Счастье за углом

— Господь мой пастырь, — прорычала невестка Дельты, Клео МакКеллан, шлепком приклеивая мне на рукав стикер «Иисус любит тебя» по дороге с кухни. Она несла тарелки с капустным салатом, кабачковой запеканкой, грушевым салатом с майонезом и сыром. — Но если он не уберет тебя с этой оживленной дороги, я тебя перееду.

Ее муж, Бубба, фыркнул, нарезая лук в сковороду с мясным рулетом. Я отошел в более спокойное место. Клео послала мне воздушный поцелуй и исчезла за дверями в зал.

— Вот, Томас, вот этокрасивая южная женщина, — гордо сказала Дельта, наблюдая за Кэтрин на экране. — Она дочь кузины мужа моей кузины. — Дельта повторяла эту информацию при каждой возможности. Я неопределенно кивнул.

Есть причины, по которым некоторые люди привлекают наше внимание, а их обаяние заставляет нас думать, что мы их давно знаем; один только взгляд, брошенный на них, словно поднимает нас на новый уровень бытия. Есть причины, по которым женщины шлют предложения пожениться известным убийцам, находящимся в тюрьме, а мужчины готовы потратить месячную зарплату на хорошие места на стадионе. Мы хотим разделить ауру славы, любой славы, схватиться за конец радуги, словно она тоже сделает нас особенными.

Привлекательна не сама слава, а обещание того, что мы — больше не безымянные песчинки жизни на крошечном камешке в безбрежной Вселенной. Любая знаменитость — какой бы ни была ее слава, пусть даже дурной, — кажется нам носителем загадочной судьбы, которая по какой-то причине обошла насстороной. Кто-то настолько вызывающий восхищение кажется нам благословенным. Господь ему улыбнулся, и кажется, что стоит нам заслужить хотя бы взгляд этого благословенного, как Бог и нас благословит. Шанс поймать «молнию в бутылку». Химия организма? Втайне мы верим, что дело не в случайном шансе, не просто в чьей-то удаче. Дело в судьбе.

У Кэтрин Дин это было. Это.Нереальное качество, которое отделяет обычность от экстраординарности. Я видел несколько ее фильмов, моя жена была ее поклонницей. Фильмы варьировались от комедий до серьезных мелодрам, но был фактор, от которого все эти фильмы сияли. Она.Она не была великой актрисой, но действительно обладала тем, что журналисты и любители сплетен называли «мегаваттной улыбкой». Ее яркие глаза, светящиеся смехом, умом и осознанием собственной неотразимости добавляли к общему образу бесконечную сексуальность.

«Я могу причинить вам боль, но и вы можете сделать мне больно», говорила она зрителям.

— Ты только взгляни на эти глаза, — заговорила Дельта, останавливаясь рядом с противнем бисквитов в пухлых руках. — Знаешь, Томас, у всех великих актеров и актрис был такой взгляд. Слегка печальный, словно они знают, что слава не вечна, и при этом ироничный. Знаешь, что я думаю? Как бы ни было здорово быть настолько красивым и привлекательным, но каждое утро эти люди просыпаются с осознанием того, что стали еще на день ближе к превращению в увядшую посредственность вроде нас. Быть особенным только благодаря внешности — это что-то вроде проклятия. — Она вздохнула, затем просветлела и отсалютовала телевизору бисквитами. — Красота преходяща, бисквиты вечны. Так говорила мне бабушка Кэтрин, Мэри Ив Нэтти. Она была настоящей дикаркой. Оставила девичью фамилию, спала с кем хотела и не скрывала этого, голосовала за либералов. Люди назвали горный хребет в ее честь. Хребет Дикарки.

Я снова кивнул, глядя на экран в редком состоянии спокойного возбуждения. Кэтрин Дин была сексом, загадкой, наивностью, мечтой и... волшебством. Она была классической архитектурой в мире, где все одержимы уничтожением икон. Постройте вокруг крепостную стену, защитите ее от мрачной реальности.

Дельта ткнула меня локтем.

— А глаза у нас похожи, правда?

Я вышел из транса.

— Определенно. Но готов поспорить, что онаслишком милая для того, чтобы поливать водой человека, который мирно спит под ее дубом.

Дельта шлепнула меня кухонным полотенцем. Я принял удар как мужчина, подхватил поднос и направился в зал. Даже у похмельных помощников официанта есть своя гордость.

КЭТИ

Я, смеясь, провела свою свиту через один из скрытых выходов «Четырех сезонов». Эти выходы были специально предназначены для VIP-гостей. Отель был одним из самых известных убежищ для знаменитостей. Фрэнк Синатра на свой восемнадцатый день рождения пел, аккомпанируя себе на фортепиано, у главного бара. Рене Зеллвегер там приняли за официантку, а она из скромности принимала заказы у компании бизнесменов. Персонал главной стойки говорил на загадочном диалекте английского, с едва уловимым евроазиатским акцентом, словно их специально импортировали для обслуживания знаменитостей из таинственной страны, где у всех были чудесные манеры. В любой день года можно было увидеть множество знаменитых тел во время массажа в частных кабинках у бассейна. Бары в фойе были просто выставкой звезд Голливуда, там, по слухам, подавали самые дорогие кальяны.

Двое служащих увидели меня и со всех ног бросились за моей машиной, едва не запутавшись в собственных ногах. О, эта магия облегающего белого ангорского свитера, черных леггинсов и сапог от Луи Виттон на высоких шпильках. Я выглядела как истинная доминатрикс.

— Мисс Дин, сегодня на пресс-конференции вы покорили всех, — пропел один из служащих. — Вы отлично выглядели.

— О, спасибо за комплимент.

— Прекрати пускать слюни и пригони сюда машину мисс Дин, — скомандовал охранник.

Служащего как ветром сдуло.

За мной следовали два частных телохранителя, пять журналистов, два ассистента и один помощник Геральда. У всех, кроме меня, в ушах торчали гарнитуры телефонов, и все они говорили, но не со мной и не друг с другом. Я смеялась, давая автограф портье. Моя свита продолжала трещать по телефонам со скоростью попугаев, сидящих на кокаине.

— Да, пресс-конференция была грандиозной. Потрясающей. На следующей неделе Кэтрин будет посвящен выпуск «Вог». Сейчас согласовывается фото для обложки. Запишите нас на вторник в Нью-Йорк.

— Марти? Запиши Кэтрин на шоу Лэрри Кинга двенадцатого.

— Нет, график не позволяет Кэтрин участвовать в шоу Опры. Она будет в Англии, сниматься в финальных сценах «Невесты пирата». Нет, София Коппола настаивает.

— Здравствуйте, я представляю Кэтрин Дин. Мисс Дин хочет, чтобы вы нашли ей хорошего тренера дикции с аутентичным акцентом, это необходимо ей для работы над «Гигантом». Да, я знаю, что у нее отличный южный акцент, но мисс Дин считает, что техасский говор отличается от акцента Атланты. Ей нужен тренер из Далласа. Нет, не из старого телешоу. Из города. Мисс Дин для фильма нужен сочный южнотехасский акцент. Она встретится с продюсерами и режиссером на этот уик-энд...

— Такие женщины, как ты, портят нам жизнь, сука!

Этот крик прозвенел, как только я шагнула к дверце моей «Транс-Ам»[4]. Машина была кабриолетом 1977 года, со складной крышей и оформлена в черном и золотом. Я так и застыла, уже поставив одну ногу внутрь. Несколько неухоженных девушек выскочили из-за шикарных пальм отеля и начали размахивать самодельными плакатами.

НАСТОЯЩИМ ЖЕНЩИНАМ

НЕ НУЖНО БЫТЬ БЕЗУПРЕЧНЫМИ

КЭТРИН ДИН НЕНАВИДИТ НАСТОЯЩИХ ЖЕНЩИН

— Ты призываешь женщин ненавидеть себя за то, что у них обычные лица и тела, — кричала одна из них. — Но это тыненормальная, а не мы!

Мои журналисты сомкнулись вокруг меня, как пионеры, пытающиеся отогнать банду злобных индейцев. Протестантки размахивали плакатами и убегали от охранников, которые за ними погнались. А у меня рот приоткрылся от изумления.

— Почему никто не сказал мне, что эти девушки здесь? — спросила я. — Я пригласила бы их на пресс-конференцию. Выслушала бы их проблемы. Предложила бы хорошего стилиста...

— Никогда не вступай в переговоры с террористами, — сказал один из журналистов. Серьезно.