте! Что за отвратительной все-таки штукой была баранина! Как гнусно выглядели эти маленькие желтые шарики картофеля, которые человек продолжал помешивать на его тарелке! Каким отвратительным тогда показался ему запах цветной капусты и ее кочанчиков! Уиллис осознавал свое тошнотворное нежелание прикасаться к еде в одном из лучших заведений в Лондоне, он чувствовал, как холодеет и тяжелеет его желудок, а ноги немеют.

Ненавистная пища никуда не девалась. Негодующая пара окончила наконец есть свой пирог из крыжовника и ушла, не дожидаясь кофе. Теперь Уиллису открылся лучший вид. Двое, за которыми он наблюдал, весело смеялись и охотно разговаривали. Во внезапной секундной тишине до него вдруг отчетливо донеслись слова Памелы:

— Должно быть, это забавное платье, так что вам оно отлично подойдет! — Затем она снова понизила голос: — Вы бы хотели еще баранины, сэр?

2

Стенд — одна из главных улиц в центральной части Лондона; соединяет Уэст-Энд с Сити; на ней расположены театры, фешенебельные отели и магазины. Буквально "берег" — в старину улица шла непосредственно вдоль Темзы