Страница 1 из 16
Павел Корнев
Лед. Чистильщик
Не жди его смерти, она будет долгой,
Бескровная жизнь не знает срока…
Пролог
Лето. Солнце. Море.
Жара.
Тент. Стул. Пиво.
Счастье.
Ну – почти.
Такое уж человек вредное существо, что при наличии свободного времени способен обнаружить кучу недостатков даже в самой замечательной на первый взгляд ситуации. И я тому прямое подтверждение.
Казалось бы, живи и радуйся, но нет, будто соринка в глаз попала и никак от нее не избавиться. Вроде ерунда, но…
…но море – Черное, а пиво – светлое.
А так хотелось бы развалиться на белоснежном песочке затерянного в Индийском океане островка, попивая при этом черный, как ночь, стаут…
Тропический остров – ха!
Да лет пять назад мне и на Сочи рассчитывать не приходилось! И теплый угол в кабаке вкупе с соточкой водки за счастье прокатывал.
А сейчас совсем зажрался: Черное море не устраивает, Индийский океан подавай!
Тут некстати припомнились холод сугробов, пронзительный ветер и колючая поземка, и как-то сразу стало не по себе. Я поежился и влил в себя остававшееся в пластиковом стаканчике пиво. Светлое и успевшее заметно нагреться, но уж лучше это безвкусное пойло хлебать, чем в Приграничье задницу морозить.
Тяжело вздохнув, я постарался переключиться на нечто более позитивное и принялся разглядывать накатывавшие на галечный пляж волны.
И все же – хорошо.
Пляж ведомственный, немноголюдный, относительно чистый. Спокойный и даже отчасти скучный, да только какая может быть скука, когда в крови алкоголь играет?
– О чем задумался? – спросил усевшийся напротив невысокий парень с коротким ежиком выгоревших на солнце волос. Мой старинный приятель Алексей Шаров, прошу любить и жаловать.
– Да так. – Я неопределенно пожал плечами, взял один из выставленных на стол стаканчиков и не без удовольствия отпил холодного пива.
– Опять хандришь?
– Не-а, Лех, – фыркнул я, – пиво жду.
– Ну, так ты дождался.
– Так я и пью.
– Лицо попроще сделай, а то люди пугаются.
– На себя посмотри.
– С утра смотрел, нормально все было.
– Ну да, ну да… – усмехнулся я, провожая взглядом рассекавший волны прогулочный катер. Сделал еще один глоток и вздохнул: – Опять светлое…
– Хорошее пиво, кошерное, – возразил Алексей. – И вообще, чем тебя «Балтика» не устраивает? Две недели нормально пил, а тут – нате выкусите, не нравится ему!
– «Балтика»? – задумался я. – Не было здесь «Балтики» никогда. Я «Б7» брал.
– Ну блин! – Парень даже подавился. – «Б7»! Так это «Балтика» «семерка» и есть!
– Кто бы мог подумать! – хмыкнул я. – Эх, сейчас бы на Сейшелы куда-нибудь или там Мальдивы. И не с этой… этим, – отодвинул запотевший стаканчик в сторону, – а с нормальным темным пивом. Со стаутом каким-нибудь ирландским…
– Сань, сам подумай, откуда у папуасов темное пиво? Думаешь, они «Гиннесc» наливают? Это фантастика, сынок!
– И просто Сейшелы уже фантастика, – поморщился я.
С моим допуском секретности заграничный паспорт было не получить при всем желании. Ладно хоть на лето в Сочи отпускали – у центра повышения квалификации, где последние пять лет подвизался инструктором, с конца весны и до самой осени наступал мертвый сезон.
Ну в самом деле какая может быть практическая подготовка к переброске в Приграничье, когда в аудитории кондиционеры на полную мощность включены, а за окном жара под тридцать градусов в тени? В такой ситуации у самого внушаемого слушателя неминуемо когнитивный диссонанс возникнет. Ты ему об исчадиях Стужи, вечном холоде и боевых чарах толкуешь, а он по сторонам оглядывается – тепло, светло, бабочки порхают – и как-то сразу перестает во всю эту чертовщину верить.
То ли дело зимой! Попробуй не поверь, когда третий день в тайге без огня кукуешь…
– Ну вот! – сбил меня с мысли Алексей. – Говорю же: фантастика!
– А с другой стороны, – припомнил я суть спора, – слово «глобализация» тебе о чем-нибудь говорит? В следующий раз пустые банки из-под пива сразу не выкидывай, обрати внимание, за сколько тысяч километров его от места употребления изготовили. А в некоторые, прикинь, еще и капсулы с углекислым газом запихивают, чтоб, значит, пена как у разливного была. «Драфт» называется.
– Извращенцы.
– Не скажи. «Гиннесc» баночный, конечно, не ахти, но тот же «Мерфис» весьма и весьма. А кремовый стаут от «Сант Петерс» так и вовсе крут. Это как с «Хеннесси»: марка известная, а коньяк так себе. Но вот от разливного «Гиннесcа» я бы сейчас не отказался…
– Какие проблемы? – удивился Шаров. – Поехали в кабак!
– Ну ты сам подумай, – вздохнул я, – вот выбрались мы в Сочи…
– Мы сейчас между Сочи и Адлером, так-то.
– Не суть. Выбрались мы, значит, на море в кои-то веки и будем по барам зависать? В чем прикол?
Леха поднял стаканчик, глянул на меня через янтарного цвета напиток и резонно заметил:
– Это тебя здешнее пиво не устраивает, разве нет?
– Пиво не устраивает меня, а в кабак ты намылился. Странно, не находишь? И чего не хватает?
Парень сделал длинный глоток, тяжело вздохнул и сознался:
– Женского общества мне не хватает.
– Да ну? – усмехнулся я и демонстративно обвел пляж рукой. – В чем проблема-то? Иди и знакомься!
– Иди и знакомься? Вот так запросто, да? – возмутился парень. – Сань, ты забыл, где мы находимся?
– А чем тебя пляж санатория Министерства обороны как место знакомства не устраивает?
– Издеваешься? – округлил глаза Леха. – Хочешь, чтобы какой-нибудь майор мне сгоряча хозяйство открутил?
– Майоры, они такие… – хохотнул я, и не думая спорить.
Крыть действительно было нечем: юные красавицы здесь находились под неусыпным присмотром мам, симпатичные мамы – под приглядом пап, а в разряд одиноких отдыхающих попадали исключительно дамы предпенсионного возраста.
– Чё ты лыбишься? – возмутился парень. – Блин, с тобой и в кабаке ни с кем толком не познакомишься! Можно и не подходить, так и так отошьют! От тебя даже фанатки «Сумерек» шарахаются! Они-то, дуры, телевизора насмотревшись, о гламурных вампирчиках мечтают, а тут – оба-на! – натуральный упырь и разрыв шаблона! Лысый, да еще и бледный как смерть!
– Знаешь, Леха, вот чья бы корова мычала, – выразительно глянул я на приятеля и потер правое предплечье, на котором лишь благодаря свежему загару бесцветно-белыми линиями выделялись замысловатые символы: выгоревшие, блеклые, непонятные. То ли татуировки, то ли шрамы – так сразу и не разобрать. На самом деле всего понемногу.
– У меня наколки армейские. Здесь с такими, считай, половина, – поморщился парень, который лишь благодаря содействию моих нынешних работодателей из своего пятнадцатилетнего срока отмотал всего три года. – И хватит зубы заговаривать! Едем в кабак?
– Нет, сидим, морем любуемся.
– Блин, мы им уже вторую неделю любуемся! Оно у меня в печенках уже! – не выдержал Алексей. – А еще три месяца впереди! И что, каждый день на этот пляж таскаться будем?
– А почему бы и нет? Мне здесь нравится.
Море успокаивало. Позволяло забыть о стране вечной стужи, снега и ветра. Плеском волн подбадривало и тихонько нашептывало: «Ты выбрался!.. Ты выбрался!.. Ты выбрался!..»
И сразу отступала хандра. А если к шуму прибоя добавлялся алкоголь…
– Нравится ему! – завелся парень. – А наш пляж тебя чем не устраивает? Почему то же самое пиво мы на фээсбэшном пляже попить не можем? Я по горам вверх-вниз задолбался сюда таскаться уже! Тебе ж не судьба трамвайчика подождать!
– Во-первых, не трамвайчика, а фуникулера.
– Один хрен.
– Во-вторых, пешие прогулки тебе точно не помешают, хоть жирок растрясешь.
– Очень смешно!
– На то и расчет. – Я приложился к стаканчику и умиротворенно огляделся по сторонам. – А в-третьих, контора из меня круглый год кровь пьет, хоть в отпуске от них отдохну.