Страница 8 из 46
- Хороша, - резюмировал он, глядя, как высоко подпрыгнула девушка, вытянувшись струной, а затем упала на колени под последний глухой удар большого барабана. В зале воцарилась абсолютная тишина, затем взорвавшаяся аплодисментами. Рукоплескал даже бармен, а Рене усмехнулся, осознав, по какой причине его рюмка все еще оставалась пустой - парень тоже не мог отвести глаз от тяжело дышащей, но довольно улыбающейся нуары.
Девушка скрылась за кулисами, но вскоре уже вынырнула из небольшой дверцы для персонала и вопросительно уставилась на хозяина заведения своими странными, чуть раскосыми глазищами. Сейчас из-за густой косметики они казались еще больше, чем обычно.
- Ну как? - поинтересовалась она у Рене, присаживаясь на высокий табурет и парню за стойкой. Перед уставшей танцовщицей тут же оказался высокий стакан с холодным соком.
- Замечательно, - улыбнулся кабатчик, а про себя добавил: "Ты золотая жила, детка".
Измененная благодарно кивнула. Кончик длинного гибкого хвоста обвился вокруг стакана. Нуаре нравилось шокировать посетителей, непривычных к подобному зрелищу. Впрочем, Папашу Рене этим было давно не пронять. А бармен с интересом проводил взглядом необычную… конечность. - Как насчет поставить еще несколько номеров? Возможно, если ты будешь танцевать вместе с девочками…
- Нет, - темноволосая головка отрицательно качнулась. - Я могу разучить с ними новые танцы, но выступать буду только одна. Это было моим условием при приеме на работу, не забыл?
- Я понимаю, что остальные рядом с тобой выглядят… бледно, - не терял надежды мужчина. - Но ведь Лакси тоже измененная, и вместе… - она просто на него смотрела, и Рене замолчал, чувствуя себя неуютно под этим взглядом.
- Тебе проще меня уволить, - спокойно заметила танцовщица и провела пальчиком по запотевшему стакану, собирая капельку воды, тут же скатившуюся на подстаканник.
- Хорошо, закроем тему, - пошел на попятную хозяин.
Нуара благодарно кивнула, качнулись тяжелые серебряные серьги. Выпив свой сок, она вернулась за кулисы - сегодня предстояло еще одно выступление уже в несколько ином амплуа. Мужчины проводили девушку взглядом, каждый размышляя о чем-то своем.
Вернувшись в гримерную, танцовщица принялась смывать нанесенные золотой краской узоры, стилизованные под древние письмена. Закончив с этой процедурой и стащив с себя костюм, девушка глянула на свое отражение в большом зеркале. Что и говорить, нынешняя Викта далеко ушла от маленькой испуганной Виктаны, которая умерла в ту самую ночь, когда прошла лишающий магии ритуал. Изменилась не только ее внешность - изменилась она сама. Впрочем, молодой нуаре, едва отпраздновавшей свое девятнадцатилетние, в некотором роде повезло - она все еще походила на человека, и более того, ее даже считали красивой. Странной, экзотической, но красивой. Некогда прямые волосы сейчас немного вились и приобрели глубокий насыщенный каштановый цвет, иногда превращавшийся в красный в неверном освещении клуба. Ее выразительные глаза стали больше и немного светились в темноте, а губы полнее и чувственнее, только теперь на них очень редко появлялась улыбка, - она тоже умерла вместе с той доверчивой влюбленной девчонкой.
Но особой экзотичности ей добавляло не это, а странный красноватый оттенок кожи, причем неравномерный, более интенсивный на руках и ногах и почти незаметный на других частях тела. Ну и, конечно же, хвост. Пока она не привыкла носить его чуточку приподнятым, он волочился за ней по земле, царапаясь о камни мостовой, чем лишь добавлял неприятных ощущений. Но постепенно Викта приноровилась, и оказалось, что лишняя конечность на самом деле отменный балансир. Это очень пригодилось позже, когда она снова начала танцевать, что произошло не сразу. Сначала ей пришлось научиться ненавидеть новую себя чуть меньше, свыкнуться с новым обликом и пониманием, что это навсегда.
Викта заправила за ухо длинную прядь, затем взяла пилочку и несколько раз провела по длинному, почти в пять сантиметров ногтю. Это тоже было "наследством" ее видоизмененной магии. Едва ли не каждое утро она тратила порядочное количество времени, чтобы превратить когти в изящный маникюр, нанести цветные краски, создав рисунок, соответствующий образу, выбранному на вечернее выступление. Сегодня это были золотые цветы на темно-бордовом фоне.
Закончив с макияжем и переодеваниями, она вновь вышла на сцену. На этот раз музыка была томной и тягучей, девушка медленно изгибалась ей в такт, то касаясь волосами отполированного дерева под босыми ступнями, то выпрямляясь во весь рост и на секунду застывая, позволяя полюбоваться собою. Когда мелодия отзвучала, Викту едва не оглушил шквал аплодисментов.
"Да уж, сегодня старина Рене сорвет небывалый куш", - цинично подумала измененная, раскланиваясь и покидая сцену. Она никогда не обольщалась насчет хозяина заведения, в котором работала. Папаша спал и видел сделать ее не только танцовщицей, но и куртизанкой, но пока что придерживал свои мечтания при себе.
За прошедшие месяцы в ее жизни изменилось абсолютно все, осталась лишь гордость, которую девушка не собиралась разменивать на звонкую монету. Она знала, что девочки, в принципе неплохо к ней относившиеся, считали странную нуару гордячкой. И хотя местные красотки ее не понимали, но только пожимали плечами, принимая убеждениядевушки и не думая поучать, что ценно. Вопросов здесь тоже особо не задавали. Викте это подходило, а на большее девушка пока не замахивалась - ее новый путь еще только начинался. Один раз поспешив, она дорого за это расплатилась, и повторять ошибок, совершенных в другой жизни, не собиралась.
- Это было что-то! - ворвавшаяся в гримерку Лакси восторженно захлопала.
- Спасибо, - Викта заплела чуть влажные волосы в косу. - Вы тоже справились замечательно. Я вами горжусь, - она не покривила душой, нахваливая вторую и последнюю нуару в заведении Рене. У этой девушки сила прорезалась стандартно, она сама явилась в Департамент и прошла ритуал. Девочка была из бедной семьи и терять ей было нечего. Судьба смилостивилась над ней, оставив вполне человеческий облик, если бы не рожки и белые чешуйки на скулах и вдоль рук, то девушку было не отличить от полноценного человека. Природный белоснежный цвет волос очень быстро сделал ее звездой этого бара. Пока не появилась Викта. Сначала танцовщица думала, что Лакси ее возненавидит, но бывшая королева оказалась дружелюбной и общительной, компенсируя своей бесконечной трескотней молчаливость нынешнего хореографа бара Рене.
- Викта, ты обязательно должна научить меня подобному, - заливалась соловьем девушка, бегая по небольшой гримерке, единственным источником освещения в которой служили маленькие желтоватые лампочки, закрепленные по бокам от чуть мутноватого зеркала. Впрочем, за время своих метаний Лакси успела собрать костюмы Викты и развесить их на вешалки, за что заслужила благодарную улыбку. Концертную одежду девушки шили сами, а потому и относились к ней весьма бережно.
- Для некоторых движений тебе придется отрастить хвост, - бледно улыбнулась нуара, одевая неброское уличное платье, широкий подол которого скрывал хвост. Удобней было бы только в брюках со свободной шнуровкой сзади, но пройтись в подобном наряде среди ночи, да еще и в не самом благоприятном квартале… Да что уж там, в округе борделей и игорных домов было больше, чем жилых. В общем, это было чревато неприятностями на этот самый хвост, причем весьма определенного характера.
- Ой, я чуть не забыла, - протараторила Лакси. - Тебя там Рене видеть хотел по какому-то делу.
Викта поморщилась. Она устала и хотела добраться домой, принять ванну и почитать недавно купленную книжку. Продавец обещал, что там будут лишь приключения и ни единого слова о любви. Нуара попыталась представить, ради чего босс мог бы ее вызвать, но получалось плохо. Вопрос постановок они уже обсудили, для выплаты премиальных рановато - танцовщица почувствовала, что заинтригована.