Поцелуй куртизанки

— Мне не следовало разрешать ему проводить с тобой так много времени до твоего выхода в свет. Из-за этого ты привязалась к нему еще до того, как имела возможность встретиться с кем-нибудь еще.

— Но тогда он был моим лучшим другом.

— Вот именно. Но лучший друг — это не то же самое, что человек, за которого ты выходишь замуж. — Елена на несколько мгновений отвела взгляд. — Мия, почему ты не поговорила о своих тревогах с Уильямом? Почему тебе потребовалось искать столь сильный способ привлечь его внимание?

— До этой последней недели я не знала, была я в него влюблена или нет, и уж тем более не знала, был ли он влюблен в меня. Когда я целовалась с лордом Артуром, это была проверка.

— Ты хочешь сказать, что не тот злосчастный поцелуй, а прошедшая неделя убедила тебя в том, что ты не была влюблена в Уильяма?

— Елена, не так уж важно, когда именно я это поняла.

Мия мысленно ужаснулась: она старалась избежать любых разговоров о прошлой неделе и вдруг сама о ней упомянула.

Выражение лица Елены изменилось: в ее взгляде появилось нечто материнское и не столь доброе, как до этого.

— Мия, расскажи, что произошло между тобой и лордом Дэвидом?

— Ничего.

Мия знала, что никогда еще ее ответ не звучал столь неубедительно.

— Вы были в карантине. Только не говори мне, что влюбилась в одного из грумов.

По тону Елены было ясно, что она бы этому ни на минуту не поверила.

— Нет, конечно! Но лорд Дэвид меня терпеть не может, а я его считаю занудой, которого интересует только его хлопкопрядильная фабрика.

— Надеюсь, что это правда.

Мия заметила, что Елена не стала расспрашивать ее подробнее. Каковы бы ни были ее мотивы, Мия была этому только рада.

— Мия, то чего Дэвид хочет от герцога и что Мерион готов ему дать, еще будет обсуждаться. Мерион верит в Дэвида, и Дэвид не посмеет сделать ничего, что могло бы подорвать эту веру.

Елена расправила легкий плед на своем огромном животе и погладила по нему, словно успокаивая ребенка в утробе.

— Когда дело касается интересов имения, мой муж очень консервативен. Он знает, как важна для его брата эта хлопкопрядильная фабрика, но у Мериона на этот счет двойственные соображения. С одной стороны, он готов пойти на финансовый риск, чтобы дать Дэвиду возможность проявить себя. Но с другой стороны, он твердо верит, что его обязанность — сохранить капитал имения.

— Но если проект Дэвида будет успешным… — Мия сжала губы и начала снова: — Когда Дэвид достигнет успеха, фабрика принесет имению еще больше богатства.

— Значит, ты говорила с Дэвидом на эту тему?

— Немного.

«Но явно недостаточно».

— Значит, ты понимаешь, как важен для него этот проект?

— Да.

Должно быть, в ее голосе прозвучало сомнение, потому что Елена продолжила:

— Найти финансирование и завершить проект — это самое важное для него с тех пор, как он уехал из дома, чтобы служить во флоте.

Почему Дэвид ничего этого ей не объяснил? Удивительно, как она вообще смогла его отвлечь, когда у него на душе была такая тяжесть.

— Дэвид ни в коем случае не хочет ослабить свою позицию перед братом, поэтому я надеюсь услышать от тебя, что вы с ним вместе вели себя безупречно.

— Если бы вы видели нас, когда мы приехали, вы бы не сомневались, что мы едва разговариваем друг с другом.

По крайней мере это было абсолютной правдой.

— И лучше, чтобы так и оставалось впредь. Это и в твоих интересах, и в интересах Дэвида.

Елена поморщилась. Мия поняла, что, хотя им еще предстоит обсудить ее будущее, на первом месте стоят новые и более важные обязанности Елены.

— Елена, вам нужно отдохнуть, я приду позже и сыграю для вас.

Елена кивнула. Мия встала, наклонилась и поцеловала опекуншу в щеку.

— Ringrazio, la mia duchessa. [4]

— Ti amo, саrа. [5]

Глава 32

— Дэвид, не сейчас. — Разговаривая, герцог просматривал бухгалтерскую книгу, затем передал ее своему секретарю. — Я обедаю с герцогиней. Приму тебя утром.

Он подписал две бумаги и передал их Вентворту. Управляющий добавил эти бумаги к остальным, которые держал в руке. Дэвид не ответил, тогда герцог спросил:

— Твой вопрос ведь может потерпеть?

— Да, ваша светлость.

Дэвид почувствовал, как у него пульсирует жилка над челюстью. Его брат не мог уделить пять минут, чтобы сообщить, есть ли у него новости от попечителей, и это яснее ясного показывало, что его проект интересует герцога не более чем вопрос, сколько овец можно вырастить на ферме в Кенте.

Напряженный ответ Дэвида все-таки привлек внимание герцога.

— У тебя что-нибудь еще? В Сэндлтоне все прошло нормально? Я назначил семье кучера пенсию.

Герцог неопределенно махнул рукой, как будто спрашивая, не забыл ли он еще что-нибудь, и если нет, то почему Дэвид все еще здесь и тратит его время.

— Все в порядке.

Герцог кивнул, он снова углубился в документ, пробежал его глазами, затем подписал. Двусмысленный ответ Дэвида он толком и не слышал. Но секретарь Мериона перевел взгляд с бумаг герцога на Дэвида. Дэвид постарался не встречаться с ним взглядом.

— Да, хорошо. Завтра в девять.

И прежде чем кто-нибудь из них смог привлечь его внимание к чему-то более важному, чем обед с герцогиней, герцог уже вышел.

— Примите мои извинения, милорд. — Роланд поклонился со всем почтением секретаря, привыкшего к тому, что иногда от герцога можно услышать резкое слово. — В последнее время герцог очень озабочен. Даже леди Оливии трудно удержать его внимание.

— Спасибо, Роланд.

Дэвид чувствовал потребность выйти из дома.

Попыхивая сигаретой, он шел по дороге к дому викария и думал о совершенно бесполезной встрече с братом. Оливия была любимицей Мериона, и если даже ей не удавалось завладеть его вниманием, этот факт говорил о многом. Они все понимали, что герцог волнуется. Его первая жена умерла в родах, и вот скоро роды предстоят его любимой второй жене.

Дэвид знал, что он не может отложить свой проект до тех пор, пока представится более благоприятный момент. В таком случае он потерпит неудачу. Он потеряет площадку, о покупке которой уже договорился, и лишится архитектора, которого нанял под обещание платежа. С другой стороны, если Мерион откажется финансировать проект, он тоже потерпит неудачу.

«Проклятие, уж лучше думать о Мие, чем о такой мрачной перспективе». Дэвид не знал, как прошла ее встреча с Еленой, вероятно, он не увидит Мию за завтраком. В любом случае, как только герцог сообщит о своем решении, он собирался немедленно уехать в Бирмингем. Дэвид не хотел никаких задержек. Это слово за последнее время стало слишком употребительным в его словаре. А для нового предприятия нет ничего более пагубного, чем задержка. Он больше этого не вынесет.

— Я тебе уже рассказывал, как встретил на этой самой тропинке старого викария в ночь, когда он отправился искать «заблудшую овцу»?

Майкл Гаррет догнал его и пошел рядом.

Дэвид вздрогнул и мысленно выругался. Мия Кастеллано ухитряется отвлекать его даже тогда, когда ее нет рядом.

— Хорошо, что ты вернулся домой. — Гаррет хлопнул Дэвида по спине. — И когда же в последний раз случалось, чтобы кто-нибудь заставал тебя врасплох?

— Я буду в твоем доме через пять минут.

— Как вижу, ты по-прежнему мастер уходить от ответов на вопросы.

— Гаррет, хотя ты и священник, ты все равно меня чертовски раздражаешь.

Дэвид прищипнул кончик сигареты и сунул ее в карман.

— Тебя раздражает не священник. Кто бы мог подумать, что годы шпионажа во время войны так хорошо научат видеть тайны, сокрытые в душе человека!

— Ты зря пропадаешь в Пеннфорде, человек с твоими талантами мог бы исправить регента.

4

Благодарю, моя герцогиня (ит.).

5

Я тебя люблю, дорогая (ит.).