Шагай или умри

Трент вышел на дорогу и направился к огромной дыре, которую во время атаки ханны пробили в стене. Рядом с проломом приземлился второй ТМП роты. Не обращая внимания на завывание сирены, на башне, высунувшись из открытого люка, сидел легионер Игначук, жевал неприкосновенный паек и листал замызганный порнографический журнал.

– А ну, живо поднимай задницу, – приказал Трент. – Приближаются гости, так что давай, убери это дерьмо и приготовься к теплой встрече.

– Уж мы им задницу надраим, серж, – ответил стрелок, торопливо спрятал журнал во внутренний карман и застегнул комбинезон. Затолкав в рот последние куски pa-пайка[49], он нервно скомкал пакет и рассеянно швырнул его на землю рядом с «Саблезубом».

– Смотри, как бы тебе не отправиться вслед за этим мусором, Чук! – крикнул откуда-то снизу водитель транспорта. – За такие вещи полагается неделя на гауптвахте!

– Вот как? – огрызнулся Игначук. – Тогда какое наказание полагается мартышкам, которые прошлой ночью вышибли здесь чуть ли не половину стены?

– Ну, я бы сказал – расстрел, Чук. – хищно улыбаясь, ответил водитель и указал на дуло своего МЕКа. – Однако они не состоят в Легионе. Я полагаю, что либо они отправятся по домам ни с чем, либо придется их пристрелить. Что скажешь, серж?

– Из Управления по Колониям поступило новое указание, Гэйтс, – оживился Трент. – Нам приказано пригласить ханнов на лекции по санитарии, которые будут проходить у нас в лагере.

– Как это жестоко, серж, – качая головой и держась за живот от смеха, заметил Гэйтс. – Прямо изуверство! Нам лучше избавить их от подобного насилия.

Трент засмеялся и бегом стремительно пересек плац. Шутки были добрым признаком: это значило, что легионеры готовы к предстоящей схватке.

И она, эта битва, подумал сержант, наблюдая, как из бараков выплескивается бурлящая толпа легионеров, скорее всего не обманет их ожиданий.

– Вперед! Вперед! Вперед! – голос капрала хрипел от азартного возбуждения.

Слик спрыгнул в узкую траншею, содрогаясь от пинка, врезавшегося в больные ребра. Следом в траншею влез Дюпон, осторожно держа в руках, чтобы ненароком не повредить, лазерное ружье.

Обшарпанная модель Уитни-Сакс ВМЛП-55 давно устарела и была снята с вооружения в пехотных подразделениях Регулярной Армии Земли, однако снайперы Легиона обращались необычайно осторожно даже с таким оружием, считая его великой ценностью. Малейшее пятнышко или едва заметное отклонение кристалла могли резко снизить репутацию легионеров как лучших снайперов Защитных Сил Содружества.

Ростов и Вруурт задержались на несколько минут, чтобы как следует расправить над траншеей хамелеоновую защитную парусину. Если не принимать в расчет небольшие щели, оставленные для обзора, маскировочная ткань сделала оборонительный рубеж; легионеров практически незаметным.

Электронные волоконные микросхемы, вплетенные в парусину, мгновенно проанализировали отражательные способности почвы и придали ткани соответствующую окраску. Такой же принцип использовался в солдатских комбинезонах – где бы ни применялась мамелеоновая ткань, она приобретала цвет и окраску, подобную фону.

На противоположном конце траншеи лэнс-отделение Бракстона присоединилось к импровизированному подразделению Паскаль. Ожидая армии ханнов, тринадцать легионеров шутили, балагурили, смеялись… Тринадцать легионеров и Слик…

Он согнулся над своим ружьем, укладывая его в специальную нишу траншеи. Ему казалось, что он как будто откололся от остальных. Прошлой ночью в реальной битве сгорели все баптистские представления Слика, и он до сих пор чувствовал себя не в своей тарелке. Один Ростов пытался подбодрить его, однако остальные легионеры продолжали оставаться для него такими же инопланетянами, как и обезьяны, крадущиеся в туманных джунглях.

Страх сковал его внутренности. Траншея душила его, как змея… или скорее как гроб. «На этот раз спрятаться будет негде, – подумал Слик. – Какого черта я здесь делаю?»

– «Ганимед», «Ганимед», здесь Элис-Один, – повторял Фрейзер в микрофон ком-блока. Лейтенант склонился над столом с компьютерной картой в носовом отсеке М-786СЕ, командного варианта легионерского вездехода «Песчанник» БМП. – Еще раз повторите свои координаты, «Ганимед».

– Элис-Один, говорит «Ганимед», – капитан Гарретт казался усталым и рассеянным, – координаты: тринадцать, повторяю: один-три. Как у вас дела, Элис-Один, все готово?

– «Ганимед», противник приближается к северной стене. Я попробую прикрыть форт и посадочную площадку.

На этот раз голос капитана прозвучал еще тише:

– Хорошо, кто-кто, а вы-то знаете расклад сил. Как собираетесь действовать, Элис-Один?

Фрейзер нажал клавишу передачи и взглянул на компьютерную карту форта и близлежащих территорий. Рота Браво успела укрепиться на периметре, готовая отразить атаку ханнов. Командный БМП расположился в центре внутрикрепостной территории, окруженный десятком «Песчанников», готовых отправиться в бой по первому приказу. Лейтенант мельком взглянул на Гарсию, которая сидела за ком-терминалом и принимала сообщения от подразделений, занимающих боевые рубежи.

Они не могли посадить транспорт и эвакуироваться, не отбросив ханнов. Фрейзеру не нравилась идея подождать еще. Лайтеру потребовалась целая ночь, чтобы добраться до Обезьяновки, и за это время ханны сумели прийти в себя и подготовиться к новому мощному удару. А что, если ханны начнут весь день без передышки швырять против легиона все новые и новые войска? Если в конечном счете туземцы уничтожат роту Браво, то, несомненно, постараются сбить «Ганимед» и растереть в порошок его обломки.

Но если транспорт приземлится к югу от форта на открытой посадочной площадке Анклава, то будет легко уязвим для ханнов, как только они догадаются атаковать с юго-востока, со стороны лежащих в руинах гражданских зданий Анклава. Два «Песчанника» и БМП при необходимости поддержат патрули, обходящие территорию форта в этой части плато, но они не смогут обеспечить должного прикрытия посадочной полосы. А в роте Браво недостаточно людей для того, чтобы справиться с охраной посадочной площадки в самый разгар вражеской атаки.

Есть только одно решение…

– «Ганимед», здесь Элис-Один, – сказал он, нажав наконец кнопку на переговорном устройстве. – Вы можете приземлиться на открытом пространстве к востоку от форта? Прием.

– Минуточку, – быстро ответил капитан лайтера. Фрейзер отчетливо представил, как он изучает на экране компьютера изображения различных участков форта и Обезьяновки, сверяя размеры и расстояния. – Элис-Один, это приемлемый вариант.

– Тогда действуйте, капитан. Там вы будете под прикрытием наших орудий.

– И подальше от туземцев, надеюсь, – прозвучал ответ. – Мой ящик отнюдь не предназначен для того, чтобы вариться в котле сражения, лейтенант. Мы совершенно безоружны, и даже примитивное оружие ханнов в состоянии наделать дыр в корпусе старушки.

– Понял, капитан, – сказал Фрейзер. – Мы сделаем все возможное. Элис-Один, конец евязи.

Он выключил передатчик и снова углубился в изучение карты. «Интересно, я выбрал правильное решение, или нет? – подумал Фрейзер – Черт побери! Жаль, что здесь нет Ласалля».

Капитан Ласалль мертв, и если его люди не задержат ханнов на периметре, то еще до наступления рассвета к капитану присоединится неплохая компания. Чтобы этого не случилось, вся ответственность ложится на Фрейзера.

– Асиай, штурмовая колонна вышла на позицию, – передал радиооператор.

Штаб командования армии находился в ветхой хижине в джунглях неподалеку от Плато Демонов.

Штаб был оборудован радиопереговорными устройствами, на большом столе в беспорядке лежали карты местности вперемешку с тактическими наступательными планами. В хижине было мало места, поэтому основная масса подчиненных Зизиига толпилась на улице в ожидании приказов. Это обстоятельство имело очевидные преимущества: кай мог обдумать план атаки в спокойной обстановке, не отвлекаясь на чиновников, обращающихся к своему предводителю по пустякам.

49

Ра-паек – продуктовый паек. Эквивалент НЗ, используемого в девятнадцатом-двадцатом веках.