Страница 30 из 121
ЦЕНЗУРНАЯ САТИРА *
Я видел в карете монаха, Сверкнула на рясе звезда… Но что я при этом подумал — Я вам не скажу никогда! Иду и — наткнулся на Шварца И в страхе пустился бежать… Ах, что я шептал по дороге — Я вам не решаюсь сказать! Поднялся к знакомой курсистке. Усталый от всех этих дел, Я пил кипяченую воду, Бранился и быстро хмелел. Маруся! Дай правую ручку… Жизнь — радость, страданье — ничто! И молча я к ней наклонился… Зачем? Не скажу ни за что! <1908>ЭКСПРОМТ *
И мы когда-то, как Тиль-Тиль, Неслись за Синей Птицей! Когда нам вставили фитиль — Мы увлеклись синицей. Мы шли за нею много миль — Вернулись с Черной Птицей! Синицу нашу ты, Тиль-Тиль, Не встретил за границей? <1909>ГАРМОНИЯ *
(Подражание древним)
Роза прекрасна по форме и запах имеет приятный, Болиголов некрасив и при этом ужасно воняет. Байрон, и Шиллер, и Скотт совершенны и духом и телом, Но безобразен Буренин, и дух от него нехороший. Тихо приветствую мудрость любезной природы. Ловкой рукою она ярлыки налепляет: Даже слепой различит, что серна, свинья и гиена Так и должны были быть — серной, свиньей и гиеной. Видели, дети мои, приложения к русским газетам? Видели избранных, лучших, достойных и правых из правых? В лица их молча вглядитесь, бумагу в руках разминая, Тихо приветствуя мудрость любезной природы. <1908>ТАМ ВНУТРИ *
У меня серьезный папа — Толстый, важный и седой; У него с кокардой шляпа, А в сенях городовой. Целый день он пишет, пишет — Даже кляксы на груди, Подойдешь, а он не слышит, Или скажет: «Уходи». Ухожу… У папы дело, Как у всех других мужчин. Только как мне надоело: Все один, да все один! Но сегодня утром рано Он куда-то заспешил И на коврик из кармана Ключ в передней обронил. Наконец-то… Вот так штука. Я обрадовался страсть. Кабинет открыл без звука И, как мышка, в двери — шасть! На столе четыре папки, Все на месте. Все — точь-в-точь. Ну-с, пороемся у папки — Что он пишет день и ночь? «О совместном обученье, Как вреднейшей из затей». «Краткий список книг для чтенья Для кухаркиных детей». «В Думе выступить с законом: Чтобы школ не заражать, Запретить еврейским женам Девяносто лет рожать». «Об издании журнала „Министерский детский сад“. „О любви ребенка к баллам“. „О значении наград“. „Черновик проекта школы Государственных детей“. „Возбуждение крамолой Малолетних на властей“. „Дух законности у немцев В младших классах корпусов“. „Поощрение младенцев, Доносящих на отцов“». Фу, устал. В четвертой папке «Апология плетей». Вот так штука… Значит, папка Любит маленьких детей? <1909>ПОБЕДА *
С тех пор, как помчалась Земля, Бесцельно пространство сверля,— Летает летучая мышь, Комар и летучая рыба, Москит, и ворона, и чиж — Один человек, как гранитная глыба, Последнее чадо Земли, Дряхлел и томился в пыли. С незапамятных времен Человек тянулся к небу: Кто под мирный, лирный звон Подымался к богу Фебу, Кто, как пламенный Икар, Делал крылья и срывался, И ничтожнейший комар Над несчастным издевался. Сам великий Леонардо Много бился и страдал,— Но летать… Увы, ни ярда Леонардо не летал! От мыса Капа И до Тарифа — Hip! Ура!! Снимайте шляпы! Пришла желанная пора: Ах, от потопа Едва ль приятней был сюрприз — Уже в Европе Летают вверх… и даже вниз! А мы из чести Пока на месте все сидим, Лет через двести Мы лучше немцев полетим! ……………………………………. Грандиозная картина: Вон над крышами парят Пресыщенные кретины Из «мышиных жеребят», Содержанка с фокстерьером, Цуг жандармских офицеров, Густопсовые шпики, Золотые барчуки, Бюрократы, шулера, Биржевые маклера И, как толстые вампиры, Мягкотелые банкиры. Тьма людей, задравши скулы, Смотрят снизу, как акулы, Дирижабли и бипланы Им, увы, не по карману! Сверху корки и плевки И ликерные бутылки Попадают им в затылки. В довершение тоски Те вверху закрыли солнце! С утра до ночи Кто будет строить дирижабли? Не раб ли? О, нет — рабочий. Зачем? Чтоб есть и пить. А сам он будет ли парить? Едва ль. Покуда руки не ослабли, Он будет строить дирижабли — Когда же тут парить? <1909> вернутьсявернутьсявернутьсявернутьсявернуться