Очаровательна, но упряма

Я покачал головой, поцеловал ей руку, и мы расстались. Торопиться мне было некуда, встречать Новый год не с кем, поэтому домой ехать не хотелось.

Было всего восемь вечера, когда я пешком добрел до станции метро «Динамо». Мягкий мороз, желтый свет фонарей Ленинградского проспекта, бродившая внутри выпитая по дороге водка — все это быстро настроило меня на лирический лад. Я зашел в небольшой крытый загончик уличного кафе, прямо напротив выхода из метро, взял сто граммов молдавского коньяку и встал за один из табльдотов. Отпив глоток и закурив, я принялся задумчиво рассматривать празднично возбужденных людей, выходивших из метро, и потому не сразу заметил, как в этот же самый загончик зашли две девушки.

Они тоже взяли коньяку и по порции каких-то китайских пельменей. Одна из них была высокая, довольно симпатичная и худая, другая толстая, приземистая, похожая на деревенскую бабу.

Знакомство произошло весьма непринужденно — допив свой коньяк, я взял еще, справедливо рассудив, что вернуться домой и лечь спать всегда успею; девушки сделали то же самое, после чего высокая подошла попросить зажигалку. Я взял свой стакан и перешел за их табльдот.

— Я писатель, — вяло и без всякого пафоса представился я, после того как мы дружно выпили за знакомство. — А вы?

— А мы бляди, — с цинично-веселой откровенностью призналась худая.

Оказалось, что обе приехали из провинции и теперь работают в одной из многочисленных фирм «досуга».

Я невозмутимо кивнул и пожал плечами. Дескать: «Ну и что, каждый зарабатывает чем может».

— А сегодня, в честь Нового года, у нас выходной, — добавила толстая.

Возможно, это случайное знакомство так ничем бы и не кончилось, поскольку ни одна из девиц не нравилась мне настолько, чтобы потратить на ее ласки «сэкономленные» на Алине сто долларов, но тут вдруг выяснилось одно любопытное обстоятельство — они снимают двухкомнатную квартиру всего в десяти минутах ходьбы от моего дома. Когда же я признался, что встречать Новый год мне не с кем, девицы предложили свое общество — «а то совсем без мужиков скучно».

После этого я поймал такси, и мы поехали к ним домой. Часов около одиннадцати туда явились еще две подруги, и таким образом я встречал Новый год в обществе четырех женщин легкого поведения!

«Интересно, — подумалось мне тогда, — если верить примете: как встретишь Новый год, так его и проведешь, то каким же образом проведу его я? Не вылезая из публичных домов, что ли?»

Впрочем, несмотря на всю экзотику, я быстро заскучал. Девицы почти не отрывались от телевизора, с вежливым равнодушием выслушивая мои истории, и почти ничего не рассказывали взамен. Позабавил лишь тост, дружно поддержанный тремя и отвергнутый лишь одной из моих собутыльниц — «за любовь»!

Это была стройная и очень хорошенькая блондинка с невозмутимым выражением лица. Звали ее Наталья и, в отличие от трех остальных, она единственная была москвичкой. Двадцать четыре года, разведена, пятилетняя дочь.

И дернул же меня черт часа в два ночи попросить ее об одолжении!

— Я наберу номер, дам тебе трубку, а ты немного помяукаешь, — сказал я, садясь за телефон.

Она нехотя кивнула, но согласилась.

— Привет, котик, это я. Как ты там одна, не скучаешь?

— А с чего ты взял, что я одна?

— А с кем же ты?

— С подругой.

— Ага, ну и прекрасно, — я сделал знак Наталье и передал ей трубку.

Но, вместо того чтобы мяукать, эта чертова дуреха просто сказала:

— С Новым годом!

Естественно, что когда я вновь поднес трубку к собственному уху, там раздавались лишь короткие гудки. Чего я добивался этим идиотским поступком? Ревности? Да, я постоянно хотел заставить ее ревновать, поскольку сам ревновал даже на пустом месте, но зачем это было делать столь дурацким образом? Какими же невыносимыми идиотами нас делает алкоголь! Впрочем, не мне его ругать — во всей моей истории с Алиной он неоднократно выступал абсолютно необходимым утешителем.

Новогодняя ночь продолжалась, шампанское лилось рекой, и к утру я уже сбился со счета — сколько же бутылок мне довелось открыть. Часов в пять утра, когда все девицы дружно захотели спать, одна из хозяек квартиры — худенькая (толстая к тому времени уже надралась и теперь дрыхла в соседней комнате) — предложила мне выбирать.

— Я выбираю Наталью, — заявил я, кивая на блондинку.

— Ух, не хочу я сегодня работать, — с капризной миной заявила она, но все же согласилась.

Честно сказать, я не пожалел об этих злополучных ста долларах. Наталья была безукоризненна — и в постели, и вне ее. Нежная, как жена, и чистоплотная, как кошка, она вела себя с таким врожденным тактом, что за ней хотелось ухаживать. Более того — как выяснилось при наших дальнейших встречах, — она отличалась редкой для представительниц ее профессии порядочностью, то есть на ее слово всегда можно было положиться.

Кстати, именно это ее качество натолкнуло меня на интересные размышления о порядочности. Если порядочность мужчины проявляется в умении держать слово, а порядочность женщины — в том, что она спит не с кем попало, а только с любимым человеком, то получается странная ситуация: порядочный мужчина может быть пьяницей и развратником, а порядочная женщина — лгуньей и стервой. Не правильнее ли как-то «упростить» представление о порядочности, оставив за ней главное — не обманывать, не предавать и не подводить другого человека?

Через пару дней я позвонил Алине и начал извиняться, но она разговаривала со мной настолько невыносимым тоном, что я вдруг взорвался, проклял все на свете, бросил трубку и мысленно поклялся себе, что больше не позвоню!

Да и в самом деле — сколько можно! Пошел уже пятый год нашего знакомства, а никаких сдвигов к лучшему не намечается. Да и в памяти еще свежи были воспоминания о том ноябрьском вечере, но все последующие увертки и отговорки Алины убеждали меня, что это была очередная — и самая жестокая — игра. Так на что надеяться и чего ждать дальше? Не проще ли покончить со всем разом, тем более, что моя страсть к Алине неожиданно стала угасать и я почувствовал себя достаточно свободным.

Сильная страсть не может длиться долго, поэтому на протяжении всех лет нашего знакомства мое отношение к Алине развивалось по синусоиде — то я сходил с ума и бесновался, как полоумный, а то вдруг чувствовал полнейшее равнодушие, которое не могла потревожить даже искусственно вызываемая ревность — например, при мысли о том, с кем она встречается в данный момент.

Любопытно, что этому немало способствовал ее внешний вид — порой она могла выглядеть красивой и соблазнительной, а порой — откровенно серенькой мышкой…

После новогодней ссоры я решил про себя так — Восьмого мая исполняется ровно шесть лет со дня нашего знакомства. Если к тому времени я вновь испытаю к ней какие-нибудь чувства, то позвоню, если нет — ну что ж, тогда на всей этой истории можно будет поставить крест.

Прошло четыре месяца, и за все это время мне взгрустнулось всего один раз. Все остальное время я интенсивно писал очередной роман, периодически встречался с Натальей и выпивал с друзьями.

Самое любопытное, что у меня появилась таинственная поклонница, которая регулярно звонила, слушала мой голос, а затем вешала трубку. Одно время я даже подозревал в этом Алину, но потом решил, что это на нее не похоже.

Наконец моя незнакомка неожиданно «прорезалась», причем это произошло в два часа ночи, когда я смотрел футбол.

— Здравствуйте, Олег, — произнесла она дрожащим от волнения голосом, — извините, что так поздно звоню… Вы еще не спите?

— Нет, не сплю. Ничего страшного, продолжайте.

— Вы меня не знаете, да и я вас видела только один раз…

— Когда?

— Неважно. Я сегодня немного выпила, поэтому и решилась заговорить.

Я засмеялся.

— Я поступаю точно так же!

— Правда? Я знаю, что у вас есть любимая девушка по имени Алина…

На этот раз я помрачнел.

— Точнее сказать, — была.

— А вы что, поссорились?