Страница 2 из 86
– Второй шар, – скомандовал Элрик.
Удерживая перед мысленным взглядом исходное уравнение и уравнения для кругового движения, Гален создал вторую шаровую молнию. Кризалис эхом откликнулся на заклинание, отражая мысли Галена.
– Замени пламя на цветы, – произнес Элрик.
Гален сосредоточился на уравнении для второго шара, выделил элементы уравнения, отвечавшие за создание пламени. Визуализировал под ними элементы, необходимые для получения белых цветов ква. Потом заменил старую часть уравнения на вновь составленную. Пламя внутри шара превратилось в цветы.
– Увеличь скорость первого шара втрое.
Напрягшись, Гален продолжал удерживать в своем разуме два уравнения для двух шаров, одновременно изменил уравнение движения для первого шара, утроив скорость его движения по кругу. От усилий его дыхание участилось.
– Заставь второй шар двигаться вверх-вниз.
Удерживая на воображаемом экране образы трех заклинаний, Гален сформулировал уравнение, пославшее второй шар вверх, к соломе потолка, потом новое, заставившее шар прыгать вверх и вниз, между потолком и сплетенным из травы матом, покрывавшим пол. Шар с цветами внутри начал скакать вверх-вниз.
– Третий шар, с кусочком корпия внутри.
Гален сохранял концентрацию. Элрик, давая странные задания, пытался сбить его, заставить потерять ее. Но Гален не потеряет концентрации. Он сформулировал уравнение для третьего шара, сделав его темным внутри для того, чтобы можно было разглядеть в шаре маленькое белое пятнышко корпия. Появился третий шар. Гален тяжело дышал. Сегодняшнее задание было самым сложным из всех, что Гален выполнял раньше.
– Заставь его кружиться вокруг твоей головы.
Удерживая в голове три уравнения для трех шаров, и два уравнения для движения, Гален принялся формулировать уравнение движения для третьего шара. Он рассчитал траекторию движения вокруг своей головы, хотя его разум поплыл. Множественные сигналы, подобные шуму в голове и ощущению комка в животе, проносились сквозь его мозг. Контроль терялся, уравнения путались. Гален проклинал самого себя.
Шар с корпием внутри внезапно исчез со звуком, похожим на хлопок. Первый шар, вспыхнув, пронесся вдоль каменной стены зала и врезался в нее. Второй отпрыгнул от потолка не вниз, а под углом, и с визгом ринулся к ним.
Гален поспешно пытался сформулировать гасящее заклинание, которое должно было рассеять энергию внутри шара, уничтожить его. Но заклинание должно быть связано с положением объекта. Объект в данный момент пронесся мимо его лица и летел прямо на Элрика. Почему Элрик не возьмет на себя управление его кризалисом, как он всегда делал, когда дела шли вкривь и вкось?
Гален отчаянно сосредоточился на местонахождении шара, включил его в уравнение. Сфера находилась примерно в двух дюймах от глаз Элрика, когда ее поверхность вспыхнула волной блеска, и шар мгновенно исчез.
Гален, тяжело дыша, отвел взгляд, он был измотан от напряжения. Пот ручьями стекал по коже под черным балахоном. Элрик отпустил хвост кризалиса для того, чтобы Гален мог повернуться к нему. Гален неохотно повернулся.
Элрик, как всегда, был сама строгость: черный, без украшений, балахон с высоким воротником, полностью обритая в знак уважения к Кодексу голова, губы, сжатые в узкую прямую линию. Элрик стоял прямо, опустив руки вдоль туловища.
Его жесты несли в себе столько же мощи, сколько и его голос. На его лице обычно появлялось всего два выражения: разочарование и серьезное разочарование. Их можно было различить по количеству морщин между бровями.
Две морщины означали разочарование, а три – серьезное разочарование.
Сейчас морщин было три.
– Почему ты не отключил меня? – спросил Гален, все еще задыхаясь.
Кризалис был сконструирован таким образом, что посвященный техномаг мог нейтрализовать его в любой момент, мгновенно и полностью уничтожив все активированные заклинания. Чтобы осуществить это, маг держал рукой хвостовую часть кризалиса, которая спускалась по позвоночнику ученика, сенсоры в кончиках пальцев мага вступали в контакт с биотеком кризалиса. Это позволяло наставнику в случае необходимости разрывать связь между учеником и кризалисом. Предполагалось, что ученик сам может уничтожить или закончить заклинание – если, конечно, он способен наложить вовремя заклинание нейтрализации, но он не обладал способностью мгновенно отменять действие всех своих заклинаний, каковая имелась у наставника.
– Через два дня, – ответил Элрик, – никто не сможет отключить тебя. Тогда тебе самому придется расхлебывать свои ошибки.
Через два дня Гален пройдет обряд посвящения и получит имплантанты, которые сделают его техномагом. Этого он желал больше всего. И, тем не менее, сегодня он опять не смог удержать контроль над своими заклинаниями, опять подвел Элрика. Он не был готов. Он не годился для того, чтобы быть техномагом. Его мастерство было ничтожно по сравнению с искусством Элрика, и Гален не знал, сравнится ли он когда-нибудь в мастерстве со своим учителем.
– Ты концентрируешься на познании и понимании, – сказал Элрик. – Это две высочайшие цели, к которым может стремиться маг. Тем не менее, в основе всего, что мы делаем, лежит одно, важнейшее условие – контроль. Ты должен полностью подчинить себе биотек. Он должен делать все, что ты прикажешь ему. А тебе придется контролировать его действия. При любых обстоятельствах. Несмотря ни на что.
Гален кивнул. Он знал, что Элрик постоянно работал со множеством заклинаний: принимал данные с зондов, размещенных по всему Сууму, укреплял заклинания защиты, выполнял различные просьбы обитателей планеты. Те не менее, казалось, что Элрик никогда не отвлекался. Он никогда не плыл.
– Расскажи мне о других слабых местах в твоей работе, – потребовал Элрик, растягивая слово «слабых». Это была одна из самых любимых тем Элрика.
– Представление.
– Почему?
Элрик подошел к грубому деревянному столу, стоящему в углу зала, на который Гален поставил кувшин с водой и две деревянные чашки. Вдоль одной из стен располагалась простая деревянная скамья. Стол и скамья являлись единственными предметами обстановки в каменном зале.
Гален прошел следом за учителем, кризалис был прикреплен к его макушке и позвоночнику и дергал кожу во время ходьбы.
– Я больше сосредотачиваюсь на заклинаниях, чем на эффектах, которые они оказывают на окружающих. Я концентрируюсь на внутреннем, а не на внешнем.
– Ты должен контролировать ощущения людей, – сказал Элрик. Наполнил водой две чашки, подал одну из них Галену. – Величайшие из нас: Вирден, Гали-Гали, Келл, так великолепно управляли ощущениями окружающих, что те во многих случаях и не догадывались, что имели дело с техномагией. Они даже не подозревали, что рядом с ними находится маг.
Гален заметил крошечного черного жучка, плавающего в его кружке; лапки насекомого дергались.
– Публичное использование техномагии представляет собой состязание в хитрости и сообразительности между магом и наблюдателями. Маг должен вступить в контакт с наблюдателями, проанализировать и оценить их реакцию, и начать манипулировать ими.
– Я изучал приемы, – ответил Гален, – но до сих пор не понимаю, почему можно так легко манипулировать ощущениями людей?
Он снова взглянул в свою кружку и понял, что плавающий там крошечный черный объект не был настоящим жучком – это был просто кусочек грязи, формой напоминавший насекомое.
– Большинство разумных существ испытывает дискомфорт, живя в состоянии неуверенности. Их мозг автоматически корректирует то, что они видят, дополняет увиденное деталями, которых никогда не существовало. Они подгоняют события под рамки своего понимания.
Гален потянулся к кружке, чтобы вытащить мусор, и увидел, что его первое предположение было верным: это был жучок. Гален мог ясно разглядеть дрыгающиеся ножки и был поражен, уловив трепет. Жучок расправил крылышки и взлетел.
Сел на раскрытую ладонь Элрика. Элрик сжал руку в кулак.