Бунтари и бродяги

Берт усмехнулся: «Такие змеи не кусают, а душат, но эту наверняка напичкали снотворным. Мне тоже хотелось бы посмотреть на другие страны, но для этого я лучше пойду в армию.»

«Это не такая уж хорошая идея, — заметил Колен, который шел впереди, чтобы не пропустить остальные карусели, — скоро начнется война, и тебя могут на ней убить».

Внизу под Ноевым ковчегом Берт заметил узкую дверь, которая вела вовнутрь. Колен заглянул туда, и его оглушил грохот работающих механизмов. «Ты куда?» — попытался остановить он Берта.

Но тот уже полез во внутрь, стараясь не зацепиться за работающий мотор, который ревел над ним. Колену это показалось очень опасным: стоит только сделать неловкое движение или ненароком встать — и ты покойник. Не успеешь мигнуть, как твои мозги окажутся на сером песке! Вот что может случиться, если в это время подумать об Австралии. Однако Берт вел себя ловко и умело, поэтому Колен полез за ним, несмотря на свой страх. Он опустился на четвереньки, дополз то того места, где находился Берт, и крикнул ему на ухо: «Что ты здесь ищешь?» — «Деньги», — сквозь грохот крикнул в ответ Берт.

Но они ничего не нашли, и решили поскорее выбраться из этого опасного места назад, на улицу. Оба сильно проголодались, и Колен вспомнил, что пил свой послеобеденный чай часов пять назад.

«Я мог бы сожрать целого быка!» — сказал он.

«Я тоже, — ответил Берт. — Но смотри, что я сейчас сделаю.»

И тут в толпе они оба одновременно заметили молодого человека в белом шарфе и плаще, который шел под руку с девушкой, держащей в руке огромный шар сахарной ваты. Колен увидел, как Берт подошел к этой парочке и сказал несколько слов молодому человеку. Тот после этого полез к себе в карман, произнес какую-то шутку, рассмешившую его спутницу, и что-то протянул Берту.

«Что он тебе дал?» — спросил Колен, когда Берт вернулся.

Изобретательный Берт показал ему: «Пенни. Я всего лишь подошел к нему, сказал, что голоден, и попросил у него немного денег на еду».

«Я тоже попробую», — сказал Колен, чтобы не отставать от своего приятеля.

Но Берт оттащил его назад, когда он попытался приблизиться к хорошо одетой супружеской паре средних лет, которые, как ему показалось, наверняка дали бы ему одну-две монеты. «Ты от них ничего не получишь. Лучше поискать неженатые парочки, или тех, кто прогуливается в одиночку».

Но человек, к которому подошел Колен, не собирался ничего ему давать, хоть и шел один. Вместо этого он принялся рассуждать. Пенни есть пенни. За него можно купить две с половиной сигареты. «Зачем тебе нужны деньги?» — спросил он Колена.

«Я голоден», — ответил тот.

В ответ раздался сухой смешок: «Я тоже».

«Но я хочу есть больше, чем вы. У меня с утра во рту не было ни крошки, честное слово».

Мужчина некоторое время колебался, а потом запустил руку в карман и достал целую пригоршню монет: «Держи, но имей в виду, что когда просишь деньги, лучше не попадайся на глаза копам, иначе они упекут тебя в исправительную колонию».

Через некоторое время у них уже было двенадцать пенсов. «Тебе надо только попросить, как мама учила», — усмехнулся Берт. Они стояли у палатки, где продавали чай, с полными чашками и пирожными на тарелках, и наедались вдоволь. Крутящееся рядом чертово колесо уносило людей вверх, к облакам, а затем возвращало на землю, после того, как они бросали сверху беглый взгляд на ярмарку. Только девчонки кричали что есть мочи. Колен содрогался, слыша эти душераздирающие вопли, пока не сообразил, что им ничего не грозит, и орут они не столько от страха, сколько от удовольствия. «Сейчас мне стало получше», — сказал он, поставив чашку обратно на прилавок.

Они обошли фургоны, которые стояли около края леса, посмотрели вверх, на ступеньки и в открытую дверь, на лавки и за круглые печи, полюбовались раскрашенными во все цвета радуги дверями, с изображенными на них таинственными рисунками, которые заворожили Колена и заставили его почувствовать себя в волшебном царстве. Цыгане, ярмарка, театр — все это смешалось у него в голове, превратилось в земной рай, в переход к другому, волшебному миру, который разрушал толстые стены, окружающие его собственный. Связующим звеном между двумя этими мирами стали для него мальчишки с диковатым взглядом, которые сидели на деревянных ступеньках. Но когда он приблизился, чтобы рассмотреть их поближе, один из них испугался и позвал на помощь. Из фургона вышел здоровенный цыган и прогнал их с Бертом.

Колен взял Берта за руку, когда они стали проталкиваться сквозь плотную толпу людей, вокруг которой, на палатках и шестах, горели фонари. Над ней витал дым от жарящейся на огне пищи и раздавался грохот моторов. «Мы потратили все деньги, — произнес он, — и нам теперь не на что покататься на Ноевом ковчеге».

«Об этом не волнуйся. Ты должен только перебираться от одного зверя к другому за спиной у человека, который собирает деньги, чтобы он тебя не видел и не схватил за руку. Понятно?»

Колену эта идея вовсе не понравилась, но он поднялся по ступенькам Ноева ковчега, проталкиваясь сквозь ряды посетителей. «Я пойду первым, — сказал Берт, — а ты не теряй меня из виду, наблюдай, что я буду делать, и повторяй за мной.»

Прежде всего он залез на льва. Колен подошел к самой решетке, чтобы рассмотреть аттракцион поближе. Когда Ноев ковчег начал вращаться, Берт осторожно пробрался сзади к первому месту, на котором сидел смотритель, который только что вышел из своей кабины, находящейся в центре. Вскоре карусель стала вращаться на полной скорости, и Колен едва мог отличить одно животное от другого, и время от времени терял из виду Берта.

Когда карусель остановилась, настала его очередь кататься. «Ты пойдешь со мной?» — спросил он Берта. Тот отказался, потому что у него и так уже голова шла кругом после первого раза. Колен прекрасно понимал, что поступает неправильно, что это опасно, даже когда Ноев ковчег приближается к тому месту, где ты стоишь. Он вращается с победным видом благодаря нечеловеческой силе своего мотора, которая отражается на морде каждого деревянного зверя, и тебе приходится так или иначе прыгать на платформу, с деньгами или без, страшно тебе или нет, и оставаться там, пока карусель не остановится полностью. Когда он наблюдал со стороны, с какой невероятной скоростью крутится этот замечательный аттракцион, ему казалось, что раз на нем прокатившись, ты зарядишься энергией на год вперед и уже не захочешь слезать с него, что останешься на нем навсегда, даже если заболеешь или умрешь с голоду.

Он поднялся по ступенькам один и уцепился за тигра, который находился во внешнем ряду деревянных фигур. То ли из-за дурного предчувствия, то ли из-за того, что карусель сразу начала быстро вращаться, ему стало слегка не по себе. На первом круге он помахал Берту. Но тут карусель стала набирать скорость, а ему настало время отпустить тигра, чтобы спрятаться за спину смотрителя, который начал собирать деньги с катающихся. Но Колену было страшно: ему казалось, что как только он разожмет пальцы, его моментально снесет с платформы и он насмерть разобьется о забор — или обо что-нибудь еще, что окажется у него на пути.

Однако, приложив огромное усилие, с замирающим от страха сердцем он спрыгнул с тигра и немного пришел в себя только тогда, когда очутился между двумя другими животными. В этом состоянии он чуть было не столкнул с сиденья парочку, и тогда мужчина хотел толкнуть его в отместку. Он почувствовал, как у него перед носом просвистел кулак. Мужчина продолжал грозить кулаком даже тогда, когда Колен залез на зебру. Справившись с такой серьезной опасностью, как открытое пространство, он показал мужчине язык и снова стал двигаться веред.

Он шел вперед, но все еще был в поле зрения смотрителя. Продолжая продвигаться короткими перебежками — сейчас ему осталось перебраться лишь через нескольких животных — он сдвинулся к центру карусели, где было безопаснее, под грохочущие барабаны и тарелки. Там он решил с победным видом помахать Берту. Но как только он пробежал вперед и залез на холку лошади, эта мысль моментально исчезла из его головы.