Страница 26 из 29
Доведя девушку почти до края бездны, Рауль остановился, не размыкая объятий. Она беспомощно прильнула к нему, и он снова повел ее к краю пропасти. Затем посмотрел в лицо Саманты, стер с него губами капельки пота и накрыл ее своим телом. Она страстно открыла возлюбленному свои объятия, стремясь слиться с ним.
На этот раз Рауль не спешил. Боли не было, только сладостно-приятное слияние тел. Женская мягкость постепенно уступала мужской твердости, с вожделением овладевая ею.
Саманта жалобно забормотала, и в путанице слов он разобрал:
— Пожалуйста, Рауль, я больше не могу это выдержать.
Мужчина вздохнул, и она почувствовала, как он напрягся, словно отпустил на волю всю свою внутреннюю энергию. Теперь Рауль вошел в нее глубоко. Каждый сильный толчок продвигал их все дальше и дальше, к тому, чего Саманта так страстно желала, но боялась. Казалось, вокруг нее были сверкающие огни, они наполняли ее, горели в глазах. Удовольствие было настолько сильным, а чувства столь неистовыми, что все ее существо содрогалось. Наконец сразу все огни взорвались мириадами маленьких звездочек, и Саманта провалилась в бездонную пропасть...
Когда она очнулась, то с удивлением обнаружила, что все еще жива — этот факт казался невероятным ее потрясенному сознанию — и лежит рядом с Раулем. Подняв ресницы, девушка увидела, что он смотрит на нее, и вспыхнула от смущения.
— Ну? — Он улыбнулся. — Это был только первый урок, моя милая.
Саманта, покраснев еще больше, хотела отвернуться, но Рауль повернул ее лицо к себе.
— Не надо. Не смущайся, моя радость.
— Это было так... — Саманта умолкла и взглянула на любимого. Ее янтарные глаза все еще выражали удивление тем, что она пережила. — Так необыкновенно...
— Вот как? Значит, первый урок любви частично выучен. Ты лежишь в моих объятиях, — его глаза с ленивым наслаждением оглядели Саманту, — вечная женщина, таинственная, теплая, манящая. В тебе есть все, чего мужчина может пожелать. Мягкое тело, — одна его рука погладила ее груди, и Саманта прикусила губу, — кожа как сливки. Такое нежное, стройное, хрупкое, прекрасное тело, которое, я думаю, готово теперь.
— Готово к чему? — спросила она, задыхаясь, когда он прервал себя с хитрой усмешкой.
— Ко второму уроку, повышенной сложности.
11
Рауль еще спал, когда она проснулась и увидела сквозь шторы слабые лучи утреннего солнца. Она лежала, свернувшись клубочком, в той самой позе, в какой и заснула. Саманта осторожно повернула голову и стала рассматривать этого человека, которого так неожиданно послала ей судьба. Морщинки на его лице разгладились, исчезли после ночи страстных любовных наслаждений. Даже сардоническая складка в уголке рта, которая придавала выражению лица жесткость, исчезла. На подбородке пробилась черная щетина, которая делала лицо моложе, мягче, приятнее.
Они оба отражались в зеркале туалетного столика, ее бледная кожа контрастировала с его загорелой. Саманте казалось, что она должна каким-то образом измениться сегодня утром, но ничего подобного не случилось. Ее тело не выглядело иначе: бедра были такими же узкими, груди — не более округлыми, и все же она смотрела на свое тело с удовольствием. Ведь оно возбудило в Рауле такую страсть, какую Саманта не могла себе даже представить. Тогда в замке, в своей спальне, он впервые назвал Саманту прекрасной и обещал, что научит гордиться своим телом. И выполнил обещание. При этом не было ни притворства, ни пустых признаний в вечной любви.
Внезапно страх пронзил ее как удар меча. Она любит Рауля, отдалась ему — а что теперь? Самое большее через две недели Роджер будет здесь. Может ли она за это время заставить Рауля полюбить ее? Нет. Саманта даже не была вполне уверена в том, что он вообще способен полюбить какую-нибудь женщину. Но если даже он кого-нибудь и полюбит, это будет послушная, покорная женщина, а не такая, как она, Саманта Браун, которая воюет с самолюбивым испанцем по каждому поводу.
Она должна остановить эту любовь ради самой себя, освободиться от этого чувства, причиняющего боль, от которой хочется плакать и в то же время кричать от счастья. Две недели... Ну что ж, она примет все, что преподнесет судьба, с радостью и благодарностью, а потом встретит будущее, каким бы оно ни было.
Взволнованная, она выскользнула из-под руки Рауля, который пошевелился и пробормотал что-то во сне, встала с кровати и подошла к окну. Немного раздвинув тяжелые шторы, она выглянула на улицу. Стояло великолепное утро, сад под окном был полон свежести, цветы еще не повесили свои головки под палящим солнцем. Недалеко от берега кружила стая чаек, а по главной дороге ехала маленькая машина, маленький красный «фиат». Саманта наблюдала за ним сначала равнодушно, но постепенно все с большим интересом, так как «фиат» свернул с дороги и поехал по проселку, ведущему в Валье-де-Флорес, а потом повернул на дорогу, заканчивающуюся у виллы. Машина двигалась осторожно, как будто водитель не очень хорошо ориентировался, но вот она объехала последнюю группу кипарисов и остановилась как раз под окном спальни.
Дверь машины открылась, и Саманта, с расширенными от волнения глазами, вскрикнула. Схватив ближайшую одежду — халат Рауля, — бросилась вниз по лестнице. Она добежала до парадной двери как раз тогда, когда по дому разнесся первый звонок, отодвинула засов и выскочила на порог.
— Роджер! Что ты здесь делаешь?
— Я могу спросить то же самое у тебя, — ответил брат. Саманта, казалось, не могла пошевелиться. Слегка отодвинув ее, Роджер прошел в холл, повернулся и посмотрел сестре в лицо. — Что происходит, миленькая?
Она не могла думать ни о чем, кроме того, что ее близнец, ее любимая половина, в смертельной опасности.
— Роджер, — зашептала она, сжимая его руку, — ты не должен оставаться здесь. Это... это небезопасно. Ты должен уехать сейчас же!
— Небезопасно? — Он слегка нахмурился. — Саманта, ты здорова? У тебя случайно не было солнечного удара или чего-нибудь в этом роде?
— Да нет же! — Она нетерпеливо отмахнулась. — Но откуда ты узнал, что я здесь? Я думала, ты еще плаваешь в Средиземном море. — Спохватившись, Саманта снова перешла на шепот.
Роджер сделал кислую мину.
— Я бы еще плавал, но какой-то ловкий тип предложил большую сумму за аренду яхты и захватил ее для своей компании. Мальчишка, а так ловко все проделал!
Он рассмеялся, а сестра схватила его за руку.
— Тише!
Роджер еще больше нахмурился, но продолжал спокойнее:
— Прошлой ночью я был в баре у Майка. Ты помнишь его? Там я встретил двух знакомых девушек. Они спросили, есть ли у меня сестра-близнец, потому что видели девушку, очень на меня похожую, в ресторане в Сьерра-Бланка с мужчиной, которого они знают как Рауля Гонсалеса.
Конечно, подумала Саманта, это те самые две шикарные молодые женщины. Она-то решила, что они смотрят на нее с изумлением по той причине, что такой мужчина, как Рауль Гонсалес, опустился до подобной спутницы...
— Очевидно, отец одной из них сталкивался с Гонсалесом по делам несколько лет назад и все еще сожалеет об этом, — продолжал Роджер. — Это его вилла?
Он строго посмотрел на сестру и только теперь заметил, что халат на ней слишком большого размера.
— Да. — Она почувствовала, как горячая волна заливает ее щеки.
— И он здесь?
— Да, да. Но послушай, Роджер, он думает, что ты...
— Что тут, черт побери, происходит?
Вопрос прозвучал с верхней площадки лестницы, и две головы с медными кудрями автоматически повернулись на голос. Рауль спускался босиком, засовывая белую рубашку в джинсы. Внизу он резко остановился, посмотрел на одного, на другого близнеца, слегка свистнул сквозь зубы.
— Боже! Поразительное сходство!
Две пары одинаковых янтарных глаз уставились на него, потом две одинаковые половинки единого целого разделились. Одна половина поднесла руку к горлу, а другая выпятила грудь и воинственно смотрела на хозяина.