Изумрудный сад

— Дай мне подумать, — пробормотала Бранди. — Где Герберт проводил большую часть своего времени? Возможно, у северной изгороди. Хотя она недавно расцвела и поэтому не требовала большого ухода. Альпийская горка. — Бранди указала в ее сторону. — Очень вероятно. Мы с Гербертом целую неделю таскали новые камни и укладывали, после того как я окатила старые водой из ручья.

— Поищем там, прежде чем я уеду. Где еще, солнышко? Где еще, кроме альпийской горки, вы работали с Гербертом?

— Везде. — Бранди с шумом вздохнула. — Герберт очень гордился, что весь сад в цвету. Чтобы добиться этого, он редко работал только в одном каком-то месте, если, конечно, не возникало каких-либо трудностей. А это случалось редко. Разве что герани подвели. — Бранди махнула в сторону поникших цветов возле беседки. — Герберт очень из-за них расстраивался. Мы с Памелой посадили цветы незадолго до ее смерти. На какие только ухищрения Герберт ни пускался, но они так и не расцвели… — Бранди замолчала, глаза ее округлились от какой-то догадки. — Квентин…

А Квентин уже обходил беседку, чтобы Поближе взглянуть на увядшие цветы.

— С виду ничего необычного. Только ясно, что здесь недавно перекапывали землю. Это само по себе ничего не дает, так как Герберт наверняка в очередной раз пересаживал цветы.

— Он перекапывает только саму клумбу, — пробормотала Бранди, присаживаясь на корточки рядом с мужем. — А что, если взглянуть вокруг? — Она окинула землю внимательным опытным взглядом. — Вот. — Она подтолкнула локтем Квентина, указав на небольшой, неправильной формы лоскут земли в пяти футах от них. — Там явно кто-то копал, хотя сейчас это уже почти незаметно. Прошло какое-то время. — Она повернулась и посмотрела в глаза Квентину. — Впрочем, копали не очень давно. Квентин, теперь все объяснимо. Шкатулка Кентона тщательно разрисована. Если он закопал ее здесь, краска растворилась в земле и, конечно, отравила почву, поэтому герани погибали. И как бы часто их ни пересаживали, они всякий раз соприкасались с отравленной почвой и увядали.

— Наверняка ты права. — Квентин выпрямился во весь рост. — Где твои садовые инструменты?

— В сарае возле домика. Я принесу. — Она тут же вскочила и понеслась во всю прыть. — За беседкой спрятана лопата, — крикнула она через плечо. — Можешь начинать.

— Хорошо. — Глядя ей вслед, Квентин нахмурился, почувствовав ту же тревогу, которую испытал четыре года назад на этом же самом месте.

Тогда предчувствия его не подвели. Неужели он и сейчас окажется прав? В его душу когтями вцепился страх — леденящий, необъяснимый.

— Бранди! — прокричал ей вслед Квентин.

— Я вернусь через минуту, — отозвалась она, исчезая из виду.

Стараясь отделаться от зловещего предчувствия, Квентин пошел за беседку и принес лопату. Быстро начал копать. В этом месте определенно кто-то уже разрыхлил почву. Сердце Квентина застучало быстрее. Что спрятал его отец? Какое доказательство подтолкнуло Хендрика в пропасть?

Позади хрустнула ветка, и Квентин судорожно оглянулся.

— Продолжай копать, не стоит отвлекаться, — любезно произнес Хендрик, направив взведенный пистолет в голову Квентина. — Приятно позволить кому-то выполнить за себя трудную работу. Признаться, я не просто устал, а уже начал приходить в отчаяние. Целый час обыскивал дом и не нашел никакой зацепки, где может быть шкатулка Кентона. Мне следовало догадаться, что твой блестящий ум решит за меня эту задачу.

— Значит, все-таки это ты. — Квентин опустил лопату.

— Тот, кто убил твоих родителей? Да, я. Но в свою защиту должен сказать, что я желал смерти только Кентону. Остальные… — Он пожал плечами. — Роковое стечение обстоятельств. Если уж быть до конца откровенным, я вообще не намеревался никого убивать. Твой отец, однако, оказался очень въедливым человеком, я таких еще не встречал. Если бы он не лез, куда его не просят, то жил бы по сей день. — Хендрик прищурился. — Копай.

Квентин покорно подчинился, призвав на помощь все свое самообладание. Бунт мог привести лишь к немедленной смерти. И тогда Бранди — да и шкатулка тоже — остались бы на милость Хендрика. Нет. Нужно заставить негодяя говорить, а тем временем придумать план действия.

— Чем же отец заслужил твой гнев? — Квентин с трудом сообразил, с чего начать. — Неужели тем, что нанял сыщика? Хендрик тихо рассмеялся:

— Гаррети? Тоже мне персона. У этого олуха даже не хватило ума, чтобы не действовать напролом. Как только он явился в мою контору и попросил список лиц, с которыми я поддерживаю связь в компаниях, куда Кентон вложил деньги, я легко воздвиг на его пути одно препятствие за другим — начиная от выдуманных поездок за рубеж до текущих бухгалтерских проверок. Нет, Квентин, Гаррети не был для меня проблемой. А вот сам Кентон был. Пока я развлекал его слабоумного сыщика, он предпринял самостоятельное расследование. Опасное расследование. Как ты думаешь, сколько разговоров с глазу на глаз он провел с коллегами и друзьями, чтобы прийти к следующему выводу: расхождения в цифрах существовали не только в его документах, но и в документах других моих клиентов, числом более дюжины? И эти расхождения, хотя в каждом конкретном случае я старался свести их до минимума, в общей сложности вылились в кругленькую сумму. — Хендрик сурово сжал губы. — Никто из тех поганых богачей аристократов не хватился бы нескольких тысяч фунтов. Никто из них ничего бы не заподозрил. Ведь все они доверяли своему поверенному. Только не Кентон. Как только он вычислил, что именно я помогал Дезмонду, он начал копать все глубже и глубже. Его не испугала даже записка с угрозами, которую я послал, а ведь я был почти уверен, что он послушается и бросит свое расследование, хотя бы только для того, чтобы защитить сына. Но он не сделал ничего подобного. Вместо этого продолжил выяснять все обстоятельства с тем же упорством, и его подозрения росли с каждым днем. Мысль о том, чтобы провести остаток дней в тюрьме, пришлась мне не по вкусу. Поэтому, сам видишь, у меня не было иного выхода, как заставить его замолчать.

Остановившись, чтобы вытереть рукавом лоб, Квентин подавил готовый сорваться с губ яростный ответ.

— Почему же ты не вырвал у отца улики, прежде чем убить его? От покойников не так-то легко добиться сведений.

На лице Хендрика промелькнуло выражение бессильной злобы.

— Неужели ты думаешь, я бы так не поступил, если бы знал об их существовании, глупец? Я получил записку с угрозами от твоего отца, когда было уже слишком поздно. Кентон был мертв, а я не имел ни малейшего представления, где спрятаны его доказательства. Будь он проклят. Если бы его записка попала ко мне в руки до того, как я умчался в Колвертон, все вышло бы отлично. Я выбил бы из него, где зарыты обличающие улики. А потом я бы убил его на месте, избавился от трупа, а твоя мать и Денерли остались бы в живых. К несчастью, судьба распорядилась иначе.

— А что было в той угрожающей записке, которую отец написал тебе?

Палец Хендрика лег на курок.

— Я не так глуп. Ты тянешь время. — Он оглядел сад. — Кстати, где твоя прелестная жена? Надеюсь, ты не ожидаешь, что она придет к тебе на выручку?

Квентин не мог больше сдерживаться:

— Что ты сделал с Бранди, сукин сын? — Он в бешенстве отбросил лопату. — Однажды ты уже чуть не убил ее. Если сейчас с ее головы упадет хоть волос…

— Замолчи, Стил. — Глаза Хендрика полыхали. — Я даже не видел твою Брандис. Хотя, должен сказать, я нахожу забавным, что ты веришь, будто она в состоянии спасти твою жизнь. Квентин Стил, прославленный герой войны, ждет, что двадцатилетняя девчонка вырвет его из лап смерти. Так вот, мне ничто не помешает пристрелить тебя, никакие слюнтяйские уловки твоего брата. Однако все же предложу тебе копать быстро и хорошо. Тогда, возможно, я уйду отсюда, прежде чем Брандис кинется искать тебя, и таким образом она избежит той несчастливой участи, которая предназначена тебе. Выбор за тобой. Но помни, на этот раз я не промахнусь.

— Ублюдок. — Квентин схватил лопату, и принялся яростно копать, всаживая клинок по самую рукоять, отчего на его руках вздулись мускулы.