Прямой эфир

И куда тут втиснуть музыку, идея насчет которой первоначально казалась такой естественной? И легкие развлечения?

«Ладно. Давай сначала решать чисто практические вопросы, — мысленно приказал себе Стас, облизывая пересохшие губы. — Откуда появляется ведущий?»

Заходить просто с улицы, наверное, можно, но там пойдут зрители и участники. Это не то. Спускаться сверху по лестнице, наверное, было бы эффектно. Он решил взять этот вариант на заметку. Вообще, в гладиаторском Колизее, хищники появлялись снизу из мрачных подвалов.

— Боря! — крикнул Стас режиссеру. — Тут есть подвальные помещения? Из них можно попасть в холл?

— Не знаю, — буркнул недовольный Панкрашкин, приглаживая волосы, перехваченные на затылке в длинный хвост. — Кто б нам ключи дал тут все осматривать?!..

Тем не менее, Стас решил осмотреться. Поднялся по лестнице, потом посмотрел сверху вниз на холл. Сверху весь этот круг, в будущем окруженный секторами передвижных трибун, будет казаться меньше. И люди, сидящие на разноцветных красных и синих пластиковых стульях, отсюда будут казаться меньше. И должности их издалека будут не видны. И кто есть кто — будет сначала теряться под ярким освещением. Ведущий просто будет спускаться к людям.

Похоже, заходить лучше отсюда. Только в одном он был твердо уверен: ведущий должен идти в холл долго или хотя бы какое-то время. Пока звучит музыка, задающая тон. Как увертюра в опере.

Даянов позвонил, чтобы поставить в известность, что не приедет. Связь была прерывистой — оказалось, Марк звонит вообще из соседнего региона! Очевидно, сегодняшний рабочий график президента «Ориона» поменялся стремительно и под влиянием новых важных обстоятельств.

— Я на здешнем ГТРК договорился насчет ПТСки! — кричал в трубку Марк, но так как связь была плохая, его было слышно еле-еле.

Марк был в восторге. Передвижная телевизионная станция ПТС в городе была только одна, у филиала государственной телекомпании. Но со своим ГТРК связываться не хотелось. У областной власти хватало рычагов давления на местное гостелевидение, пусть даже и подчинявшееся напрямую федеральному ВГТРК. А без ПТСки вести трансляцию из отдаленного ДК «Энергия» было невозможно.

— Они готовы давать нам ПТС в аренду! На сутки. В воскресенье утром будут приезжать и разворачиваться, а после эфира сворачиваться и ночью ехать домой!..

Так Марк решил ключевую техническую проблему. И судя по его интонациям — решил не дорого.

— Ну вот и ладушки, — сказал Панкрашкин, сворачивая рулетку.

Устраиваясь на заднем сиденье редакционной «Волги», Стас еще раз оглянулся на неудачливый Дом Культуры, который даже не подозревал, какая жизнь забурлит вокруг него уже к сентябрю.

И Андрееву опять стало не по себе. Он представил, сколько сил и денег будет вложено в ремонт помещения. Как у главного входа каждое воскресенье будет стоять автобус ПТС нашпигованный телеаппаратурой, пригнанный за триста км по ночному шоссе. От него в двери ДК потянутся толстые шланги электрических кабелей. И как все эти усилия будут сходиться на одном маленьком ведущем, высвеченном лампами в центре арены. И в этот момент Стас как-то легко понял и признал очевидное — один он здесь не справится. Может не совладать с нервами и все запороть.

Просто ведущих должно быть несколько! Может трое, как было когда-то в программе «Взгляд» — популярной в эпоху «перестройки». Или в «Топ-гире»?.. Чтобы они подкалывали друг друга, могли прийти на выручку, когда один растеряется, отпасовать репликой. Или наоборот, если «клиент» увиливает, отделываясь ничего не значащими фразами — добивать его вопросами с разных сторон, как хищная стая.

И все встало на свои места. Стас даже представил себе начало. Когда троица ведущих в какой-нибудь гримерке хлопают друг друга по плечу, и желают «ни пуха», словно три товарища, собравшиеся биться насмерть, прикрывая отступающий взвод. А потом они идут в холл по какому-нибудь коридору. И основная мелодия передачи накручивает ее эмоциональную пружину, нарастая с каждым шагом. Это должно понравиться зрителю. И, кстати, это можно снять немного заранее, и давать в записи, экономя для других целей несколько драгоценных минут, перед самым эфиром. Зритель не заметит подлога.

И дальше в голове все начало быстро складываться один к одному. Вдруг стало очевидно, что внизу, непосредственно на самой арене, должны работать двое ведущих. Молодые, энергичные, агрессивные и разнополые. А сам он вообще не должен спускаться вниз. Он останется на балконе и будет сверху комментировать ход программы, для него там надо оборудовать специальную кабину. Он будет представлять отдельные сюжеты и включаться в перепалку, когда это потребуется. «Умным» комментатором «над схваткой» должен быть только он сам. Это его роль.

А еще Андреев увидел завершение программы. Гаснет свет. Опустевший зал. Пара перевернутых стульев. Музыка на заднем фоне доигрывает усталыми гитарными риффами какого-нибудь блюза. И усталые ведущие сходятся в центре вполнакала освещенного круга, тут же по горячим следам обсуждая: получилось сегодня или нет. Три минуты искренности и откровенности, такой короткий эпилог.

Только бы попасть в точку с ведущими. И женщина обязательно должна быть украшением этого шоу. Тогда начнут смотреть. Только где в городе найдешь свою Светлану Сорокину?.. Пока все это слишком расплывчато и ненадежно.

— Митрич, очнись, приехали, — потеребил его за плечо Борис Панкрашкин. — Тебе в редакцию, выпуск через полчаса. А я домой поеду, завтра с утра к шефу на доклад…

Вечерний выпуск «Новостей» прошел — хуже некуда. Еще и с браком — по ошибке дважды показали один и тот же сюжет. А это значило, что в понедельник с утра Марк устроит разборки и потребует оштрафовать виновных. Хотя куда уже дальше штрафовать людей, которые и так получают мизер?.. Выпить захотелось так, что Андреев после выпуска первым улизнул из редакции. Ни с кем не попрощавшись и даже не смыв пудру, которой в этот раз успела щедро обработать его лицо перед эфиром визажистка Яна.

Ближайшим заведением оказался спортивный телебар. Плазменные экраны, непрерывно транслировали несколько спортивных каналов. Посетители были поголовно футбольными болельщиками. Значит, здешнюю публику не волнуют местные «Новости», и тут Стасу проще тихо посидеть, никем не узнанным.

— А-а, продажная пресса! Тоже нарушаем спортивный режим! — Стас вздрогнул и едва не поперхнулся коньяком, не ожидая, что его и тут могут хлопнуть по плечу. — Привет, дорогой! Как я рад тебя видеть! Сижу, думаю или не ты. Что это у тебя с лицом? Ты пудришься, что ли?.. — расхохотался подвыпивший одноклассник Максим Кравченко. Он обрушился на Андреева с объятиями и шуточками, которые обожают старые школьные приятели.

Стас зло чертыхнулся, и принялся кое-как стирать носовым платком забытый на лице грим. И так настроение хуже некуда, а тут некстати еще и одноклассник. Ведь если не начать ему немедленно дружелюбно улыбаться — Макс решит, что Андреев корчит из себя звезду и зазнался. А не то что улыбаться, даже говорить ни с кем Стасу ужасно не хотелось.

— Официант! Еще коньяку мне и телезвезде! — мотнул головой Макс. Судя по типично бизнесменскому животику, оттопыривавшему футболку с буквами RONALDO на спине, и толстенной золотой цепи вокруг шеи, дела у одноклассника шли неплохо. — Что грустный сидишь? — спросил Макс, нисколько не смутившись. — Давай, за встречу?..

И проглотив порцию долгожданного алкоголя, Андреев вдруг принялся выкладывать невесть откуда взявшемуся однокласснику все, что наболело. Про программу, которая должна быть бомбой, но никак не желает сложиться. Про то, что если людям не платить коллектив разбежится, а убедить начальство платить нормально у него не получается. Но главное первый эфир уже скоро, а сенсационной темы нет. И ни намека — где ее взять.

— Да, брателло, крепко тебя торкнуло, — посочувствовал Макс, подливая коньяку из толстенной бутылки. — Но бывает и хуже. Например, если бы ты должен был кому-нибудь восемьдесят тонн баксов и тебя прессовали, там квартиру отбирали — это были бы проблемы. А так — говно вопрос! Ты же профессионал в своем деле.