Iron Maiden_ Знак Зверя

Старейшую английскую музыкальную телепередачу Top Of The Pops (что на русский можно перевести как «Над 28-м позвонком») не смог вытеснить с вершины популярности даже монстр MTV. В «доэмтивишные» же времена создатели программы на лучах своей славы запросто могли, не падая, парить в воздухе, как пресловутый русский фольклорный топор. Сохранившаяся в консервированном, то есть консервативном, виде со времени своего появления в середине 60-х годов 18 века, эта получасовая еженедельная программа для уже надевших пижаму и ночной колпак, спрятавших горшок под кровать суспензоров, была и остается пределом мечтаний всех великобританских позеров. Из полчищ ползущих, как тараканы по мусорной трубе, вверх по чартам исполнителей каждые семь дней, выбирается штук по шесть самых усатых и наглых для наглядной агитации западной сноровки и изобретательности. Но от такой наглости, какую себе позволили Iron Maiden, телевизионщики пошлепались наземь из теплых лучей общенационального восторга. За все годы существования программы «вживую» два раза выступали The Beatles и один раз The Who, состоявшиеся ансамбли на пике своей славы. Ни одна молодая группа до сего дня не осмеливалась даже открывать рот (тем более перед микрофоном), не то чтобы диктовать свои условия. После Maiden «вживую» на Top Of The Pops не играл никто.

В студии, где на глазах у всей страны в ужаснейших корчах содрогалась не одна сотня исполнителей роли царевны-лягушки, надутой через соломинку ловким импресарио, не нашлось приличного оборудования. Чтобы добиться хоть какого-то эффекта «тяжести», Мюрреем и Стрэттоном были принесены собственные усилители, а Клайв воспользовался испытанным боннэмовским приемом - выстлал прокладкой изнутри басовую бочку для нагнетания пущего страху на суспензоров. Но на некоторые уступки пойти все же пришлось. Инженеры ВВС пообещали «выдернуть провода», если «уровень громкости будет превышать допустимый». Они даже измеряли уровень звукового давления! То есть они хотели сказать, что после Maiden в программе предстояло гримасничать кучке попсовых, да и вообще, суспен- • 'р ■ ■

I

'«Ли, Шайтан!» (узбек.)

зоры привыкли засыпать под немногие децибелы.

Харрис: «Сказать по правде,

Top Of The Pops не много значили для меня. Более того, я был даже настроен против выступления, потому что тогда трудно было увидеть кого-то достойного на этой передаче. И я был твердо убежден, что ноги моей не будет в их студии, если они не дадут нам играть «вживую». Может быть, это было юношеским упрямством, но, так или иначе, я подумал: «Bollocks to them! [15]Что они такого для меня сделали?»

В январе 80-го, когда к нам еще не прилетел олимпийский Мишка, а по Англии еще не бегали в поисках музыкантов, волосы которых перевалили за уши, как безголовые цыплята по двору, представители «A&R departments» («Э-э и A-а отделов»), тяжелому труду металлистов все же находились сочувствующие. Чем-то это чувство их роднило, и они группировались непременно стайками, как представители кавказского землячества. Под мудрой опекой Брайана Шепарда в отделе «Исполнители и репертуар» жил да был еще один рок-деятель, звали его Эшли Гудолл. Влить свою посильную каплю в «новую волну» он решил путем выпуска в форме виниловой пластинки своеобразной квинтэссенции NWOBHM. За помо.щью он обратился к человеку, имевшему большой опыт в сборе разного металлолома в своем вагоне. Человек ответил: «Привет, чууак!» Сборник, однако, вызвал положительные эмоции далеко не у всех. Все началось с названия: «Metal For Muthas» [16], которое не всеми было воспринято как до конца адекватное. Бартон на страницах Sounds, например, учинил пластинке форменный разнос. «Альбом вызывает смешанные чувства. Отличная идея, отвратительно претворенная в жизнь. Большинство представленных на альбоме песен- выглядят устаревшими, вымученными, вялыми и служат heavy metal дурную службу. Металл для мазохистов, так было бы точнее». Обструкции подверглись все, начиная от «лидеров» Angel Witch, Samson, Sledgehammer, Praying Mantis за «неправильно» перезаписанные версии ранее изданных песен до выкопанных Кеем на одних ему ведомых помойках Ethel The Frog, Toad The Wet Sprocket, «новых» Nutz и вовсе никому не известных шведов The EF Band. «...Из девяти предс-

тавленных групп только Iron Maiden могут показаться на людях с высоко поднятой головой. Хриплые «Sanctuary» и «Wrathchild», смешавшие в себе элементы heavy metal и панк-рока, дают нам прекрасное представление о материале, которого следует ожидать от их грядущего альбома».

Не все, впрочем, были столь категоричны. Другой тиран пера и бумаги, Малком Доум, тогда автор Record Mirror и по сей день соратник Maiden, «нашел альбом крайне интересным». Хотя многим циникам «сразу стало ясно, что «Metal For Muthas» был выпущен для раскрутки Iron Maiden, которые были представлены двумя песнями, в то время как все остальные - одной. По мэйденовские песии и были, без сомнения, на голову выше других».

Записанные в собственной студии EMI, располагавшейся в подвале их блокгауза на Манчестер-сквер, с местным инженером Нилом Харрисоном еще в ноябре 79-го, «Wrathchild» и «Sanctuary» давали слушателю сырое, как утреннее яйцо оперного певца, представление о грядущем альбоме. Но слушатель пока об этом не догадывался. Но догадаться, кто в доме носит самые большие штаны, могли не только начинающие циники. Maiden действительно, под угрозой саботажа альбома, настояли на двух вещах. И чтобы одна из них непременно открывала альбом! Обе песни были переизданы позднее, в 96-м, на сингле «Virus».

Тур в поддержку «Metal For Muthas» начался 1 февраля в зале Университета Абердина. Вместе с Maiden выступали Mantis, Tygers и Raven. Концерты были буквально каждый день и проходили при полном аншлаге. Для Стрэттона это были первые гастроли с группой. «Я был просто шокирован реакцией фэнов. Я выступал в 30-тысячных залах во время турне с Quo. Во время февральского же тура мы играли на весьма вместительных площадках, таких, как Лондонский Лицей, к примеру, не на 30000 зрителей, конечно, но атмосфера на тех концертах была просто сумасшедшей. Я никогда не сталкивался раньше с чем-то подобным. Публика была в истерике!»