Рождественский подарок

— Медленно, — приказал Эрик. — Дыши медленно. Не пытайся говорить.

— Но… Ноэль… — прохрипела Бриджит.

— Я же сказал тебе: не разговаривай. — Он опустил ее на берег, рядом кашляла и корчилась Ноэль. — Она в порядке. И ты тоже. Она глупая и безрассудная, но она в полном порядке.

С этими словами Эрик повернулся и пошел обратно в воду. Он вернулся как раз в тот момент, когда Ноэль выдавила, задыхаясь:

— Пушок!

Бриджит приподнялась на руках как раз вовремя, чтобы увидеть, как Эрик бросил племяннице намокшую игрушку.

— Вот. Он в лучшем состоянии, чем ты.

Уставившись на дядю глазами, большими, как блюдца, Ноэль схватила Пушка и зашлась в приступе кашля.

Опустившись на колени, Эрик нагнул Ноэль вперед, растирая ей спину и выдавливая воду из груди.

— Не пугайся. Ты проглотила почти половину этого пруда. Теперь ты возвращаешь воду на место.

Обхватив плечи руками, чтобы унять дрожь, Бриджит спрашивала себя, неужели она уже умерла и оказалась в раю. Эрик не только спас им жизнь и вытащил Пушка, он заботливо ухаживал за Ноэль, стараясь восстановить нормальное дыхание, и — о чудо из чудес! — поддразнивал ее.

Если это рай, решила Бриджит, то в нем просто чудесно, именно так, как всегда описывал его дедушка.

Вслед за этой мыслью ее одолел новый приступ удушья.

Эрик резко повернул голову.

— С тобой все в порядке? — спросил он и нахмурился, видя, что кашель Бриджит сменился неудержимой дрожью. Она молча кивнула.

— Черт побери, Бриджит. — Эрик отпустил Ноэль, стянул с себя насквозь промокшее пальто и завернул в него жену. Его глаза сверкали, выдавая силу его чувств.

Ноэль тут же расплакалась.

— Не надо ругать Бриджит. Она не виновата, это я виновата.

— Мне очень хорошо известно, Кто виноват. — Эрик подхватил на руки сначала Ноэль, потом Бриджит. — Надо отнести вас обеих в дом, пока вы не замерзли насмерть'. — Взгляд его темных глаз остановился на лице жены, потом опустился на траву за ее спиной. — Поскольку за один раз я могу унести только двоих сорвиголов и одного грязного кота, то, боюсь, остролисту придется подождать.

И с этими словами он зашагал к дому.

С довольной улыбкой Бриджит смотрела через плечо Эрика на быстро удаляющиеся ветки остролиста, пока они не скрылись из виду.

Чудеса, думала она, возможно, даруют нам небеса.

Но случаются они здесь, на земле.

— Ноэль, выпей всю эту чашку теплого молока и забирайся в постель.

Прислонясь к стене в спальне Ноэль, Бриджит массировала виски, в которых пульсировала боль Ноэль обеспокоенно взглянула на нее:

— У тебя очень красные щеки, Бриджит. Думаю, ты гораздо сильнее больна, чем я.

— Со мной все будет в порядке, — заверила ее Бриджит. — Как только уложу тебя, тоже лягу. К утру я приду в себя.

Ноэль с сомнением повиновалась, проглотила молоко, потом забралась в постель, положив рядом Пушка.

— Дядя был героем, правда, Бриджит?

Она слегка улыбнулась.

— Да, милая, героем. — С огромным усилием Бриджит заставила себя выпрямиться и пересекла комнату, чтобы поцеловать Ноэль на ночь. — Меня бросает в дрожь от мысли, что могло произойти, если бы лорд Фаррингтон не выбрал как раз эту минуту, чтобы выглянуть в окно.

— Он не выбирал именно эту минуту, чтобы выглянуть в окно, — возразила Ноэль как ни в чем не бывало. — Он наблюдал за нами почти целый час. Поэтому я и взобралась на дерево — я рассчитывала на его помощь. Но ты об этом уже догадалась. — Она пожевала губку. — А вот дальше все произошло неожиданно для меня. Я не собиралась падать в пруд. Это было очень страшно. Должно быть, дядя бежал очень быстро, если за такое короткое время добрался из своей комнаты до двери, а потом через двор до пруда.

— Мне оно не показалось коротким, — ответила Бриджит, чувствуя, как качается комната. — Мне оно показалось вечностью.

— Он даже не устроил мне догоняй за то, что я сделала. И тебе тоже — за то, что ты собирала остролист. — Ноэль задумчиво сморщила носик. — А где сейчас дядя?

— Не знаю, Ноэль. Вернулся к себе, полагаю. Хотя, если бы он появился здесь, я бы не стала сообщать ему о том, что ты запланировала его героический поступок. Не думаю, чтобы ему это понравилось.

— Да. Ему это не понравилось, — подтвердил низкий голос. — Поэтому будь уверена, Ноэль, тебя ждет основательный нагоняй за твои проделки — но завтра.

Бриджит, не веря своим глазам, уставилась на дверь, словно ища подтверждения невероятному событию.

Остановившись у самого порога, Эрик разглядывал племянницу с выражением, которое затуманенный лихорадкой мозг Бриджит мог назвать только нежным.

— А на сегодня все разговоры прекращаются, — скомандовал он. — Ложись спать.

— Но, дядя, Бриджит больна, — запротестовала Ноэль. Внимание Эрика переключилось на Бриджит, которая продолжала смотреть на него широко раскрытыми глазами, словно пыталась осознать реальность его присутствия.

— Племянница права. Ты действительно больна, — заявил он.

— Наверное. — Она прикрыла глаза. — Не только больна, но и в бреду. Могу поклясться, что ты стоишь в комнате Ноэль.

Эрик не улыбнулся.

— У тебя жар. Подозреваю, что сильный. Тебе надо лечь в постель.

— Очевидно, так и есть. — Бриджит повернулась и, слегка пошатываясь, направилась к своей комнате. — Очень хорошо. Уже иду, милорд. Уверена, что к рассвету я проснусь и пойму, что все это было сном опти-миски…

Приступ головокружения настиг ее, и пол рванулся ей навстречу.

Глава 7

— Не надо. — Бриджит замотала головой, отмахиваясь от холодного компресса, который упорно прижимался к ее лицу.

— Лежи спокойно и перестань сопротивляться мне, черт побери. — Твердая рука схватила ее за подбородок, и эта ужасная мокрая салфетка возобновила движение по ее лицу.

— Слишком холодная, — пробормотала она.

— Знаю, что холодная. — Его пальцы ослабили хватку. — Но ты вся горишь. Это единственный способ сбить тебе температуру.

С огромным усилием Бриджит чуть приоткрыла глаза.

— Эрик?

— Гм-м? — Он приложил салфетку к ее затылку.

— Я в постели?

— Да.

— У себя в комнате?

— Конечно.

— И ты за мной ухаживаешь?

— Я единственный, кроме тебя, взрослый человек в Фаррингтоне.

Ее глаза снова закрылись.

— Я и правда в раю Как чудесно! Наконец-то я могу наслаждаться своей мечтой. Я ждала этого целую вечность.

— Перестань, — резко приказал он. — Ты не в раю. Ты в Фаррингтоне. И ты не умрешь.

Страстность его тона почти ускользнула от погруженной в полубредовое состояние Бриджит. Она повернула голову и прижалась губами к его руке.

— Знаешь, как долго я тебя люблю? — прошептала она — Целую вечность. Можешь догадаться, сколько ночей я представляла себе, как ты приходишь ко мне? — Последовал едва слышный вздох. — Десятки. Сотни. Но фантазия никогда еще не была такой реальной. Никогда до. И даже после. Ни один сон не мог воссоздать те ощущения, которые я открыла для себя в твоих объятиях. — Смутный туман окутывал ее сознание. — Ты помнишь тот день, Эрик? Тот день, когда мы были вместе? Я помню. Каждую поразительную подробность. Ничто… никогда… мне. не было так… чудесно.

Снова погружаясь в лихорадочный сон, Бриджит не увидела страдальческого выражения на лице мужа, когда он погладил ее горячую как огонь щеку.

— Да, Бриджит, — ответил он хриплым, дрожащим голосом. — Я помню. И ты права, никогда еще мне не было так чудесно.

Он замолчал, глядя, как поднимается и опускается во сне ее грудь, не в силах прогнать разрывающие душу чувства, которые пробудили в нем ее признания, чувства, на который он давно считал себя неспособным Поднявшись, Эрик бесцельно зашагал по комнате, глядя в лицо непостижимой истине Он мог запереться от всех, закрыть двери для мира на долгое время. Но не сумел закрыть свое сердце от этого самоотверженного прекрасного ангела, своей жены.