Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 31 из 38



Сейчас, глядя на уголок чертежа, торчавший из чехла, я молился, чтобы Комптон не разгадал нашу уловку.

Заметив мой взгляд, Сильвия быстро запихнула утолок внутрь чехла.

— Мне пойти с тобой? — спросил я.

— Нет.

Она накинула на лицо широкий капюшон.

— Можешь следить издали, но если Комптон тебя увидит, ничего не выйдет. Так что держись от меня подальше.

— Будь осторожнее, — сказал я и понял, как глупо это звучит.

Сильвия улыбнулась мне, однако в ее глазах застыла тревога.

Выждав пять минут, я последовал за ней.

Даже вечером в термах было шумно. Форрест не раз возмущался вульгарностью этого места, и теперь я понял причину его негодования. Античный бассейн и священный источник превратились в клоаку. Грязь пятнала ступени, гомон оглушал. Музыканты за пару монет терзали старые визгливые скрипочки. Мужчины и женщины, облаченные в странные объемные одеяния, плескались в общем бассейне, входя и выходя из воды при помощи слуг. Я даже думать боялся, какими недугами страдают купальщики. Магия Бладуда была изгнана из этого места. Другие слуги ждали у помп, чтобы наполнить бутыли и отнести страдающему от подагры хозяину или мающейся золотухой хозяйке. Вонь потных тел сбивала с ног, и я едва удержался, чтобы не зажать нос платком.

Чтобы отвлечься, я принялся высматривать Сильвию.

Она стояла рядом с помпой, прижимая к себе футляр, шелковый плащ потемнел от брызг. Нищая старуха потянула меня за рукав, уговаривая купить какую-то дребедень с лотка.

Я велел старой карге убираться, а когда вновь перевел взгляд на Сильвию, рядом с ней стоял Комптон.

Его светлость был, как всегда, элегантен, серебряная рукоятка шпаги блестела. Он снял шляпу и отвесил даме насмешливый поклон. Комптон расточал улыбки, а взволнованная Сильвия испуганно оглядывалась по сторонам. Впрочем, кажется, ей удалось чем-то задеть его, потому что вскоре Комптон перестал улыбаться, что-то злобно выпалил и схватил Сильвию за руку.

Я с трудом удержался, чтобы не кинуться к ним и не разделаться с мерзавцем. Терпение — нельзя давать ему козыри против нас обоих.

Наконец Сильвия вытащила футляр, лицо Комптона просветлело, но в последний миг она отдернула руку. Видимо, она попросила взамен мою расписку, потому что его светлость расхохотался и принялся оглядываться, словно искал меня.

Пар застилал обзор, от бассейна летели горячие брызги. Они липли к щекам, словно прикосновения влажных пальцев. Я вытер лицо. Тем временем Комптон вытащил из кармана листок и, дразня, словно предлагал лакомство собаке, показал Сильвии.

Я заскрипел зубами.

Однако Сильвия ловко схватила листок, быстро прочла, сунула в карман, после чего протянула его светлости футляр.

Я затаил дыхание. Комптон развернул чертеж. На миг я испугался: что, если я недооценил его? Мой чертеж был хорош, рука верна, не хуже, чем у мастера. Нет, Комптон ни за что не заметит подмены!

Он не заметил…

Свернув чертеж, его светлость сунул его в футляр и что-то сказал Сильвии. В ответ она огрызнулась и бросилась бежать, расталкивая встречных. Комптон развернулся и вышел через главную дверь. Я устремился за Сильвией, скользя на влажных от дьявольских испарений ступенях.

— Сильвия! — окликнул я ее уже на улице, но она не обернулась.

После терм снаружи было зябко. Я бежал в темноте по Бат-стрит, прислушиваясь к звуку ее шагов, мимо больницы, магазинов, плотницких мастерских, втиснутых между домами.

— Сильвия, подожди, это же я!

Наконец она остановилась, но не обернулась, а когда я подбежал, сунула мне в руки листок.

Я кинулся к слабому фонарю, расправил листок и радостно вскрикнул.

Вне всяких сомнений, это была она, моя расписка! Моя подпись, нацарапанная в отчаянии под суммой в сто гиней. Мой долг лорду Комптону.

— У тебя получилось! — Мне хотелось подхватить Сильвию и расцеловать, но, когда я обернулся, она стояла напротив мрачнее тучи.

— Да, получилось.

Ее холодность уязвила меня. Я отвесил ей церемонный поклон.

— Спасибо, миледи.

— Не стоит благодарности.

По лицу Сильвии стекала вода, словно испарения обратились в ручеек. Я не понимал, почему она злится. Однако прежде следовало разобраться с распиской. Я поднес ее к коптящему фонарю и смотрел, как бумага чернеет по краям. Затем она вспыхнула, и я перевернул расписку, наблюдая, как мой долг превращается в пепел. Для пущей уверенности я втоптал его в грязь.

Сильвия направилась к дому, я последовал за ней.

— Сильвия, я ощущаю такую легкость, такую свободу! Если бы ты знала, как давила на плечи эта ноша!

На самом деле я и сам узнал об этом только что.

— Теперь все изменится. Я буду работать не покладая рук! Форрест не узнает своего ученика. А еще буду отсылать отцу половину жалованья. Каждый месяц!

Она не отвечала.

— Он ведь не догадался, Комптон? Остался доволен обменом?



— Да.

— Нет, ну что за болван!

— Болван, — повторила она бесстрастно.

Неужели она сожалела о нашей авантюре?

Во всяком случае, Сильвия была явно не расположена болтать, словно беседа с Комптоном вконец истощила ее. Боюсь, на радостях я наговорил лишнего. Зачем-то рассказал ей о комнате в сердце Круга и своих планах проследить за собранием тайного общества.

Сильвия молча слушала, а когда мы подошли к дому, просто сказала:

— Я пойду с тобой.

— Но, Сильвия…

Она резко развернулась и набросилась на меня:

— Я пойду с тобой, и не вздумай мне указывать! Ты получил свою драгоценную расписку, и теперь ты мой должник!

Она взбежала по ступеням и с грохотом захлопнула дверь у меня перед носом.

Я в изумлении взирал на потревоженные черные доски.

Так что же я сделал не так?

На следующий день Сильвия не показывалась. Не вышла она ни к завтраку, ни к обеду. Миссис Холл сказала, что бедняжке нездоровится и она не встает с постели.

Форрест вздохнул.

— Могу я помочь?

— Вряд ли, сэр, не тревожьтесь за мисси. Это все испарения, уж я-то знаю. К завтрему пройдет.

Сильвия избегала меня бог знает почему. С этими девчонками никогда нельзя судить наверняка.

Я наблюдал за Форрестом. Иногда он надолго впадал в задумчивость, и тогда я гадал, о чем он размышляет, вертя в руке винный бокал. Какие друидические мистерии тревожат его покой? А если не мистерии, то что? Думает, чем заменить сломанные доски лесов? Да разве его разберешь?

Я решил попытать удачу.

— Если позволите, сэр, вечером я ненадолго отлучусь.

— Куда?

— В город.

— Только помни, Зак, никаких карт.

Я улыбнулся, сама почтительность и послушание.

— Я не играю в карты, сэр.

— Вот и славно. Ибо нет на свете большего безрассудства. — Он опустил бокал. — Скажи, Зак, как, по-твоему, продвигается строительство? Тебе нравится то, что получается?

— Это здание станет венцом вашей карьеры.

— Венцом из желудей, — улыбнулся Форрест, не сводя с меня пристального взгляда. — Но ты не лукавишь? Или просто хочешь потешить тщеславие своего учителя?

Я не знал, что ответить, а когда раскрыл рот, то сказал нечто, удивившее меня самого:

— Я верю, что Круг когда-нибудь признают величайшим творением архитектуры. И я горд, что мне довелось приложить руку к его строительству.

Бог свидетель, я не лукавил.

Форрест посмотрел на меня через пустой стол.

— Так, значит, мир?

— Мир.

Форрест кивнул.

— Что ж, я доволен. Иногда мне казалось, что ты не понимаешь меня… ну, ты ведь знаешь, Зак, со мной не всякий уживется. Мой мозг бурлит идеями, словно родник, и кто знает, откуда они берутся? Но я рад, что ты со мной. Порой ты любишь важничать и задирать нос, и все же я верю, что не ошибся в тебе.

Я рассмеялся, хотя последняя фраза меня задела, а упоминание о бурлящем роднике навело на мысли о тайной комнате. Много ли стоит его дружба, если он скрыл от меня свой секрет?