Темный Мечник

— Хорошо. Пусть войдет! — кивнул лорд.

Мэр вошел в зал, его глаза рыскали по полу, опасаясь подняться хоть на дюйм выше.

— Добро пожаловать, достопочтенный господин мэр, — голос лорда сочился медом. — Чего же ты хочешь?

Его приветливость могла обмануть кого угодно, но только не мэра.

— Мой лорд, я прошу о снисхождении! — дрожащим голосом залепетал он. — Этот воин… Который убил ваших людей… Он всего лишь бродяга, он не из нашего города! Мой лорд, мы удвоим нашу плату!

— Что ты сказал? — лорд повысил голос.

По лицу мэра прокатились крупные капли пота.

— Боишься за свою жалкую жизнь?!

Лорд взмахнул вилкой, и над столом промелькнул кусочек мяса. Мэр машинально подставил ладони и побелел, увидев человеческое ухо. Резко отшатнулся и, не удержавшись на ногах, рухнул на пол.

Лорд порывисто поднялся и хлопнул рукой по столу.

— Я больше не хочу, чтобы вы привозили мне плату!

Он подошел к стулу, где покоились его доспехи и ласково провел рукой по шлему, сделанному в форме головы кобры, распахнувшей пасть.

— Я хочу получить ее сам! Я хочу услышать эту сладкую музыку! Музыку хрустящих человеческих костей! Я хочу услышать ее немедленно!

Повинуясь знаку лорда, стражники подхватили мэра и потащили его к выходу.

— Что вы делаете, отпустите меня! — вскричал мэр. — Мой лорд, умоляю вас!

Он обернулся и перехватил взгляд лорда. Такой же острый как и его зубы. Взгляд, от которого сердце мэра оборвалось и кануло в бездну.

Т емный Мечник с трудом р азлепил веки, огляделся. Он лежал на каменном полу в маленькой сырой камере. Прямо перед его носом капала с потолка вода, медленно собираясь в одну большую мутную лужу.

— Проклятие! — прошептал он. — Я не могу шевельнуться!

Заметив движение рядом, воин скосил взгляд и чертыхнулся. Маленькое тщедушное существо трепыхалось в углу камеры, поглядывая на человека единственным левым глазом. Правый глаз у него если и был, то за уродливым наростом разглядеть его было невозможно. Дополняли картину неуклюжие лапки, переходившие в щупальцеобразные отростки. Уродец немного напоминал ощипанную курицу, так что вид имел скорее жалкий, нежели страшный.

— Ты… — выдохнул воин. — Опять…

Неловко дергаясь, существо заковыляло к нему и Темный Мечник зарычал.

— Пошел прочь! Не подходи ко мне!!

Собравшись с силами, он взмахнул рукой, но вместо уродца по воздуху с истошными воплями закувыркался Пак. Он плюхнулся в лужу, рядом звякнула связка с ключами.

— Что с тобой? Это же я! — вопил он. — Ты заорал так, что я едва не умер со страха!

— Это ты… Чертов эльф…

Темный Мечник обшарил взглядом камеру, но никого больше не обнаружил.

— Да, это я, Пак! А тебя, похоже, мучают кошмары? Ты увидел призрака? Ладно, расслабься! Тебе нечего бояться! Тем более что стражники ушли обедать!

Пак сделал круг над человеком, рассматривая его окровавленное тело.

— У тебя жуткие раны! — сообщил он. — А ведь я предупреждал тебя!

— Почему ты здесь? — спросил воин.

— Я решил вернуть тебе долг, как того требует эльфийский кодекс чести! — гордо заявил он.

Пак опустился рядом с человеком.

— Позволь-ка я взгляну…

— Не прикасайся ко мне! — зарычал воин. — Я же сказал тебе — не смей трогать меня!

— Да что с тобой? Я не причиню тебе вреда! Ты же едва жив! Ну-ка немедленно прекращай свою дурость и доверься мне!

— Не смей меня трогать!!

Эльф невозмутимо запрыгнул на его плечо и зашуршал крыльями. В воздухе повисла золотистая пыльца, медленно оседая на кровавые рубцы. Глаза Темного Мечника поползли на лоб.

— Я чувствую себя лучше… — изумленно прошептал он.

— Мы, эльфы, обладаем могущественной магией! — похвастался Пак. — Мы лечим раны, читаем мысли, мы делаем людей счастливыми!

Он залетел с другой стороны, продолжая осыпать на человека пыльцу.

— Скажи, как же все-таки тебя зовут? — спросил Пак.

— Гатс… — нехотя выдохнул воин.

— Почему ты пришел в этот город?

Гатс хранил угрюмое молчание, и эльф пожал плечами.

— Ну, хорошо, не хочешь говорить — не говори. Раз уж у тебя нет никакого чувства благодарности…

Пак подлетел к шее Гатса ближе и округлил глаза. На коже человека отчетливо виднелось странной формы клеймо. Больше всего оно походило на угловатую восьмерку, незавершенную наверху и пронзенную снизу трезубцем.

— Что это? Что за странная метка на твоей шее?

Увлеченный созерцанием клейма, эльф не заметил метнувшейся руки Гатса и тотчас полетел вверх тормашками.

— В чем дело?! — возмущенно заверещал Пак. — Что ты опять вытворяешь?

— Это клеймо, — Гатс мягко потрогал метку. — Это… Это моя судьба…

— И что же это за судьба? Что значит это клеймо? Почему она у тебя? Кто ее поставил? — забросал его вопросами Пак.

— Слишком много болтаешь…

Гатс осторожно приподнялся, опасаясь резкой боли, но, как ни странно, тело практически не болело. Он уселся, неверяще оглядел руки и ноги. Пыльца эльфа сотворила настоящее чудо. Несмотря на все усилия палача, сейчас Гатс чувствовал себя совершенно здоровым.

— Впрочем, скоро ты сам все узнаешь, — усмехнулся он. — Один из тех, кто заклеймил меня, скоро придет сюда… Придет, чтобы меня убить.

— Это лорд из замка?!

Гатс лишь усмехнулся.

— Эй, так ты представляешь себе, что здесь начнется?! — забеспокоился Пак. — Погибнет множество мирных и невинных людей!

— Возможно, — Гатс пожал плечами. — Я только хочу встретить его и убить. Остальное меня мало волнует. Во время войны всегда гибнет много невинных…

По старой эльфийской привычке Пак попытался ощутить мысли и чувства Гатса, и тут же отпрянул, сжался в комок и задрожал. То, что он почувствовал, обожгло, словно он сунулся в огонь.

— Но я ничего не могу с этим поделать, — продолжал Гатс. — Таков их удел.

«Его душа переполнена гневом и ненавистью, — думал Пак. — Я чувствую печаль, боль, страх, много всего… Внутри него есть тьма, но… Но есть и нечто иное…»

Он подлетел поближе.

— Если ты вправду так думаешь, почему же ты спас меня?

Темный Мечник расхохотался.

— Что ты говоришь? Так ты решил, что я пришел спасти тебя? Ты, должно быть, размечтался! Да кто захочет спасать такого жука как ты?

Стиснув кулачки, эльф стрелой взвился вверх и с разгона ударил Гатса в подбородок.

— Ты спятил?!

Темный Мечник ошарашенно растер ушибленную челюсть. Окинув его сердитым взглядом, эльф подлетел к маленькому зарешеченному окошку и вылетел наружу.

— Эй, подожди!

Гатс шагнул к окошку, но эльф даже не обернулся и вскоре исчез из виду.

— Что на него нашло? — Гатс пожал плечами.

Взгляд его упал на оставленную Паком связку ключей. Он было потянулся за ними, но на полпути замер, ощутив как заныло клеймо. Гатс коснулся его пальцами и слизнул кровь. Лицо перекосила хищная усмешка.

— Наконец-то, — прошептал он. — Я уже заждался тебя!

Пак со страхом наблюдал за несущейся по улицам смертью. Ворвавшиеся в город конники лорда убивали всех подряд. Убивали, не делая различия между взрослыми и детьми, мужчинами и женщинами. Рубили людей мечами и топорами, кололи пиками, давили лошадьми. Во главе отряда мчался и сам лорд.

— Убивайте всех! — кричал он. — Сожгите тут все!

Он взмахнул секирой, и Пак окаменел от ужаса. На острие секиры эльф разглядел мертвого ребенка. Запрокинув голову, лорд жадно ловил хлещущую из тела кровь.

— Он… Он… Он не может быть человеком! — жалобно вскрикнул Пак.

Всадники ворвались на площадь перед ратушей. Многие горожане бежали

сюда, рассчитывая найти защиту, но нашли только смерть. Ни один стражник, ни одно высокопоставленное лицо из городского совета так и не показались на площади. Спрятались они или погибли никто не знал, но это уже никого и не интересовало. Тем более, что ратушу люди лорда подожгли в первую очередь.

Воздух заполнился дымом горящих домов, криками обезумевших от страха людей и стонами умирающих. Всадники быстро рассеялись, перекрыв все улочки, так что горожане угодили в настоящую западню. Им оставалось лишь метаться по площади и умирать под беспощадными ударами.