Рама для картины

Сара нашла гильзы, бегом вернулась к нам.

— Вот они. Положу их к себе в сумку. Ну, что дальше?

— Телефон, — сказал я.

— Ты что, думаешь…. — Она остановилась. — Ладно. Куплю вам по рубашке в первом же магазине. И молчите, если это будет бакалея.

— Ну и что, если бакалея?

Неподалеку от вершины была большая деревня, а в ней магазин, где продавали все — от молотков до женских шпилек. И бакалейные товары. И рубашки, как выяснилось. Сара скорчила Джику рожицу, скрылась за дверью.

Для меня дело кончилось синей тельняшкой. Натянув ее, шаткой походкой проследовал к телефону.

— Справочная? В какой гостинице есть телекс?

Мне назвали три. В том числе «Таунхаус». Поблагодарил. Потом позвонил в «Таунхаус». С трудом вспомнил, что моя фамилия — Пил.

— Но, мистер Пил… — удивленно сказала девушка. — Ваш друг, который с усами, не с бородой… Он же оплатил ваш счет с полчаса назад, не больше, и собрал все ваши вещи. Да, понимаю, так делать не положено, но он принес вашу записку с просьбой отдать ему ключ от вашей комнаты… Прошу прощения, не знала, что вы ее не писали… Да, он забрал все вещи, вашу комнату сейчас как раз убирают…

— Послушайте, можете отправить телекс от моего имени? Включите его в счет моего друга мистера… э… Эндрю.

Сказала — может. Я продиктовал.

— Скоро перезвоню, мне нужно знать ответ.

Сара купила джинсы и носки — сухие. Джик выехал из деревни в укромное место, где мы натянули все новое на себя: джинсы были сшиты отнюдь не по лучшим стандартам, но скрывали наши раны.

— Теперь куда? — спросил он. — Отделение интенсивной терапии?

— Назад, к телефону.

— О, Господи!

Опять набрал номер «Таунхауса». Девушка сказала, что получила ответ, и прочла его: «Позвоните сразу, за мой счет». Она прочла дважды. Я повторил.

— Правильно.

Поблагодарил.

Снова позвонил, назвал цифры. Ответили, что этот номер по первому разряду. Дадут в течение десяти минут. Позвонят.

Телефон висел на стенке в магазине. Сесть было не на что. Ох, Господи! Десять минут тянулись медленно. Если точно — девять.

— Вы вызывали Англию…

Современное чудо. Инспектор Фрост был на другом конце земли, а я говорил с ним так, словно он находился в соседней комнате.

— Ваше письмо пришло сегодня, сэр. И мы уже начали действовать.

— Перестаньте говорить мне «сэр». Привык, когда меня называют Тоддом.

— Хорошо. Так вот, мы дали телекс в Мельбурн, чтобы предупредить их, и начали проверку по списку в Англии. Результаты ошеломляющие. Все люди, имена которых были вычеркнуты — среди тех, что мы сумели проверить — были ограблены. Поставили на ноги полицию тех стран, которые в списке… Но, как мы поняли, посланный вами список — фотокопия? У вас есть оригинал?

— Нет… Уничтожен, почти весь. Это важно?

— Не слишком. Можете объяснить, как он к вам попал?

— Э… Скажем лучше, что попал куда надо, я так думаю.

Через двенадцать тысяч миль до меня долетел сухой смешок.

— Ладно. А что у вас сейчас срочного? Подняли меня с постели…

— Две вещи… Первое — могу помочь вам сэкономить время с инвентарными номерами. Но сначала… — И я рассказал о том, что Вексфорд и Гриин были в Веллингтоне, украли там мои вещи. — Взяли паспорт, туристские чеки и чемоданчик с художественными принадлежностями…

— Видел его, когда вы были у кузена.

— Да. По-моему, у них еще есть одна или две страницы списка…

— Повторите еще раз.

Повторил.

— Большая часть его оказалась в море, но я знаю, что Вексфорд, по крайней мере, одну страницу выловил. Так вот… Уверен, они отправятся назад в Мельбурн, может быть, даже сегодня. После приземления при них, скорее всего, будет что-то из этих вещей.

— Могу устроить таможенный досмотр. Но зачем понадобилась кража, это же рискованно…

— Они думали, что я мертв.

— Боже милостивый! Почему?

— Стреляли в упор. Какой-нибудь прок от стреляных гильз может быть? Пулю я, к счастью, не подобрал, но шесть гильз есть.

— Может быть… А что с инвентарными номерами?

— В коротком списке… Он у вас?

— Да, передо мной.

— Хорошо. Первая буква обозначает город, где была продана картина; М — Мельбурн, С — Сидней, В — Веллингтон. Вторая буква обозначает художника: М — Маннингс… Буква К — копия. Все картины из этого списка — копии. Все из большого — подлинники. С этим ясно?

— Да, продолжайте.

— Цифры — это просто номера. Они продали 54 копии к тому моменту, когда я… когда список попал ко мне. Последняя буква Р — Ренбо. Харли Ренбо, он работал в Алис-Спрингсе. Если помните, я говорил о нем в прошлый раз.

— Помню.

— Вексфорд и Гриин последние пару дней занимались охотой в Новой Зеландии. Они вряд ли успели уничтожить свои хитрые дела в галерее. Если мельбурнской полиции удастся устроить там обыск, у нее, наверное, будет богатый улов.

— Считают, что исчезновение списка из галереи уже привело к мгновенному уничтожению всех остальных улик.

— Могут ошибаться. Вексфорд и Гриин не знают, что я сделал фотокопию и послал ее вам. Думают, что список унесло в море, где он спокойненько плавает вместе со мной.

— Передам ваше сообщение в Мельбурн.

— Здесь, в Веллингтоне есть еще одна галерея. Они продали человеку из Окленда подделку под Херринга…

— Ради бога…

Дал ему адрес Руапегу, назвал Апдайка.

— В большом списке есть еще одна повторяющаяся буква… Может другая галерея? Раз Б, то возможен Брисбен… Местечко в пригороде Сиднея, о котором говорил в прошлый раз, оказалось чересчур далеко от центра. Видимо, прикрыли.

— Стоп, — сказал он.

— Эта организация как гриб… Пускает корни под землей, а потом вдруг появляется на поверхности.

— Я сказал «стоп», чтобы поменять пленку на магнитофоне. Можете продолжать.

— А… Вы получили от Дональда ответы на мои вопросы?

— Да.

— Осторожно спрашивали?

— Будьте спокойны, — сказал сухо. — Выполнили ваши пожелания в точности. Ответы мистера Стюарта были такие: «Да, конечно» — на первый вопрос; «Нет, зачем бы я стал это делать» — на второй; «Да» — на третий.

— Он был абсолютно уверен?

— Абсолютно. Ваш брат очень сдержан, замкнут. Но отвечал вполне определенно.

— Как он?

— Все время сидит и смотрит на портрет своей жены. Каждый раз, когда бываем у него, видим через окно — сидит все там же.

— А он… здоров?

— Мне трудно судить.

— Вы могли бы сообщить ему, что с него снято подозрение в организации ограбления и убийстве Регины.

— Это решение примут мои начальники.

— Подтолкните их. Или полиция очень жаждет дурной славы?

— А сами-то сразу обратились к нам за помощью, — съязвил он.

Чтобы выполнить за вас вашу работу, подумал я про себя.

— Ладно… — сказал он с легким извинением в голосе. — Теперь о совместных действиях. Вы сейчас где? Скоро понадобится еще раз связаться.

— Я в телефонной будке, в сельском магазинчике. Это деревушка над Веллингтоном.

— Куда потом поедете?

— Останусь здесь. Вексфорд и Гриин где-то рядом, в городе. Не хочу рисковать, не хочу лишний раз попадаться на глаза.

— Тогда дайте мне номер.

Прочел номер, написанный на аппарате.

— Мне надо поскорее вернуться домой. Можете что-то сделать с моим паспортом?

— Следует найти консула.

Спасибо, дяденька, подумал устало. Повесил трубку и поковылял назад, к машине.

— Чего вам скажу, — начал я, забираясь на заднее сиденье. — Не прочь встретиться с двойным гамбургером и бутылочкой бренди.

Просидели в машине два часа. В магазине не продавали ни питья, ни горячей еды. Сара купила пачку печенья, и мы его съели.

— Нельзя тут оставаться целый день, — после долгого и мрачного молчания сказала она с плохо скрываемым раздражением.

Не мог дать гарантию, что Вексфорд не ищет ее и Джика с намерением убить. Но вряд ли улучшилось бы ее настроение.

— Мы здесь в полной безопасности.