Жизнь на двоих

«Хватит! — резко одернула себя, медленно продвигаясь к двери. — Прекрати трусить, Уля! Орнелла бы даже не поморщилась!»

Мысль о сестре придала мне сил и я, резко выдохнув, распахнула дверь. И тут же не смогла сдержать удивленного возгласа:

— Савка?

— Я был не прав, прости! — смотря в землю, бухнулся на колени парень, вводя меня в полнейший ступор.

— Может, войдешь? — брякнула я, чуть пятясь и держась за стеночку.

Чтобы Савка, упрямый и гордый парень первым пришел мириться, да еще и на колени встал?! Не сон ли это?!

Да вот Савка только головой мотнул в ответ на мое любезное предложение. Тихонько начала щипать себя за руку, не переставая изумленно коситься на друга. Да что с ним такое?

— Прости, я идиот! — продолжал наговаривать на себя парень. — Мой поступок ужасен, но я искренне раскаиваюсь! — он поднял на меня щенячьи глаза и вдруг тихонько произнес. — Я скучал, Уля.

Совсем опешила. И это говорит насмешник Савка? Не болен ли он?

— Ну, скажи хоть что-нибудь! — взмолился парень после минутного молчания.

— Я не сержусь, Сав, — мягко сказала я, тщательно подбирая слова.

Нет, он точно схлопотал солнечный удар! Надо бы его в дом заманить, в тень, подальше от летней жары.

— Все в порядке, заходи в дом! — почти насильно затащила его в комнату.

Кажется он был немного в ступоре. Нет, точно солнечный удар получил!

— Никогда не думал, что ты сможешь так отделать здоровенного мужика! — улыбнулся парень, попивая холодный морс. — Да об этом весь город судачит!

Я поморщилась на последнюю фразу. Так я и знала, этого и боялась! Представляю, что именно обсуждают местные сплетники: скромная знахарка пришибла кузнеца метлой. Длинные языки любят все преувеличивать!

— Да я тоже от себя такого не ожидала, — чуть покраснев, солгала я. Все-таки три дня в роли принцессы хоть чему-то, но учат. Смущение я теперь могу изобразить мастерски. А уж врать — вообще без проблем! — Наверное, адреналин.

— Понятия не имею, что это, но метлой ты работала, как я — поварешкой! — снова улыбнулся друг, приняв эту игру за чистую монету.

А вот меня грызла совесть. С детства твердили, что врать и притворяться нехорошо, что главное в человеке — искренность, честность, доброта. А тут я лгала другу! Но поделать ничего не могла. Все-таки это не только мой секрет.

— А где, кстати, тот паренек, которого ты выручила? — спросил вдруг Савка, с любопытством оглядывая кухню.

Я замялась, судорожно ища ответ. Вот об этом Нел упомянуть забыла.

— А-э…. Дома, наверное, — наконец, предположила я. — Вчера до ворот его проводила, а уж куда он потом делся не знаю.

— Ясно, — вздохнул Савка, снова не заметив фальши. А ведь раньше он сразу понимал, когда я врала! — Знаешь, — парень замялся, — меня очень удивил твой поступок. Никогда бы не подумал, что ты на такое способна! Да и вообще в тот день ты была какой-то — он запнулся, — другой! — и вдруг совершенно неожиданно добавил. — Пожалуйста, будь такой почаще!

Савка уже давно ушел, а я все еще не могла придти в себя. Неужели он влюбился в Орнеллу? Ох, что же будет!

ГЛАВА 8

По возвращению меня ожидал переполох. Слуги в ужасе носились по коридорам, совсем не замечая своей принцессы и едва не сбивая ее с ног.

Я прижалась к стене, пропуская бешеный табун. Говорить, кричать и возмущаться было бесполезно — все равно бы меня не услышали. Но вот погодите, узнаю, что произошло — выпорю всех за такое неуважение!

Возмущению не было предела. Что тут вообще произошло, если слуги напрочь забыли этикет?! Да как они вообще посмели так себя вести?!

Настроение было отвратительным. Мало было такого хамства по отношение ко мне со стороны каких-то слуг, так еще и Улька завела дружбу с этим царственным хмырем Домиником! На что она надеялась, называя его по титулу во время общения?! Неужели непонятно было, что принцесса с ним, мягко говоря, не ладит?!

— Что здесь происходит?! — рявкнула я, наконец, выплескивая всю злость на первого попавшегося слугу, пробегающего мимо.

Паренек лет двенадцати испуганно уставился на меня своими большими голубыми глазами. Пару мгновений неверующе осматривал меня с ног до головы, а потом, не дожидаясь грома и молний, с радостным видом скрылся за поворотом:

— Нашлась! Принцесса нашлась!

Я испуганно вытаращилась на часы, висевшие на противоположной стене. Мамочка дорогая! Девять утра! Неужели мы столько просидели у Ули?

— Дорогая, где ты была всю ночь? — спокойный, но твердый голос матери нарушил мои раздумья.

Я резко развернулась. Передо мной стояла королева. Не мама. Королева. Холодная, равнодушная, но… живая и здоровая! Ульке все же удалось вылечить ее! Я счастливо улыбнулась, борясь с искушением кинуться матери на шею. Как же я рада, что с ней все хорошо!

— Я была в библиотеке! — тут же нашлась я, совершенно не пугаясь тяжелого взгляда.

Для меня никогда не была секретом любовь матери. И сейчас я точно знала — этот холод в глазах лишь маскировка. А глубоко в душе царит волнение и желание обнять и расцеловать «вернувшуюся» дочь.

Стало совестно. Мама тут волнуется, места себе не находит, да и не полностью от болезни еще оправилась, а я по лесам и избушкам шатаюсь! Волноваться всех заставила.

— В библиотеке? — мама изумленно округлила глаза. — Так долго?

— Зачиталась, прости, — виновато улыбнулась я, демонстрируя толстую (и слава Богу не подписанную) тетрадь сестры.

— Неужели это общение с принцем Домиником так сказывается на тебе? — ласково улыбнулась мама. — Ты раньше никогда не проводила столько времени в библиотеке.

— Я устала, мам, — вздохнула я, нисколько не привирая. Глаза слипались, спать хотелось жутко. — Давай поговорим позже.

— Хорошо, — кивнула королева, окидывая меня любопытным взглядом. — Андреа, — крикнула она одну из служанок. — Проводи принцессу Орнеллу до ее покоев.

Как же я выспалась! Наконец-то мягкие перины, пушистое одеяло и легкий запах свежего молока. Ммм! Что может быть чудесней?

— Доброго дня, Ваше Высочество! — улыбнулась София, подавая завтрак, и шепотом добавила. — Я выполнила все, что вы просили.

— Благодарю, — вежливо кивнула я, судорожно вспоминая, что Уля просила сделать служанку.

Не вспомнила. Кажется, сестра забыла упомянуть об этом.

Да и вообще, «молодец» она! Как Уля могла посвятить в свои планы служанку?! У них же язык, как помело! Разболтает и не заметит! Ой, Ульяна, Ульяна, дурья ты башка! Софию посвящать было, пожалуй, опасней, чем Доминика! Хоть он и политик до мозга костей, но болтушка-служанка — еще хуже!

Ну, Уля, ну услужила! Как мне теперь с этим паркетным хлыщём общаться?! Спокойно смотреть, вежливо улыбаться и обращаться на «вы» и по титулу? Да ни за что на свете! Хотя Доминик не глупый, точно заподозрит неладное! И что теперь делать? Что важнее: сохранность секрета или гордость?

Пока одевалась и умывалась — рассуждала, а сейчас ноги уже несли к библиотеке. Там обычно никого не было. Тихое место, идеально подходящее для раздумий.

Увы, это «идеальное место» было занято. Увидев сидевшего на столешнице Доминика, листающего очередную книженцию, я едва удержалась от ехидного замечания.

Этот книжный червь не понравился мне еще при первой встрече. Мне было три, ему — пять. Напыщенный, занудный, самовлюбленный Доминик смотрел на меня как на будущую ненавистную жену. Его злые шутки и нравоучения настолько надоели мне, что однажды он пересчитал ступеньки одной из лестниц дворца носом.

Тогда принц совсем озлобился и начал делать ко всему прочему и язвительные замечания. А его взрывоопасные розыгрыши, виноватой в которых оказывалась всегда я?

Кто знает, как сложились бы отношения, если бы родители не пророчили нам долгую и счастливую совместную жизнь.