Убить зверя

– Только однажды я всерьез хотел уйти от тебя, после разговора с Тези, да не смог сдвинуть камень, что ты засунул в ручей.

Что такое, что?! Какой разговор?! Какой камень? Не пойму, о чем это он?! Как это, хотел уйти?!

– Когда это было? – несчастно шепчу я, чувствуя себя полным тупицей.

– Когда я рыбу поймал. – Помедлив минуту, вздыхает Кен, и, отстранившись, закрывает глаза.

Рыбу?! Ах, рыбу! А разве был тогда разговор? Значит был. Так. И что же такого могла сказать ему Тези, что этот дурак решил уйти?! Ведь я же уступил ему тогда дорогу, полностью устранился, можно сказать! Я никогда не забуду сияющее лицо Тези и ее слова – 'Кен рыбу поймал!' Неужели… нет, не может быть! Ох черт, как все запутано то!

Мои мысли перебивает шум мелких камней, сыпящихся сверху и, направив туда луч фонарика, вижу веревку в руках встревоженных низранок.

Подняв наверх Кена и шлемы с камнями, принесенные запыхавшейся Шамси, собираюсь вначале взобраться сам, но тут притихшая было шпионка начинает так горько рыдать навзрыд, что мне в самом деле становится ее жаль. Пробрало таки. Напрасно я пытался объяснить, что вовсе не собираюсь ее здесь бросать. Рыданья перешли в истерику и мне пришлось срочно поднимать ее наверх. Когда, порядком намучившись с ее подъемом, я наконец взбираюсь сам – Кена уже нет. Низранки объясняют, что после отравления газом он почувствовал себя нехорошо и отправился в лазарет. Ну, может так и лучше. Мне сейчас тоже нужно немного побыть одному, разобраться в происшедшем.

Достаточно одного беглого взгляда на щегольски подтянутый новенький серый комбинезон, безупречно чистые ногти и презрительно неподвижное холеное лицо – чтобы понять неизмеримо высокий статус сидящей передо мной дамы. Настолько высокий, что почти за месяц жизни под опекой Отца я не только не видел ее, но и не подозревал о ее существовании. И вот теперь я стою в ярко освещенной, довольно уютной келье в самом дальнем конце подземного лабиринта. Стены, пол и потолок задрапированы знакомой серебристой пленкой, мебель и освещение позаимствованы из кают звездолета, незнакомые яркие фрукты в вазе на столе скорее всего из оранжерей. А вот сама ваза явно с побережья, я видел такие в отеле.

– Садись! – Уверенный голос дамы в сером прервал мои размышления, и, не желая ее раздражать, я послушно опустился на стул. – Спрашивай, если хочешь!

– Нет, спасибо! – старательно улыбаясь ледяной даме, отказываюсь я.

Чего уж тут спрашивать, сама скажешь, что тебе нужно, в таких случаях любое мое слово может оказаться лишним. В смысле – последним.

– Ты не глуп, это хорошо. Только не нужно улыбаться, я не Ксуни. Мы наблюдали за тобой, и теперь достаточно хорошо знаем тебя, чтоб сделать предложение.

Она выдержала паузу, наблюдая за мной, но я просто смотрел на нее, ожидая, что будет дальше. Правда, улыбаться перестал, она действительно мало напоминала всех низранок, виденных мной до сих пор.

– Вы с Кеном проделали большую работу, разведав месторождение самоцветов и пробив туда проход. Но ты и сам прекрасно понимаешь, что нам самим самоцветы не нужны. Мы знаем из ваших рассказов и тех, кто приходил раньше, что эти камни очень ценятся за горами. А нам нужны деньги, чтобы мы могли купить те вещи, в которых нуждаемся И ты должен нам в этом помочь!

Мадам выжидательно смотрела на меня, видимо ожидая вопросов, которые я вовсе не горел желанием задавать.

– Ты по-прежнему ничего не хочешь спросить?

– Хочу! – кивнул я.

– Спрашивай!

– Как мне тебя называть?!

– И это все?

– Да.

Она пристально уставилась мне в глаза, так что даже голова слегка закружилась, и задумчиво заявила:

– Странно, но ты говоришь правду. Можешь звать меня Старшая дочь, или просто Старшая. Ну так вот, завтра ночью мы отвезем тебя на побережье. С собой у тебя будет много самоцветов. Твоя задача продать их как можно дороже и купить товары по нашему списку. Если ты выполнишь это задание, получишь возможность жить со своей женщиной и другом в любом селении. У тебя будет хороший дом и много слуг. И ты всегда будешь получать товары в магазине по своему желанию. Произнеся эту речь она положила передо мной маленький электронный блокнотик. Стараясь не показывать своей заинтересованности я нарочито медленно взял коробочку в руки и нажал кнопку.

Такого бардака, какой произвел этот список, в моей голове не было давно. А может даже никогда. Интересно, как она себе представляет транспорт, на котором я смогу привезти сюда эту кучу вещей?! Километры пленки, центнеры взрывчатки, удобрения, инструменты, медикаменты и еще двести пунктов. И это, еще, если не учитывать, что большинство наименований вообще запрещено к ввозу на эту планету! И какое щедрое вознаграждение ждет меня за выполнение этого пустячного задания! Шикарный песчаный окопчик, накрытый пленкой, хайки на обед и в придачу несколько пар озлобленных глаз голодных рабов.

Старшая ждала моего решения и по ее презрительно скривившимся губам струилась нехорошая усмешка. Все правильно, раз есть пряник, должен быть и кнут. Интересно узнать, что припасла на этот случай предприимчивая дама. Судя по усмешке, что-то особенно подленькое.

– Ну а если… я не смогу это сделать? – осторожно поинтересовался я.

Усмешка на губах Старшей зло дернулась и погасла. Она нажала кнопку на приборчике, лежащем на столе и из – за пленочного занавеса выступила пара крупных дам в таких же серых комбинезонах с маленькими трубочками в руках. Точно такую я видел как-то у Райши. Охранницы встали около меня и Старшая объявила:

– Иди с ними!

В этой части лабиринта я еще никогда не был. Мостик через глубокий провал охраняли две мощные тетки, совершенно не умеющие улыбаться. Да, низранки не так уж просты, как мне представлялось вначале. И роль Отца в их жизни становится для меня все туманней. Одни считают его богом и ради него готовы практически на все, другие, похоже, ни в грош не ставят. Как эта Старшая, например. За все время нашего разговора она и не вспомнила о нем ни разу, зато пренебрежительно отозвалась о простушке Ксуни, которая считает себя доверенным лицом Отца. Интересно какие у этой Старшей отношения с Райши?!

Тем временем мы дошли по опускающемуся вниз коридору до металлической двери, явно снятой со звездолета. И около нее снова стояли две охранницы. Чем дальше, тем интересней. Мои конвоиры предъявили стражам какой то предмет, и те отперли дверь.

Странный шум, доносившийся из-за двери хлынул в открывшийся проход. Скомандовав мне войти, конвоиры встали сзади. Огромная пещера, тускло освещенная разными емкостями с низранскими светляками простиралась куда-то вглубь горы. Несколько ступенек вели вниз, туда, где множество плохо одетых, худых и лысых людей копошились около самодельных верстаков. Глаза мои, постепенно привыкая к неяркому свету, выхватывали все новые и новые подробности этой убогой жизни. Около стен на камнях расстелено какое-то тряпье, и несколько человек лежит на нем. В большом закопченном котле на очаге, сложенном из камней, варится сомнительно пахнущая еда. Неподалеку от ступенек сложены уже упакованные тючки разного размера, и я сразу вспоминаю день убытия, когда точно такие же сгружали с катера. Люди в пещере не могли не заметить нашего появления, однако никто из них не бросил работу, не сделал какого-либо движения в сторону входа. Сотни вопросов возникли в один миг, и самый главный:

– Кто эти люди?! – вырвался у меня изо рта прежде, чем я успел прикусить язык.

– Твои братья! – равнодушно буркнула дама в сером, и немного погодя спросила, – Ну что, остаешься, или назад пойдешь?

Я еще с минуту вглядываюсь в копошащиеся серые фигурки, стараясь как можно больше разглядеть и запомнить, потом молча поворачиваюсь к ним спиной.

Старшая встретила меня тем же ледяным взглядом, и только неуловимая тень торжествующей усмешки скользнула по ее губам. Показав мне на стул, она сделала знак охране и они послушно скользнули за занавес.