Смертельное танго

— Ладно, Дан, не стану я тебя больше пупсиком называть, раз уж тебе это так неприятно. Поехали!

— Куда?

— Знакомиться с новым местом работы.

Эд ездил на «Фольксвагене» ядовитого канареечного цвета. Легкомысленная какая-то машинка, честное слово. Но стоило только громко и совсем не легкомысленно взреветь мощному мотору, Данила понял, что машинка очень даже ничего. Зверь, а не машинка. Это только с виду она как игрушечная. У этого Эда вообще все обманчиво. Сам выглядит как кисейная барышня, а хватка железная. И машинка с виду ерунда, а на самом деле зверь...

В салоне было тепло и уютно. Данила не заметил, как задремал.

— ...Хватит дрыхнуть! Приехали! — послышалось над ухом.

Парень вздрогнул, открыл глаза. «Фольксваген» стоял перед двухэтажным зданием, сияющим огнями, как новогодняя елка.

— Вот это и есть клуб «Основной инстинкт», твое новое место работы, — с гордостью сказал Эд. — Нравится?

Данила пожал плечами.

— Что? Не нравится?!

— Поживем — увидим.

— А ты, как я погляжу, парень осторожный, осмотрительный. — Эд хитро зыркнул цыганским глазом. — Ладно, выметайся из машины, осмотрительный!

Данила с сожалением выбрался из «Фольксвагена», вслед за Эдом поднялся по невысокой гранитной лестнице, в нерешительности остановился перед сияющей хромом и стеклом дверью.

— Что стал?! — Эд больно ткнул его локтем в бок. — Нечего тут пугалом торчать, клиенток отпугивать.

— Это чем я их отпугиваю? — обиделся Данила.

— Да прикидом своим убогим! Чем же еще? Над твоим гардеробчиком еще предстоит очень серьезно поработать. «Основной инстинкт» — солидное заведение. Нам это реноме нужно поддерживать.

— Что поддерживать?

— Ох, темнота! — Эд страдальчески закатил глаза и втолкнул Данилу в уютный, залитый мягким светом холл.

Внутри было почти так же тепло, как в канареечном «Фольксвагене» Эда, вкусно пахло кофе и духами. Данила шмыгнул носом и, поймав на себе насмешливый взгляд охранника, нахмурился.

— Пойдем, не стой столбом! — Эд уже тащил его сначала вверх по мраморной лестнице, а потом по узкому гулкому коридору мимо закрытых дверей.

Они остановились у предпоследней двери. «Арт-директор» — прочел Данила на золоченой табличке. Пару секунд Эд повозился с замком, а потом отвесил шутовской поклон и сказал:

— Прошу!

Будуар... Не кабинет, а самый настоящий будуар. Округлые линии, карамельные цвета, зеркальный столик перед заваленным подушками диванчиком, фривольные фотографии на стенах. Данила даже покраснел от такого обилия обнаженной натуры, большей частью мужской.

— Присаживайся! — Эд кивнул на диван, сам подошел к рабочему столу, заваленному всякой ерундой. Песочные часы, статуэтка ангела, хрустальная пепельница, какая-то странная железная конструкция с мельтешащими внутри шариками. Полезным и нужным здесь был лишь один предмет — компьютер.

— Нравится? — Эд проследил за взглядом гостя.

Данила молча кивнул.

— Мне тоже нравится. Очень полезная в хозяйстве штука. Вся документация теперь в нем. Опять же, игр много разных забито. Можно расслабиться в свободное от работы время. — Эд сунул шубу в шкаф, шапку небрежно швырнул на диванчик, с нежностью погладил выключенный монитор, задумчиво посмотрел на Данилу, а потом вдруг велел: — Скидывай-ка свое барахло.

— Не понял? — Данила, заподозрив недоброе, попятился.

— Раздевайся, говорю. — Эд плюхнулся в кресло, закурил тонкую папиросу. По будуару поплыл терпкий дымок.

— Зачем это?

— Экстерьер твой буду оценивать.

— А без экстерьера никак? Ты знаешь что... ты не думай, я не по этой части... — Получилось глупо и как-то совсем уж по-детски.

— Ох, грехи мои тяжкие! — вздохнул Эд. — Сплошные гомофобы кругом! Не стану я покушаться на твою честь, пупсик. Больно надо! Мне другое требуется, я должен рельеф оценить и вообще... может, ты блохастый какой.

— Сам ты блохастый! — обиделся Данила.

— Вот что мне в тебе нравится, так это твоя наглость, — усмехнулся Эд. — Ты чего грубишь своему будущему работодателю? А ну как я обижусь? Раздеваться-то будешь?

Данила еще колебался, а будущий работодатель уже командовал:

— Порты скидывай!

Скрепя сердце и настороженно косясь в сторону Эда, Данила сбросил куртку, расстегнул ремень, стянул свитер. С джинсами расстаться было нелегко, но парень справился.

— Так-так, — разглядывая его с ног до головы, задумчиво сказал Эд. — Ну-ка, задом повернись. Что опять? Не хочешь? Да не бойся ты! Видишь, я со своего места даже не встаю. Так-так! Плечи расправь. Какого хрена сутулишься? А позу посексуальнее принять можешь?

— Задолбал, — буркнул Данила и принял позу посексуальнее.

— Отпад! — Эд вяло поаплодировал его потугам. — А под музыку?

— Что — под музыку?

— Под музыку так можешь?

— Понятия не имею.

— А мы сейчас посмотрим. — В кипе валяющегося на рабочем столе барахла Эд откопал пульт дистанционного управления, крутнулся вместе с офисным креслом, и из спрятанных под потолком колонок на Данилу обрушилась громкая музыка. — Ну, давай, подвигайся!

— Как?! — Он не хотел двигаться, он хотел бежать из этого чертова будуара со всех ног.

— Ну, бедрами там посексуальнее... задницей. И не сверкай на меня очами! На баб будешь так смотреть, а меня это не заводит. О, кстати, хорошая ж мысль! — Эд достал из кармана мобильный, набрал номер, сказал после небольшой паузы: — Алекс, загляни-ка ко мне.

— Это еще кто такой? — Данила с отчаянием приговоренного к смертной казни покосился на свою сваленную на диване одежду.

— Это независимый эксперт. Да ты расслабься! Прими-ка еще раз ту позу...

Данила, чертыхаясь и матерясь про себя, как раз пытался принять «ту самую позу», когда дверь бесшумно распахнулась, пропуская в кабинет сногсшибательной красоты блондинку.

— Bay! — сказала блондинка восхищенно.

Данила испуганно ойкнул, метнулся к своей одежде, попытался прикрыться свитером, но с неотвратимой ясностью поняв вдруг, как все это глупо выглядит, безнадежно махнул рукой и замер посреди будуара.

— Ну как — нравится? — Эд довольно усмехнулся, прошелся пилкой по длинным ногтям с таким усердием, что у Данилы свело скулы от отвращения.

— Фактурная особь! — Девица не сводила с Данилы восхищенного взгляда. — Где нашел?

— Где нашел, там уже нет.

— А чего он у тебя такой пугливый?

— Так от неопытности и душевной незамутненности. Вот ты лучше, Алекс, скажи, тебя, как бабу, такой бы завел?

Девушка усмехнулась, уселась на стол перед Эдом.

— Меня, как бабу, он уже завел.

— Вот и я думаю — перспективный экземпляр. Только мышечной массы маловато.

— Ну, это дело поправимое! — Алекс выхватила у него из рук пилку, точно дирижерской палочкой взмахнула ею в воздухе.

Данила скрипнул зубами, схватил свои джинсы. Эти двое говорили о нем так, словно он был и не человеком вовсе, а каким-нибудь рабом или жеребцом. Надо же было так вляпаться! Он не заметил, как девица подошла вплотную, просто ноздри защекотал сладкий запах незнакомых духов.

— Как тебя зовут, красавчик? — спросила она, обвивая его шею унизанными кольцами руками. Один из перстней больно царапнул кожу, Данила поморщился.

— Слушай, отвали, а? — рыкнул он, пытаясь разжать цепкие пальцы.

— Норовистый! — почему-то обрадовалась девица.

— Ты посмотри, какие у него глаза, — усмехнулся Эд.

— Красотища! — Девица и не думала отставать. Наоборот, прильнула к несчастному Даниле всем своим роскошным телом. — Ну, так как тебя зовут?

— Данилой меня зовут. — Все ж таки ему удалось высвободиться, только вот выглядело это как-то совсем по-детски.

— Данила. — Она мечтательно прикрыла глаза, точно пробуя его имя на вкус. — Красиво, но нам не подходит. Будешь Вервольфом.

— Кем?!

— Вервольф — это по-немецки оборотень. Всегда хотела, чтобы в клубе был кто-нибудь с таким именем. Только оно никому не шло, а тебе идет. Вервольф, — повторила девица. — Кто ты по национальности, Вервольф?