Шагающая смерть

«Полководец» Кати по прозвищу «Клинок убийцы» был модифицирован и мог служить в качестве командирского страйдера. Он был оснащен системой командной связи и более мощным ИИ. Во время боя Даусон отвечал за маневрирование аппарата, в то время как Катя командовала ротой или, как в данном случае, взводом из семи страйдеров.

Она очень гордилась и своим экипажем, и всей ротой в целом. Их командиром, твердым и справедливым, Катя стала два года назад, после Радуги. Они отвечали ей абсолютной преданностью, порой доходящей до фанатизма.

– Катя? – в интеркоме персональной связи послышался голос Даусона. – Я… я хотел сказать, что прошлая ночь была просто чудесной.

– Ничего не говори, Митч. Ничего не было, ладно?

– Как скажете, капитан.

В его словах угадывалась обида и боль. В Гегемонийской Гвардии можно было чувствовать себя так одиноко, что было довольно странно в условиях замкнутого пространства, поскольку моменты, когда она оставалась наедине с собой, вне компании других мужчин и женщин, выдавались слишком редко. В пограничных казармах не оставалось ни времени, ни места для простых светских любезностей. Состоявшие на военной службе мужчины и женщины спали в общих спальнях, пользовались общими душами, ходили в одни и те же туалеты. Сохранилась одна единственная возможность уединения – мысленная. Например, можно было, лежа на казарменной койке, включиться в какую-нибудь душещипательную виртуальную драму или просто предаваться мечтам наяву, отдыхая душой и телом.

Чувство дружбы в армии было особенно крепким. Близкая смерть, потери товарищей, трудности, быстро превращали посторонних, безразличных друг к другу людей, в братьев и сестер. Романтические отношения встречались гораздо реже. Иногда даже казалось, что зарождение нежного чувства между двумя людьми вызывало особый гнев богов войны. Кроме всего прочего, переводы и перемещения личного состава также были довольно распространены и препятствовали возникновению постоянных отношений.

Но Катя чувствовала особое влечение к Митчу. Их встреча предыдущей ночью носила характер чисто развлекательный. И только на электронном уровне. Это была совместная фантазия, придуманная сообща путем подключения к виркому двух модулей.

Хотя бытовало мнение, что невозможно отличить реальные ощущения от виртуальных при полном сенсорном подключении, Катя все же предпочитала реальность. Встреча с Митчем, тем не менее, была чудесной, она так нуждалась в отдыхе подобного рода, так долго ждала такой возможности. Ей нужно было дать выход накопившемуся за последние месяцы напряжению, связанному с ответственностью положения командира, приятно провести время с кем-нибудь из тех, кто близок и дорог. Она надеялась, что боги войны не заметили этого невинно проведенного отрезка времени.

– Ротный командир не может позволить себе иметь друзей, Митч, – сказала она. – Как не может он позволить себе иметь любимчиков. Так что ничего не было.

– Все понял.

– Знаешь… мне это тоже понравилось.

– До зоны десантирования остается две минуты, – позвучал по каналу общей связи голос Лары. – Будьте готовы к повышенной опасности. Начинаются сильные помехи.

– Подтверждаю прием, – отозвалась Катя.

Машины ксенофобов источают мощные электромагнитные поля, которые сказываются на радиообмене, особенно в коротковолновом диапазоне. Таким же эффектом обладает и человеческое оружие, – протонные орудия и электронные пушки. Вблизи поля сражения передача радиосообщений обычно сильно затрудняется.

Катя включила панорамный обзор. Возникшая на дисплее ИИ «Полководца» панорама давала широкое, вполне натуралистичное трехмерное изображение окружающей местности сверху. Были видны изрезанные холмы, извилистые долины, пятна снега. Впадина Шлутер представляла собой широкую, ровную долину, оставшуюся после исчезновения глетчера. Сам Шлутер, лагерь рудокопов, примостился на одном из отвесных склонов каньона. Часть его скрывалась под куполом с искусственной атмосферой, остальная пряталась в тоннелях, пробуренных лазером на многие километры вглубь в обнаженной породе черной скалы.

Летящие над пустынным плато «Штормовые ветры» входили в долину в виде двух стремительно несущихся огоньков. Шлутер в десяти километрах прямо по курсу светился голубым светом. На пустыре, словно из небытия, выросла четырехгранная пирамида завода по преобразованию атмосферы и созданию благоприятных планетных условий. По величине она превосходила Великую пирамиду в Гизе.

Было ли это простым совпадением, что ксенофобы выбрались на поверхность именно здесь? До сих пор набегам подвергались только удаленные районы Локи. Целью ксенов могло стать оборудование и шахты горнодобывающей промышленности, но особую опасность для цивилизации представляла ставшая досягаемой для них башня «Бальдур» по созданию благоприятных планетных условий. Формоизменители как будто предпочитали размещаться в крупных инженерных комплексах и прочих местах с развитой технологией, например, городах или небесных лифтах.

Катя убрала компьютерные графики и снова переключилась на нормальное человеческое зрение. В голове ее звучали голоса говоривших шепотом Даусона и Кингфилда. Они в последний раз перед сражением проверяли боевую готовность «Полководца». Все системы функционируют нормально, никаких сбоев быть не должно. Оружие заряжено, затворы закрыты. Чу-и Хейган, командир первого взвода, по сети тактической связи доложил, что взвод готов и ждет дальнейшей команды.

«Штормовой ветер», провалившись в воздушную яму, содрогнулся, замедлил ход и, резко накренившись влево, начал медленное парение. Теперь, благодаря связи с Андерс, Катя могла видеть купол. Мокрый от дождя, он со всех сторон был облит ярким светом внешних прожекторов. Визуально она не заметила каких-либо значительных повреждений, но, включив инфракрасное видение, заметила струйку тепла, выбивающуюся из-под раскаленного добела пятна в своде купола. Вдали, на фоне зазубренных гор, расползлась махина «Бальдура», над которым, как над вулканом, поднимался гриб уходящего в небо тепла.

Внутри купола Шлутера никакого движения замечено не было. Интересно, куда они все подевались?

– Зона десантирования, – предупредила Лара. – Захваты открываются.

Связь Кати с аэрокосмическим модулем прервалась, и теперь она видела только мелькающие под ногами метры серого, покрытого сумраком грунта.

Она включила систему внутренней связи.

– Как дела, Митч? Владеешь ситуацией?

– Все о'кей, – голос его был напряженным. – Реактивная тяга работает.

ИИ «Клинка» вел отсчет оставшихся до десантирования секунд: три… две… одна…

Катя почувствовала, что падает. Но это продолжалось долю секунды, в следующий момент она ощутила рывок, сработала система торможения «Клинка» и послышался рев вырывающегося из реактивного сопла раскаленного газа. При посадке песчаный грунт под ногами брызнул фонтаном и тотчас окутался туманом. Это превратилась в пар растаявшая от жара замерзшая влага. Клубы пара на некоторое время ослепили Катю, но ее радар продолжал обшаривать последние метры близлежащей местности.

Касание!

«Клинок убийцы» приземлился на согнутых ногах, затем выпрямился и из сгруппированного для посадки положения перешел в полную боевую готовность, разогнув конечности. Тело уорстрайдера выглядело довольно неуклюже, напоминая исковерканный фюзеляж истребителя, изуродованный тупорылой черепашьей мордой. У машины имелось две ноги, которые были длиннее корпуса, расположенного между ними. Снабженные выгнутыми назад коленными суставами, они были покрыты толстым слоем бронированного металла. Такая конструкция придавала походке страйдера пружинистость и мягкость, делая ее похожей на птичью. Для «птички» весом в шестьдесят тонн эта походка была удивительно легкой. ИИ «Клинка» автоматически определил места посадки остальных машин и установил лазерную линию визуальной связи с каждой из них в отдельности и со всеми вместе.

– Не стоять на месте! – выкрикнула Катя. – Начать рассредоточение, быстро!