Эхо в тумане

— Ты продолжаешь поступать по-прежнему, — с изумлением сказала Ариана. — Приводишь нелепые, абсурдные мотивы, чтобы оправдать свои злобные и эгоистические поступки, и прибегаешь к вопиющей лжи. Ты действительно веришь в то, что только что сказал, Бакстер? Ты испортил жизнь человеку, подтолкнул его отца к гибели, лишил его семью честного имени и чувствуешь себя правым?

— А как он поступил с Ванессой? — возмущенно спросил Бакстер и принялся трясти Ариану за плечи. — Неужели тебе совершенно наплевать, что он оскорбил твою сестру, лишил ее молодости, жизни?

— Трентон никогда не притрагивался к Ванессе! — взорвалась Ариана. — Да, она пожертвовала своей молодостью, своей репутацией, но сделала это по собственной инициативе. И ты знаешь это! — Всмотревшись в растерянное лицо Бакстера, Ариана моргнула. — Ты не знаешь этого, не так ли? — прошептала она, и последние фрагменты головоломки встали на свои места. — Ты действительно не знаешь?

— Чего не знаю?

— Что некоторые записи в дневнике были действительно придуманы… с блеском и большой выдумкой, — спокойно сказала Ванесса. Она закрыла дверь и прислонилась к ней спиной, чтобы пресечь любые попытки уйти. — Но не Бакстером, дорогая. Тебе следовало бы уже понять, что хитроумные планы он выполняет великолепно и с большим энтузиазмом, но само планирование требует более высокого мастерства, которое принадлежит мне и только мне.

Бакстер отпустил Ариану, резко обернулся и посмотрел на Ванессу.

— О чем вы говорите? — Он выглядел настолько ошеломленным, что Ариана в этот момент почти почувствовала жалость к нему. — Ты хочешь сказать, что придумала содержание своего дневника?

— Приукрасила, дорогой. Просто немного приукрасила.

— Выдумала, — поправила Ариана, — все до последнего слова. За исключением того факта, что ты отчаянно хотела Трентона и на все бы пошла, лишь бы его заполучить. Ты распространяла ложные слухи, чтобы загнать его в свои объятия и заставить пойти с тобой к алтарю. А когда это не удалось, ты притворилась, что впала в отчаяние и настолько подавлена, что готова лишить себя жизни. Вот как сильно ты его хотела. Но ты не учла одну вещь. — Ариана гордо вздернула подбородок и встретила насмешливый взгляд Ванессы с высоко поднятой головой. — Трентон не хотел тебя.

Ненависть исказила красивые черты Ванессы.

— Он был глупцом… бестолковым, упрямым глупцом. Я стала бы ему идеальной женой. Но ему была нужна маленькая, нежная девственница. Что ж, он получил такую, не правда ли?

— Несс… А как насчет всего того, о чем ты рассказывала мне? — нерешительно спросил Бакстер. — Его ревность, жестокость, гнев?

— Все это было ложью, — ответила за сестру Ариана. — Все до последнего слова — Трентон и Ванесса никогда не были близки. Он к ней ни разу не притронулся. — Ариана посмотрела прямо в глаза Ванессе. — Единственное, чего я не понимаю, так это, зачем ты вернулась? Только для того, чтобы продолжать мучить человека? Почему именно сейчас, по прошествии шести лет? Ты, безусловно, устроила свою жизнь во Франции.

В ответ раздался горький смех.

— Жизнь? Нет, Ариана, не жизнь. А ад на земле… такое ты не смогла бы вообразить в самых страшных снах. Я вышла замуж, дорогая, за респектабельного французского дворянина… злобного, жестокого паразита. А ты вышла за знаменитого герцога Броддингтона, богатого и могущественного, соблазнительного, как сам грех.

— Ты все еще хочешь заполучить его, — недоверчиво пробормотала Ариана.

— Мне не нужен ни один мужчина! — огрызнулась Ванесса. — Но будь я проклята, если хоть один из тех, кто отверг меня, останется безнаказанным! Я поклялась, что Трентон Кингсли заплатит за свой отказ, и он заплатил… годами изгнания и унижений. А теперь, спустя шесть лет, появилась ты, и внезапно вся его боль исчезла, словно ее и не было?

— Боль Трентона никогда не исчезнет, Ванесса. — Ариана почувствовала, как слезы обиды жгут ей глаза. — Он не знал ни дня покоя с той ужасной ночи.

— Он не знал ни одного спокойного дня? — Ванесса в бешенстве разорвала платье от ворота до корсажа и выставила напоказ обезображенное ужасными шрамами и красными рубцами тело. Не обращая внимания на потрясенный вздох сестры, она продолжала: — Вот это боль, Ариана. А не то, что испытал твой муж. Это я проводила в мучениях каждый день моей жизни, потеряв больше, чем можно будет когда-нибудь возместить. — Она соединила края разорванного платья. — Но я намерена отомстить любой ценой и добьюсь этого, черт побери.

Ариана судорожно сглотнула, чувствуя боль при виде следов насилия, которому подвергалась Ванесса. Узнав о том, какие ужасные последствия имел обман сестры, Ариана почти простила ее… почти.

— Но, если ты доведешь Трентона до безумия, разве это облегчит твою боль? — спросила она, ощущая, как жалость и гнев борются в ее сердце.

— Ничего это не облегчит. Только послужит гарантией того, что мне никогда больше не придется переживать что-то подобное. — Ванесса наклонила голову в сторону Бакстера. — Ты хочешь ей что-нибудь еще сообщить, дорогой?

— Ванесса… ты заставила меня верить… все эти годы… будто Трентон Кингсли терроризировал тебя… зачем? — Глаза Бакстера увлажнились. — Зачем?

— Чтобы избавить тебя от угрызений совести, дорогой. — Внушавшая жалость Ванесса исчезла, на смену ей пришла мстительная величественная королева. — Тебе было легче шантажировать и пытаться изгнать из общества безумца, угрожавшего жизни твоей сестры, чем поклонника, отвергшего ее.

— Я всегда ненавидел Кингсли, и ты знала это! — запротестовал Бакстер. — Тебе просто нужно было сказать мне правду. Боже мой, Несс… — Голос его дрогнул. — Почему ты не сказала мне правду?

— Какое это сейчас имеет значение? — с раздражением ответила она. — Самое важное, что теперь наш план будет намного легче осуществить. Потому что теперь… — Она злорадно улыбнулась. — Нам поможет Ариана.

— Помочь вам! — Ариана в изумлении широко открыла глаза. — Должно быть, это ты сумасшедшая, Ванесса. Я не намерена помогать вам причинять вред моему мужу.

— А я думаю, что поможешь. — Ванесса в задумчивости постучала пальцем по подбородку. — Если только не хочешь, чтобы твой муж превратился из подозреваемого в убийстве в жертву преступления.

И Ариана, и Бакстер одновременно открыли рты от изумления.

— Ванесса, какого черта, о чем ты болтаешь? — дрожащим голосом спросил Бакстер. — У нас никогда не было речи об убийстве. Мы планировали довести Кингсли до безумия, а когда Ариана оставила бы его, забрать вместе с ней его деньги.

— Да… именно это мы обсуждали. Единственная проблема — мы сильно недооценили трогательную верность Арианы мужу. Она явно не оставит его по собственной воле, не так ли, дорогая? — Ванесса насмешливо приподняла брови. — Поэтому придется прибегнуть к принуждению.

— К принуждению? — с трудом выдавил Бакстер.

— Да. Видишь ли, Бакстер, для того чтобы мы смогли наслаждаться жизнью, пользуясь огромным состоянием Трентона, нам придется принудить Ариану покинуть его, а затем, когда деньги окажутся в наших руках, обеспечить ее молчание, заставив исчезнуть… навсегда. — Ванесса вздохнула. — Я лучше, чем кто-либо другой, знаю, насколько тяжелым и утомительным бывает такого рода исчезновение, если, конечно, человек действительно не умер. При создавшихся обстоятельствах самым надежным выходом было бы, если бы Ариана умерла. Тогда Трентона обвинили бы в убийстве и посадили в тюрьму, а ты, дорогой братец, получил бы большую часть его огромного состояния в качестве компенсации за потерю единственной оставшейся в живых сестры. Но, чтобы показать вам, что у меня по-прежнему есть сердце, — продолжала Ванесса, не обращая внимания на выражение ужаса, застывшее на лицах Арианы и Бакстера, — уверяю вас, я не намерена убивать свою сестру, следовательно, такой образ действий, каким бы эффективным он ни был, совершенно неприемлем. Видите? — с издевкой заявила она. — У меня есть совесть.

Ни Бакстер, ни Ариана не ответили.