Встретимся на Багамах!

Теперь я оценила ее совет. Платье действительно сидело идеально: скрывало полноватые бедра, подчеркивало талию и округлую грудь.

Покрутив золотой кулончик — подарок Сергея к нашей свадьбе, — я бросила его обратно в шкатулку: «Идти на свидание в украшении, которое презентовал муж?!»

Еще раз я подумала о предстоящей встрече с элегантным мужчиной. Я познакомилась с ним несколько дней назад, кстати, с подачи Сергея.

Утром, убегая на работу, муж мимоходом бросил: помоги, мол, с билетом некоему господину Барсову, приехавшему с каких-то нефтепромыслов. Ему нужен удобный рейс в Лондон. Постарайся, пожалуйста. Он, дескать, наш богатый клиент.

Я послушно кивнула, приглядываясь к невыспавшемуся лицу мужа. Опять он пришел под утро, весь помятый, будто только что вылез из чужой постели. Работа в летной компании не требовала объяснений, куда и зачем он уходил по вечерам, ночам и даже спозаранку в воскресенье. Я привыкла к этому и не задавала глупых вопросов.

Наша совместная жизнь катилась под откос, муж уже давно не проявлял ко мне никакого интереса, хотя воспоминания о близости с ним изредка еще будоражили мое воображение. Я помнила, каким страстным любовником он был в первые годы нашего супружества. После рождения дочки Юлечки отношения между нами начали постепенно терять былую остроту. Сергей стал заглядываться на других женщин, хотя я чувствовала, что секс со мной еще приносит ему радость и удовольствие.

Когда Юле исполнилось пять лет, мы поехали отдыхать на Балтийское море в Польшу. Сопот, где проходят все песенные фестивали, запомнился мне чудесными днями нашей семейной жизни. Юля чувствовала себя прекрасно. Вечерами она ходила с нами в огромный летний театр и вместе со зрителями подпевала участникам конкурса. Днем девочка копалась в песочке на пляже, таская, как все малыши, воду ведерками из прохладного моря, а мы с Сергеем грелись на солнышке.

Как-то Юлечка прибежала чем-то очень удивленная и стала тормошить нас, разомлевших от морского воздуха, любви и безделья.

— Мамочка! Там дяденьки сначала поливают девушек вином, а потом снимают с них мокрую одежду, до трусиков. И даже до самых без трусиков, — взволнованная необычным зрелищем, торопливо сообщила дочь, не искушенная в те времена такой вольностью.

— Где? — сразу поверив Юлечке, вскинулся Сергей.

— Не обращай внимания. Это она выдумывает, — недоверчиво остановила я мужа.

— Не выдумываю, — насупилась дочка. — Это там, где вчера сцену построили. Сейчас музыка играет, и они там выступают.

Мы с Сергеем решили посмотреть, что там Юлька насочиняла, и направились к деревянной площадке, что строили накануне вечером.

Она оказалась окруженной плотным кольцом зевак, которые дружно кричали, поддерживая кого-то на импровизированном подиуме. Мы протиснулись поближе и увидели неожиданное зрелище.

— Конкурс «мокрых маек» продолжается! — кричал в рупор ведущий. — Есть еще желающие?

На сцену выбежала девушка в бикини и маечке. Двое парней под громкую музыку и выкрики толпы, с шумом открыв пару бутылок шампанского, обливали девушку шипучим напитком. Извиваясь в такт музыки, она медленно снимала мокрую маечку через голову, эротично поглаживая себя по упругим выпуклым грудям. Толпа заходилась от восторга, подбрасывая юношам новые бутылки. Пена покрывала загорелый плоский живот белокурой стриптизерки. И вот купальные трусики полетели в толпу. Рыженькие кудряшки на лобке подпрыгивали в танце, и пузырьки от шампанского искрились на кончиках волос в лучах солнца.

— Я же сказала, до без трусиков, — дернула меня вдруг вынырнувшая откуда-то Юля.

— Да-да, деточка, — успокоила я, решив увести ее от непонятного для ребенка зрелища.

Сергей остался глазеть. Стриптиз настолько возбудил его воображение, что ночью в нашем скромном номере отеля, когда Юлька спала, он затащил меня в лифчике и трусах под душ. Расстегнув зубами пластмассовую застежку спереди под грудью, он водил языком по моим соскам, закрыв в истоме глаза, видимо представляя ту белокурую польку с рыжими завитушками на лобке… И все равно это были счастливые времена нашей молодости.

После фестиваля в Сопоте у Юли проснулись музыкальные способности, и она стала профессионально учиться музыке. Я, как многие женщины, занялась семьей, хозяйством, обслуживала мужа с дочкой и сама поначалу не заметила, что превратилась в домашнюю курицу.

Только когда Юлечка вышла замуж и переехала к зятю, терпение мое лопнуло, и я категорически заявила, что не буду сидеть дома. Сергей пожал плечами и устроил меня на работу в билетные кассы своей же фирмы.

Там уже сидела длинноногая голубоглазая Ксюша. Клиенты западали на нее сразу и готовы были улететь самолетами компании даже в совершенно ненужном им направлении.

Ксюша хлопала длинными ресницами, улыбалась пухлыми губками, показывая ряд белоснежных зубов и… «клиент был готов», даже стеснялся просить скидки.

Поначалу она раздражала меня. Мне вообще не нравились эти длинные сухопарые вешалки с новомодно-старыми именами типа Анастасия, Катерина, да та же Ксения. Не нравились их короткие юбки, а-ля ортопедическая обувь, их щебечущий голос, убалтывающий клиентов, вечно куда-то спешащих, требующих, чтобы им продали билет именно на сегодня, а потом по двадцать раз меняющих дату своего отлета.

Но постепенно я стала присматриваться к девушке повнимательнее и даже невольно кое-что перенимать от нее. Сначала в одежде и макияже. Потом в манере общаться с пассажирами.

— В продвинутые метишь, — обратив внимание на перемену со мной, как-то заметил Сергей.

Изменив внешность, я даже «носить» себя стала по-другому. Женщины, тонко чувствующие стиль, с нескрываемой завистью поглядывали на меня, а мужчины откровенно флиртовали. Поэтому, когда этот прикинутый Барсов появился в офисе нашей компании и положил на меня глаз (по крайней мере, так показалось), я абсолютно не удивилась. Случись такое полгода назад, я сочла бы это за наваждение. Но сейчас приняла как само собой разумеющееся. Приготовившись к приятной беседе, я нарисовала улыбку, но в этот момент, как назло, меня вызвал шеф. Однако я успела сказать Ксюше, что это клиент от Сергея и чтобы она повнимательнее отнеслась к нему. Ксюше, кстати, можно было об этом и не напоминать. Пока тугодумающий компьютер, булькая, подбирал варианты рейсов, девушка успела принести Барсову кофе и уже приготовилась окружить его «теплом и заботой».

Дальнейшую обработку клиента мне увидеть не удалось.

Бизнесмен, небрежно сбросив свой дорогой плащ, проводил меня еще более пылким взглядом, но я, к сожалению, вынуждена была покинуть приятное общество.

На следующий день, когда в телефонной трубке вновь зазвучал его бархатный голос, мне припомнился этот взгляд.

— Это опять я, вы меня не забыли? — очень эротично прогудел его баритон.

— Кто? — притворилась я, будто не узнала Барсова.

— Я обращался к вам вчера по поводу билета в Лондон, — напомнил он и после паузы добавил: — от Сергея.

В ответ я защебетала ангельским голоском, и сама удивилась, насколько копирую Ксюшу.

Дело в том, что Барсова поставили на «лист ожидания», а это означало, что в случае отказа кого-нибудь из пассажиров, он получит билет, но ждать придется до завтра.

— Клиента лучше завлечь, чтобы он не переметнулся в другую компанию, — на первых порах наставляла меня Ксюша.

Вот я и старалась, но, если признаться честно, не из-за этого. Барсов чем-то располагал к себе, словом, он мне просто приглянулся. Огромного роста, широкоплечий и сильный, он действительно оправдывал свою фамилию.

— Может быть, мне сегодня еще раз зайти к вам? — явно намекая на общение, предложил Барсов.

Усмехнувшись про себя, я вежливо ему отсоветовала.

— Чем вы тут в Москве по вечерам занимаетесь? — сказал он очень уж резво, будто в ресторан собирался приглашать.

— Охраняем семейный очаг, — игриво сообщила я и подумала, что это чистая правда. Мне лично только кочерги не хватало, чтобы помешивать в этом очаге тлеющие угли, а в случае если у мужа хватит нахальства заявиться с любовницей, запустить в них этой кочергой.