Дилемма Джексона

— Я не сомневался, что увижу вас здесь.

Говорил Джексон. Слушал Туан.

Туан счел, что лучше ему с полчаса побыть вне дома, продолжая тем не менее наблюдать за входом. Только он повернул от реки обратно, как увидел Джексона.

Необычная, почти молчаливая дружба между ними возникла с самого начала, с первой их встречи у Тима и Бенета. При посторонних их взгляды — взгляд молодого гостя и взгляд слуги — мимолетно скрещивались. Иногда они разговаривали, но лишь при случайных встречах, специально никогда о них не договаривались. Туан был застенчив и инстинктивно воспринимал Джексона как мудрого друга, но, разумеется, держал это соображение при себе. Ему не нравилось, когда Джексона в его присутствии подначивали или когда Бенет ворчал на него.

Сейчас они стояли на улице и смотрели друг на друга. Был поздний вечер, солнце зашло за дома на противоположном берегу Темзы. Джексон протянул руку, и Туан пожал ее обеими ладонями. Они двинулись по улице рядом.

— Я подошел к двери, — сказал Джексон, — и услышал, как девочки разговаривают.

— Слава богу, что вы пришли! Кроме нас, никто ничего не знает, надеюсь.

Они дошли до дома, и Туан отпер дверь ключом.

Как только мужчины вошли, голоса, доносившиеся из глубины квартиры, смолкли. Они толкнули дверь в гостиную: Мэриан сидела на диване, а Розалинда стояла перед ней на коленях. Обе плакали. При виде мужчин обе вскочили. Розалинда подошла поздороваться с Джексоном. Она протянула руку, потом обняла его. Мэриан же тихо исчезла, уединившись в одной из спален.

Джексон, потративший много времени, чтобы поймать такси, и в конце концов решивший обойтись без него, шел в жутковатой темноте, быстро накрывшей город, встречая идущих навстречу таких же странных одиноких путников. Подобные существа были ему хорошо знакомы, он сам был одним из них. Проходя мимо, они всматривались друг в друга. Джексон поймал себя на том, что вспоминает собственное прошлое и думает о будущем — неужели его будущее, некое абсолютно новое, другое будущее, совершенно ему неизвестное, вот-вот наступит? Имел ли он вообще какое-либо будущее?

Джексон перебирал в памяти самые существенные события минувшего вечера. Мэриан заперлась в спальне и отказалась впустить кого бы то ни было, кроме него. Они вместе сидели на кровати, и Мэриан целовала ему руки. Джексон, когда-то исполнявший обязанности священника, испытывал знакомую боль. Мэриан пообещала, что не наложит на себя руки, и снова заплакала. Потом сказала, что очень устала, а ей нужно поспать, и, разумеется, взяла с Джексона слово «никому ничего»… Она и впрямь так вымоталась, что заснула, как только коснулась головой подушки. Джексон тихо удалился. Туан с Розалиндой тем временем пытались сочинить анонимное послание, из которого Бенет должен был понять, что Мэриан жива и невредима. Однако Джексон отсоветовал им посылать его, сказав, что это слишком рискованно, и они согласились, положились на его мудрость. Вскоре Джексон ушел. Теперь он брел, размышляя.

Когда он добрался до Тары, уже наступило утро, время приближалось к девяти. Осмотрев гараж, Джексон вошел в дом. Бенета здесь, совершенно очевидно, не было. Какое облегчение, что Мэриан наконец объявилась и находится в прекрасных руках, по крайней мере в настоящий момент! Джексон очень устал и хотел было пойти к себе в сторожку, но вдруг вспомнил — как он мог забыть! — о миссис Белл, которая любезно предоставила ему адрес и номер телефона, ведь, в конце концов, Джексон был «братом» того человека! Он обязан разобраться и с этим, хотя бы из чистого любопытства.

Джексон назвал водителю адрес по памяти. Он добросовестно записал его под диктовку миссис Белл, но забыл бумажку дома. Именно потому, что он записывал адрес очень внимательно, ему нетрудно было теперь его вспомнить. Дом находился в северной части Лондона, «неподалеку от Божьего», как заметил таксист, в Сент-Джонс-Вуд, на Лиссон-Гроув. Машина и в самом деле остановилась у какой-то церкви. Расплатившись с шофером, Джексон перешел на другую сторону и двинулся вдоль улицы.

Дом представлял собой большое викторианское здание, подступавшее прямо к тротуару. Теперь в нем сдавались квартиры. Джексону, как он помнил, нужна была квартира номер три, которая, скорее всего, находилась на втором этаже. Он посмотрел на окна и подумал: «Зачем теперь все это, раз Мэриан нашлась? Она не убежит. Скоро ее уговорят забыть обо всем и вернуться к обычной жизни. К чему мне копаться в том, о чем она сама, судя по всему, вспоминает с ужасом и страхом?» Джексон снова перешел через дорогу, поднялся на невысокое крыльцо, увидел панель с кнопками и позвонил в третью квартиру. Тишина. Почувствовав невольное облегчение и уже приготовившись уходить, Джексон все-таки позвонил еще раз. Послышался мужской голос:

— Да?

Захваченный врасплох, Джексон пробормотал:

— Э-э-э… здравствуйте…

Тишина. Потом тот же голос:

— Кто там? Кто вы?

— Ваш брат, — ответил Джексон, сознавая, как по-идиотски это звучит.

Теперь этот человек наверняка отключит связь!

Однако незнакомец не отключил ее. После короткой паузы он сказал:

— Входите.

И лишь теперь повесил трубку домофона.

Джексон вошел, закрыл за собой дверь, постоял в вестибюле, потом услышал, как этажом выше щелкнул замок. Он поднялся по ступенькам, увидел распахнутую дверь, вошел и, закрыв за собой дверь, прошел в комнату.

Молодой человек с длинными светлыми волосами, сидевший за столом, заваленным бумагами, уставился на него широко открытыми карими глазами с нескрываемым раздражением. Впрочем, взгляд его не был лишен и некоторого любопытства. Из-под стола виднелись вытянутые вперед длинные ноги. «Наверное, испанец, моряк, — мелькнула мысль у Джексона. — На грека тоже похож. И вероятно, очень упрямый».

— Ну, и что означает эта шутка? — холодным, ровным голосом спросил молодой человек.

«Австралиец!» — догадался Джексон.

— Ради бога, простите меня, просто я хотел с вами поговорить, — начал Джексон и тут же мысленно спросил себя: «А что, собственно, я могу ему сказать?»

Он чувствовал себя таким усталым.

— Почему вы назвались моим братом? Откуда вам известно, что у меня есть брат?

— Один человек сказал, что я на вас похож.

— Какой человек? Вы знакомы с кем-то, кто меня знает?

«Если хорошенько подумать, — размышлял Джексон, — то никто и не говорил, что я на него похож. Ах нет, тот парень, посыльный из конюшни, сказал, но только после того, как я назвался кузеном».

— Один человек, который видел вас, сказал, что я на вас похож.

— Но кто был этот человек?

— Не знаю, он просто позвонил в дверь и, когда я сказал, что я ваш брат…

«Я сейчас упаду в обморок от усталости, — подумал Джексон. — Мне следовало подождать, но, с другой стороны…»

— Значит, вы всем незнакомым людям говорите, что вы мой брат? Но откуда, черт бы вас побрал, вы вообще обо мне узнали?

— Вы человек знаменитый, — ответил Джексон.

— Я вовсе не знаменитый, и вы вовсе на меня не похожи. Вы лжец. Что у вас на уме? Вы гомосексуалист?

— Нет.

— Наверное, вы пьяны или сбежали из сумасшедшего дома. Как вас зовут?

— Джексон.

— Джексон. А имя?

— Просто Джексон.

— Ну что ж, Джексон, предлагаю вам убраться отсюда. Вы плетете небылицы. Похоже, у вас такая игра: наугад звонить в двери. Вы сказали, что я знаменит. Ну и как же меня зовут?

— Видите ли… — замялся Джексон. — Вы правы, я не знаю вашего имени…

— Значит, вы мерзкий лжец. Убирайтесь-ка отсюда подобру-поздорову, мистер Джексон, не то я спущу вас с лестницы. Видал я таких, как вы! Вы охотитесь за деньгами, запугивая людей тем, что якобы что-то о них знаете. Но меня вам не запугать, вы просто настырный, отвратительный наглец. А теперь — выметайтесь…

Мужчина резко встал, очень быстро обогнул стол и, прежде чем Джексон успел что-либо предпринять, заломил ему руку за спину и поволок к двери. Джексон этого не ожидал. А впрочем, чему тут удивляться? Каким же он оказался дураком, все сделал не так. Нужно было подождать, подумать, сначала выстроить все в голове, сочинить что-нибудь вразумительное и с этого начать. Но теперь другого выхода не оставалось — он лягнул противника в голень и, почувствовав, что хватка ослабела, развернувшись, сграбастал свободной рукой рубашку на его груди, после чего освободившейся рукой чувствительно толкнул мужчину в плечо, заставляя отступить. Через несколько секунд все было кончено. Они стояли, уставившись друг на друга, незнакомец угрожающе сопел, поправляя рубашку. Джексон тоже приводил одежду в порядок. «Мне просто повезло, — думал он при этом, — ведь я совсем обессилел от усталости. И я понятия не имею, что делать и говорить дальше».