Страница 4 из 72
Тимур посмотрел в зеркальце, где отражались его невеселые глаза.
- Ма тыхс, Вадим. Мы с девушкой просто приятно общаемся.- Он перевел на нее взгляд и вздохнул - Эх, Атар, не зря твое погоняло – Варвар. Че за манеры?. За дамой ведь нужно поухаживать.
Он нашел где-то пластиковый стаканчик и наполнил его «Абсолютом». Атар впихнул стакан в ее дрожащие руки.
- Ну, давай, ебани за Тимура. Встань и скажи: за твое здоровье, Аполлон.
Девчонка не шевелилась. Атар рывком поставил ее на ноги.
- За … твое…здоровье, - слабо пробормотала она одними губами и обессилено рухнула обратно.
- Молодец. А теперь залпом и до дна, иначе это будет оскорбление.
Девчонка стала медленно пить тошнотворную жидкость. Лицо ее с каждым глотком перекашивалось все больше. Глаза вылезли из орбит. Одолев кое-как полстакана, она оглушительно икнула и закашлялась.
- Так. А за это катит штраф,- Атар тут же наполнил стакан снова. Все с интересом наблюдали за его опытом. Девочка подняла на него несчастные глаза.
- Не надо… пожалуйста, умоляю вас…
- Пей.
- Я… я не могу.
Он больно заехал ей по уху.
- Пей, сучий выкидыш!
Она снова стала пить, задыхаясь от каждого мучительного глотка. Пацаны пьяно трещали и переглядывались.
- Приколись с нее! Это же голимый бухарь!
Стакан, наконец, вывалился из ее рук. Глаза закатились, она вся позеленела и обмякла на сидении.
- Вот он, приход,- прокомментировал Атар.
- Дебил! Ей же плохо!- Тимур подсел к ней поближе, вытащил из кармана платок и стал вытирать ее грязное лицо.
- Тебя тошнит, малышка? - Он осторожно прислонил ее к своему плечу, убирая со лба растрепанные волосы и пытаясь заглянуть в глаза.
- Ты охерел, Тимур? Она сейчас наблюет тебе прямо на куртку.
- Помолчи. Зачем спаивал девчонку?!- Он снова посмотрел ей в лицо.- Остановить машину? Хочешь проблеваться?
Девчонка с трудом подняла веки.
- Отпустите меня…
- Куда? Куда ты пойдешь?
- Домой…- еле слышно выдохнула она.
Тимур нежно погладил ее по щеке.
- А разве ты не хочешь остаться со мной?
Она молчала, совершенно измученная.
- Поехали со мной,- терпеливо повторил Тимур. Девчонка закрыла глаза.
- Мне надо домой… Меня мама ждет…
- Твоя мама - тварь! Она не заботится о тебе. А я позабочусь о тебе. Я не дам тебя никому в обиду. Я буду любить тебя крепко-крепко, хочешь?
Она молчала.
Тимур ясно улыбнулся и посмотрел на своих друзей: на одного, потом на другого. Атар нервно жевал дымящуюся сигарету. Его смуглое, жесткое лицо, жуткое и по-своему красивое какой-то дикой, звериной красотой, подергивалось от напряжения.
Аполлон скинул куртку, обнаружив выдающиеся бицепсы, и завалил девчонку на сидение. Атар стиснул зубы и перекусил бычок. Белки его черных, как угли глаз ярко и влажно горели на темном лице. Кровь с грохотом пульсировала в голове от вида скотских действий его лучшего друга. Девчонка вопила от боли, делая жалкие попытки сопротивления. На лице Атара зазмеилась умиленная улыбка.
- Ну, ты и монстр, Аполлон! Никогда не перестану тебе удивляться, - он сипло рассмеялся и откинулся на спинку сидения, наслаждаясь зрелищем.
Она вскоре перестала кричать, и лишь жалобно и безумно трогательно попискивала. Наконец Тимур поднялся, застегнул джинсы, раскурил очередной косяк и зашатался к передним сидениям.
Там царила тоска: Алан тупо крутил приемник, Хачик вел машину.
- Уоу, молодой, тебя что, из-под плана плющит?
Алан медленно повернул голову, покосился на Тимура опухшими бордовыми глазами.
- Ты. Где ты его взял? Я с ума схожу.
Тимур расхохотался и хлопнул его по плечу.
- Иди-ка, говнюк, разомни кости. Давай, давай. Еще вся ночь впереди.
Алан пролез между двух сидений и направился в конец машины.
- Только в очередь стань, долбень,- он со смехом отпустил ему легкий подсрачник и устроился на его место.
Знакомая дорога, окрашенная желтым светом фар, стелилась перед ними, резво ныряя под колеса, Небо нависало, вязкое и рыхлое, зеленоватый месяц лил на землю жиденький свет. Тимур прикрыл глаза, чувствуя, как все тело наполняется небывалой, сказочной легкостью. Вокруг была бескрайняя пустота, вечный мрак и драгоценная безусловная свобода. Их машина стрелой летела туда, в самое сердце черноты, рассекая расстояние и время. Это было похоже на блестящее, пронзительное счастье. Наверное, что-то подобное чувствует птица, паря в ослепительных просторах.
Он приподнял тяжелые оползающие веки и, щурясь от дыма, глянул на Хачика. Тот, как всегда, невозмутимый и серьезный, держал руль и спокойно глядел на дорогу. Чем этот засранец отличался от остальных - это тем, что мог всосать, вдуть, внюхать и влить в себя что угодно в любых количествах, и выглядеть при этом трезвым, как стекло.
- Слышь, армян…- запинаясь заговорил Тимур, - вас тут что, обоих пробило на тупняки?
- А тебя на что пробило? На педофилию?
Тимур прыснул, и долго, глупо хохотал.
- Ну-ка, дунь,- он протянул ему косяк, давясь огрызками смеха,- а то меня выводит твоя сложная рожа.
- Не хочу. Мне нормально.
Тимур ошеломленно застыл, насупился на несколько секунд, обдумывая его ответ, затем медленно поднял свирепое лицо.
- Что? Я не понял. Ты сказал «не хочу»? Мать вашу, мне говорят это уже второй раз за полчаса! Сегодня что, не мой день, что ли? Это что, благодарность за мои старания? Ах, вашу мать!!!
- О, Господи! Братан, не бредь, прошу тебя.
- Он не хочет! Великий нехочуха, бля!- он повысил голос,- А чего ты хочешь? Иди, трахни эту дуру. Или будешь выделываться, я сейчас тебя тут огуляю. Чисто по- братски.
- Успокойся, Тимур. Приди в себя,- он посмотрел на него все так же спокойно.- У меня свое мнение насчет этой девки. Тебе нравится свинячить - свинячь! Но меня такие развлечения не вставляют.
- Ах ты, чистюля сраная…
- Перестань. Я понимаю, что ты сегодня нанюхался, нашабился и нажрался, как собака. Но, пожалуйста, контролируй себя.