Страница 5 из 9
– Если хочешь, могу подбросить тебя до гостиницы, – ненавязчиво предложила Лариса, нарушив ход моих неблагочестивых мыслей. – В «Веге» цены от трех тысяч пятисот рублей. В гостинице «Эмеральд» снимешь номер за четыре пятьсот…
– А если чуточку поскромнее?
– В «Калине Красной» цены колеблются от тысячи семисот рублей. В гостинице «Вазинтерсервис», если тебе крупно повезет и будут свободные места, можешь снять номер за восемьсот рублей в сутки…
– Ты чересчур хорошо обо мне думаешь, – ответил я. – У меня как у латыша… Для начала планирую снять комнатку в частном секторе, у какой-нибудь сердобольной старушки.
Лариса вновь приятно улыбнулась, сверкнув безупречно ровными зубками, и, лихо обгоняя другие автомобили, сказала:
– У моей родной тетки есть домик на окраине Старого города. Я точно знаю, что у нее как раз освободилась комнатка, которую она может сдать какому-нибудь симпатичному одинокому постояльцу.
– Какова цена вопроса? – осторожно поинтересовался я, подозревая, что у такой крутой женщины, как Ларочка, и родная тетка должна быть соответствующей дамой с высокими запросами.
– Она дорого не возьмет.
– В этом мире все относительно. Для одного человека сто рублей настоящее состояние, а для другого миллион все одно, что рубль!
– Моя тетушка классная бабуленция и абсолютно не жадная до денег. Все, что ей нужно, у нее есть. Она довольствуется тем, что имеет.
– Но если она сдает комнату, значит, какой-то личный интерес все ж таки присутствует?
– Ее привлекают не столько деньги постояльца, как общение с интересным собеседником.
– Ты уверена, что я интересный собеседник?
– Уверена! Я ничуть не сомневаюсь, что ты именно тот человек, с которым ей будет приятно проводить свободное время тихими звездными вечерами за чашечкой свежезаваренного чая или бокальчиком домашнего виноградного вина.
У меня не было особого выбора, и поэтому я не стал привередничать. Тем более что не имел ничего против бокальчика хорошего вина в компании одинокой пожилой женщины. К тому же я ни в коем случае не торопился покинуть свою очаровательную заступницу.
– Насколько я понимаю, у меня нет других вариантов? – констатировал я неопровержимый факт.
– Варианты есть, но это лучший из всего, что я могу предложить.
– В таком случае незамедлительно едем к твоей тетушке.
Я поймал себя на мысли о том, что самопроизвольно перестал «выкать».
– Ну и правильно, – подытожила Лариса.
Она посмотрела на меня умиленным взглядом и улыбнулась. Я ответил ей такой же приветливой улыбкой, затем откинулся на спинку сиденья и облегченно вздохнул, будучи уверенным, что все мои несчастья остались далеко позади.
Не прошло пятнадцати минут, как Ларочка подвезла меня к дощатому домику, слегка покосившемуся и почерневшему от времени, но с чистым ухоженным палисадником. Мы вошли во двор. Лариса достала ключ, который был оставлен под ковриком возле порога, и проворно открыла дверь.
– Моя тетушка наверняка ушла на рынок или попросту решила прогуляться по магазинам. Я не стану тебя стеснять и отлучусь на некоторое время по своим делам. Пока располагайся…
– Ну уж нет! – воспротивился я. – Во-первых, должен рассчитаться с долгами! Еще не угостил чашечкой кофе…
– А во-вторых? – поинтересовалась она.
– А во-вторых… – поспешно ответил я. – Как ты представляешь мою встречу с твоей тетушкой?
– Да обыкновенно!
Я неопределенно взмахнул руками и тут же добавил:
– Она возвращается в дом и застает незнакомого мужчину. Что она может подумать?
– Что ты хочешь снять у нее комнату.
– Да ничего подобного! В первую очередь она наверняка примет меня за какого-нибудь мелкого воришку!
– Она у меня доброжелательная классная тетка, – Лариса немного поразмыслила и тут же согласилась с моими неопровержимыми доводами.
– В некоторой степени, ты, наверное, прав, – сказала она, вынимая из теткиного серванта кофейные чашечки.
Мы прождали около получаса, но ее тетушка так и не появилась на пороге собственного дома. В принципе, я ничуть об этом не сожалел. То время, которое я провел, общаясь с Ларочкой, не прошло даром. У нас была легкая задушевная и ни к чему не обязывающая беседа. Я мысленно благодарил всех святых за то, что получил возможность с ней познакомиться. Должен признаться, что и мое присутствие не было ей неприятным. Как опытный ловелас, я всегда чувствовал, когда та или иная женщина была во мне заинтересована. Но как бы там ни было, рано или поздно, всему хорошему наступает конец. Лариса созвонилась с тетушкой и, заверив меня в том, что я могу ни о чем не беспокоиться, решила оставить меня наедине со своими мыслями.
– Ты только что с дороги. Приехал в незнакомый город. Неприятная встреча с местными бандитами на привокзальной площади. Лишние волнения. Все это требует хорошего отдыха, – подметила она.
Я покорно принял ее предложение. В конце-то концов чего я терял? В данной ситуации она рисковала гораздо больше, оставив в доме любимой тетушки малознакомого человека. Лариса пообещала заехать на следующий день и протянула мне на прощание нежную ручку с тонкими музыкальными пальчиками, самой природой приспособленными для виртуозной игры на рояле.
«Или сейчас, или никогда», – подумал я и тут же приступил к решительным действиям.
Я воспользовался самым простым, но давно проверенным способом. Я не выпустил ее ладонь и, убедившись, что она не спешит ее отдернуть, начал медленно притягивать Ларису к себе. Она не сопротивлялась, и ее рука повиновалась моим заранее продуманным действиям. Своей левой рукой я осторожно обнял Ларису за талию, которая показалась мне чересчур хрупкой и гибкой, похожей на стройную тростинку.
– Ты что себе позволяешь? – укоризненно спросила она. – Ты ведешь себя как нехороший мальчишка.
– Но ведь ты не хочешь уходить и не хочешь меня оттолкнуть, – самоуверенно отпарировал я и сразу добавил: – Мне тоже не хочется тебя отпускать.
Я не позволил ей произнести в ответ ни единого слова и тут же прошептал тихим, почти неслышным голосом:
– Здесь никого нет. Только ты и я. Ты не хочешь уходить, а я не хочу с тобой расставаться. Можешь считать меня сумасшедшим, но я безумно в тебя влюбился! Я влюбился в тебя с первого взгляда. Я хочу поцеловать твои алые пухленькие губки. Я хочу своими губами испробовать их пьянящий сочный нектар. Я хочу почувствовать свежесть твоего дыхания. Я хочу целовать твои красивые глаза, твой маленький аккуратный носик. Я хочу…
– Не надо… – еле слышно взмолилась Лариса. – Не надо…
Но ее голос был таким слабым, словно она стеснялась моей близости и в то же время боялась меня потерять. Все той же левой рукой я прижал ее к себе и крепко поцеловал ее мягкие влажные губки. Я не мог не почувствовать, как она задрожала всем телом. Она была словно осиновый листок, дрожащий от легкого дуновения ветерка. Я более настойчиво впился в ее губки своими губами. Я начал страстно целовать ее глаза, носик и щечки. Я целовал ее шейку и мочки ушек и при этом успевал шептать пусть и лживые, но самые нежные слова, которые только приходили мне на ум. Она произносила легкие стоны и по-прежнему дрожала всем телом. Я отпустил ее правую руку и с нарастающим усилием прижал Ларочку к своей груди, и при этом продолжал ее целовать и говорить о том, что мне приятно целовать ее глаза, носик и щечки. Я говорил, что буду счастлив, если она позволит поцеловать пальчики ее нежных рук. Я даже говорил, что мечтаю целовать ее ножки, потому что они самые красивые ножки на всем белом свете. Натренированным щелчком пальцев левой руки я сквозь кофточку расстегнул застежку ее бюстгальтера и в то же мгновение настойчиво протиснул свое правое колено между ее стройных ножек и даже почувствовал, как прикоснулся к ее заветному бугорку, выпирающему в нижней части ее животика. Продолжая настойчиво целовать и всячески ласкать Ларису, без умолку нашептывая ей самые красноречивые возбуждающие слова, я оставил свою левую руку на ее пояснице, а правой начал медленно прикасаться к ее упругой женской груди. Она застонала так сильно, что я даже испугался, подозревая, что Ларочка от чрезмерного возбуждения может потерять сознание. При этом я все ж таки не ослабил своего напора и медленно, но уверенно втиснул ладонь правой руки ей под кофточку и осторожно прикоснулся к оголенной груди. Потом я снял ее кофточку и, сбросив на спинку рядом стоявшего кресла, легким покусыванием стал ласкать ее вздувшиеся соски. Одновременно с этими действиями я продолжал поглаживать коленом ее заветный бугорок. Не останавливаясь ни на секунду, я объяснялся в любви и шептал самые жгучие и прекрасные слова, осознавая тот факт, что все женщины любят ушами. Не хочется быть чересчур самонадеянным человеком, но в те минуты моего безрассудства мне казалось, что я превзошел самого себя. По-моему, она даже не заметила, как я приподнял подол ее платья, и ладонь моей левой руки протиснулась под резинку ее шелковых трусиков. Лариса обняла меня за шею и еще крепче прижалась ко мне. Она явно потеряла самоконтроль и полностью отдалась в мою власть. Она продолжала дрожать, издавая легкие стоны. Как ловкий обольститель женских сердец и страстный любовник, я не мог не понять, что в мои сети угодила золотая рыбка. Я не мог поверить, что Лариса, такая волевая, умная и красивая женщина, еще никогда в жизни не имела опытного мужчину. Всего лишь на какую-то долю секунды я вспомнил о ее тетке, которая должна была вернуться домой, но тут же позабыл о ее существовании, потому что мне представился шанс стать самым лучшим из мужчин для самой обаятельной и привлекательнейшей из женщин. Вернее, мне представился шанс сделать из этой очаровательной тольяттинской красавицы самую желанную сладострастную и непревзойденную любовницу.