Страница 23 из 121
СИРОПЧИК *
(Посв. «детским поэтессам»)
Дама, качаясь на ветке, Пикала: «Милые детки! Солнышко чмокнуло кустик… Птичка оправила бюстик И, обнимая ромашку, Кушает манную кашку…» Детки, в оконные рамы Хмуро уставясь глазами, Полны недетской печали, Даме в молчанье внимали. Вдруг зазвенел голосочек: «Сколько напикала строчек?..» <1910>ИСКУССТВО В ОПАСНОСТИ! *
Литературного ордена Рыцари! Встаньте, горим!! Книжка Владимира Гордина Вышла изданьем вторым. <1910>ПЕСНЯ О ПОЛЕ *
«Проклятые» вопросы, Как дым от папиросы, Рассеялись во мгле. Пришла Проблема Пола, Румяная фефела, И ржет навеселе. Заерзали старушки, Юнцы и дамы-душки И прочий весь народ. Виват, Проблема Пола! Сплетайте вкруг подола Веселый «Хоровод». Ни слез, ни жертв, ни муки… Подымем знамя-брюки Высоко над толпой. Ах, нет доступней темы! На ней сойдемся все мы — И зрячий и слепой. Научно и приятно, Идейно и занятно — Умей момент учесть: Для слабенькой головки В Проблеме-мышеловке Всегда приманка есть. <1908>ЕДИНСТВЕННОМУ В СВОЕМ РОДЕ *
Между Толстым и Гоголем Суворин Справляет юбилей. Тон юбилейный должен быть мажорен: Ври, красок не жалей! Позвольте ж мне с глубоким реверансом, Маститый старичок, Почтить вас кисло-сладеньким романсом (Я в лести новичок): Полсотни лет, Презревши все «табу», Вы с тьмой и ложью, как Гамлет, Вели борьбу. Свидетель Бог! Чтоб отложить в сундук,— Вы не лизали сильным ног, Ни даже рук. Вам все равно — Еврей ли, финн, иль грек, Лишь был бы только не «Евно», А человек. Твои глаза (Перехожу на ты!), Как брюк жандармских бирюза, Всегда чисты. Ты vis-à-vis С патриотизмом — пол По объявленьям о любви Свободно свел. И орган твой, Кухарок нежный друг, Всегда был верный часовой Для верных слуг… ……………………………………… На лире лопнули струны со звоном!.. Дрожит фальшивый, пискливый аккорд… С мяуканьем, с визгом, рычаньем и стоном Несутся кошмаром тысячи морд: Наглость и ханжество, блуд, лицемерье, Ненависть, хамство, жадность и лесть, Несутся, слюнявят кровавые перья И чертят по воздуху: Правда и Честь! <1909>ПО МЫТАРСТВАМ *
У райских врат гремит кольцом Душа с восторженным лицом: — Тук-тук! Не слышат… вот народ! К вам редкий праведник грядет! И после долгой тишины Раздался глас из-за стены: — Здесь милосердие царит — Но кто ты? Чем ты знаменит? — Кто я? Не жид, не либерал! Я «письма к ближним» сочинял… За дверью топот быстрых ног, Краснеет райских врат порог. У адских врат гремит кольцом Душа с обиженным лицом: — Эй, там! Скорее, Асмодей! Грядет особенный злодей… Визгливый смех пронзает тишь: — Ну, этим нас не удивишь! Отца зарезал ты, иль мать? У нас таких мильонов пять. — Я никого не убивал — Я «письма к ближним» сочинял… За дверью топот быстрых ног, Краснеет адских врат порог. Душа вернулась на погост — И здесь вопрос не очень прост: Могилы нет… Песок изрыт, И кол осиновый торчит… Совсем обиделась душа И, воздух бешено круша, В струях полуночных теней Летит к редакции своей. Впорхнувши в форточку клубком, Она вдоль стен бочком, бочком, И шмыг в плевательницу. «О! Да здесь уютнее всего!» На утро кто-то шел, спеша, И плюнул. Нюхает душа: — Лук, щука, перец… Сатана! Ужель еврейская слюна?! — Ах, только я был верный щит! И в злобе выглянуть спешит — Но сразу стих священный гнев: — Ага! Преемник мой — Азеф! <1909> вернутьсявернутьсявернутьсявернутьсявернуться