Главбухша

Она еще могла ударить его в пах, в живот, по горлу, оказать хоть какое-то сопротивление, прежде чем этот монстр вонзит в нее нож или пристрелит. Но ничего не сделала. На первом этаже жил комендант, бывший летчик, рослый, высокий. Однажды он предложил: «Если муж или кто-нибудь из жильцов будет обижать, скажите мне, я приведу грубияна в чувство!» Случай был подходящий, чтобы воспользоваться его любезностью. Однако Марта как воды в рот набрала и о помощи не завопила.

В подъезде пахло краской и стояла мертвая тишина. Все сидели по квартирам, уткнувшись в телевизор. Марта остановилась у лифтов. Ей на пятый, а этому? Она взглянула сначала на его тупоносые модные ботинки и лишь после этого подняла голову, чтобы посмотреть ему в лицо. Стройный, рыжеватый, невзрачный, в черном длинном пальто и шляпе. Вид, как у заштатного офисного клерка. Кажется, Стас ей говорил, что убийцы стали одеваться, как чиновники. Без

всяких там кожаных курток и цепей. Вот и этот неприметен и хладнокровен: убийство — будничное ремесло.

Незнакомец точно робел, стараясь не встречаться  с ней глазами. Неожиданно он спохватился и нажал кнопку вызова.

—    А мы лифт с вами позабыли вызвать! — смутившись, заулыбался он.

«Убийца, который смущался», — усмехнулась в душе Марта.

Только она об этом не сможет никому рассказать, если он ее пристрелит в лифте. А киллер, видимо, решил поступить именно так, в этом она не сомневалась.

Спустился лифт. Незнакомец открыл дверь; пропуская ее вперед. Она еще могла развернуться и выскочить из подъезда, вечерняя жизнь пока еще не выветрилась с улиц, проходили люди, работали ночные магазины. Но Марта со школы привыкла космодемьянствовать: героиня-партизанка Великой Отечественной Зоя Космодемьянская всегда была ее кумиром, а потому она отчаянно шагнула в лифт и, оцепенев, доехала до пятого этажа.

— Вы выше? — полюбопытствовал незнакомец.

—    Нет-нет! — очнувшись, вымолвила Земская, вышла и захлопнула дверь! Старый лифт, громыхнув, стал подниматься дальше.

—    Не он! — радостно прошептала она.

В горле пересохло, и Марта вспомнила, что у нее в сумке лежит бутылка «Спрайта». Достала, сделала глоток, поперхнулась пузырьком воздуха, закашлялась, прислонившись к стене.

«На Джана такое не похоже, — удивилась она. — Странно все это. И где эти спецназовцы? Точно они друг с другом сговорились о внезапном перемирии!»

Немного успокоившись, Марта открыла тяжелую железную дверь в общий для четырех квартир коридорчик. Виталик должен был быть дома, и Марта уже

хотела нажать кнопку звонка, как вдруг заметила ,что дверь неплотно пригнана к раме. Обычно муж всегда запирал ее на замок, он не любил жить нараспашку Она вошла в прихожую. В комнате мужа работали телевизор и компьютер, но Виталик не сидел на своем обычном месте в трусах. По обуви и одежде Земская сразу определила, что муж дома. Скорее всего, на кухне. Она, не раздеваясь, направилась туда, толкнула дверь и остолбенела: Виталик сидел привязанный к стулу с кляпом во рту и с ужасом смотрел на нее.

— Я всегда держу свое обещание, Марта Сергеев на, — послышался за спиной хрипловатый, с кавказским акцентом голос Джаника, который она узнала бы из сотни других. — Впрочем, вы об этом догадались: я сразу заметил спецназовцев, окруживших вашу башню. Только я подъехал пораньше их и уже обедал на вашей милой кухоньке. Жареная картошечка с лучком и соленым огурчиком — мое любимое блюдо. Хотел и супруга вашего угостить, да он начал хулиганить ,потому его и пришлось связать. Встает вопрос: почему я его не убил? По моему замыслу он должен сначала стать зрителем вашей смерти и только потом умереть сам. Все расписано в моей повести, и каждая точка имеет особый смысл!

Марта по-прежнему стояла спиной к бандиту — просто не могла повернуться.

— Странно все-таки, что вы не использовали шанс спасти свою жизнь и вашего мужа. А ведь все было в ваших руках. Или вы такая смелая?

Марта открыла рот, но ни один звук не вырвался оттуда.

                                                                          16

Переступая порог квартиры, Марта с грустным разочарованием подумала, что экстрасенс из нее никудышный: предчувствия не сбылись и логика хромает.

Ей стало даже стыдно перед Стуковым, который завтра  наверняка позвонит и ехидно спросит: «Ну что там с попыткой покушения? Надеюсь, вы не пострадали?» И ей нечего будет возразить. А отставной генерал весомо добавит: «Вот потому мы и не приехали».

И вот сейчас стоя перед бандитом, как закланная овца, Марта подумала: «А все-таки чутье меня не обмануло! Я знала, что он придет сегодня меня убивать». Выходит, и Стуков не подвел. У Джаника чутье на ментов, он не мог ошибиться. Вот только что теперь от них толку?

Джаник обвел их вокруг пальца. Теперь ему надо дождаться, когда они снимут наблюдение и уйдут. А это произойдет через час, не раньше. Присланные Александром Васильевичем люди наверняка видели, как Марта входила в подъезд. Если убийца там, то, сделав свое дело, он тут же выйдет и тогда его схватят. Конечно, Марты в живых уже не будет. Зато появятся улики: следы Джаника рядом с жертвой, порох на перчатках, а может быть, если повезет, и капелька крови на одежде, и свидетельства соседей. Улики наберутся, и уж тогда бандита засадят надолго, лет на двадцать, а то и на всю жизнь. Значит, у нее есть минут двадцать, прежде чём он ее убьет. С трупами сидеть неприятно.

— Ну что обмерла? Ты ведь у нас смелая, я знаю! — гнусаво повторил Джаник.

Был бы у нее пистолет, Марта бы с радостью пришила этого гада. Откуда в ней эта кровожадность?

Наверное, от дедушки, латышского стрелка, который  всю жизнь воевал и погиб, воюя в чужих краях. Марта  никогда его не видела. Мать рассказывала, что видела свекра один раз и он почему-то нагнал на нее страху,задав всего один вопрос: как она относится к советской власти?

— Хорошо, — ответила мать.

   — Вот таких, как ты, я бы без сожаления ставил к

расстреливал каждый день! -побагровев от возмущения, проговорил он.

Мать лишилась дара речи от таких слов, ибо дед работал в органах и все время ходил с револьвером.

   —    Человек, любящий свою власть, должен отвечать, что готов в любую минуту отдать за нее жизнь! Только так отвечать, а не иначе! Ты готова отдать жизнь за советскую власть?!

— Нет, — храбро ответила мать, глядя ему прямо в лицо. Она была не робкого десятка.

Дед сверлил ее своими серо-синими буравчиками  минуты две. Потом молча встал и ушел. Больше они не виделись.

— Ты что, не слышишь? —прорычал налетчик и ткнул ей ножом в спину — не сильно, но лезвие прорезало грубую ткань пальто и больно кольнуло кожу. Марта ощутила, как капельки крови заскользили по спине.

Пальто было итальянское, дорогое, она отдала за него больше тысячи долларов, а эта мразь его пропорола. Дырку придется латать, и шовчик будет виден. Куда пойдешь в таком пальто? Марта не записная модница, но уважение к себе надо иметь.

Виталик видел, как бандит вонзил в спину жены нож, и от страха у него округлились глаза. Он заерзал, заворочался на стуле, стал раскачиваться, точно стремясь вырваться из пут и броситься Марте на помощь.

«Бедный мой, бедный! — пронеслось у нее в  мозгу. — Попал, как кур в ощип! Ни за что!»

— Сидеть, тварь, а то я тебе глотку перережу! — заметив попытки Виталика вырваться, пригрозил  Джаник.

Эти дикие угрозы и испорченное пальто, которое  она надела сегодня в первый раз, так ее разозлили,  что Марта схватила тяжелую чугунную сковородку с  жареной картошкой, стоявшую под рукой на газовой плите

и, развернувшись, заехала ею по голове бандита. От неожиданности тот не успел пригнуться и отскочить, все произошло мгновенно. Сковорода с такой силой обрушилась на его череп, что послышался  сухой треск, Джаника выбросило в коридор, он громыхнулся на пол, дернулся и затих.